— Иногда это передается по наследству, — в итоге сказал он. – А иногда это просто талант.

— Какой талант?

— У моего клана необычный талант растворяться в тенях. У тех, кто становиться муэрте навыки лучше, чем у всех остальных.

Его пальцы поглаживали мое плечо рядом с царапиной от пули. Было чудо, что он еще не дотронулся до окровавленного участка. Неожиданное беспокойство появилось в воздухе.

— Ты почему не сказала, что тебя подстрелили?

— Потому что это просто царапина, и тут не о чем беспокоиться. – Я слегка пошевелила плечом, вынуждая его руку опуститься ближе к моей груди. – Итак, а что на счет тебя? Ты это унаследовал или ты просто талантлив?

— И то и другое. Эту рану нужно промыть, если только у тебя нет способностей к исцелению от драконов.

— Ну так мы и промоем, когда найдем дом на ночь, — сказала я, немного раздраженно. Этот мужчина старался увильнуть, когда дело касалось его истории. – Твой отец был муэрте?

— Ага. А я был единственным сыном, и поэтому меня готовили на это роль с того момента, как я начал ходить. — Резкость в его голосе удивила меня. Я посмотрела на него, но выражение его лица было как всегда нечитаемым.

— Звучит, как будто это не совсем то, кем ты хотел быть.

— Я люблю свою работу, но дело не в этом. Мне никогда не давали выбрать.

— А если бы ты мог? Ты бы выбрал этот путь или нет?

— Не знаю. — Он отпустил меня, чтобы спрыгнуть с пристани, затем схватил меня за талию и опустил вниз. Мы шли в тишине мимо темных трейлеров. Это продолжалось, пока мы не пришли на дорогу с другой стороны парковки, и он добавил: — Было время, когда я размышлял о жизни, в которой не нужно быть в тени. О жизни, наполненной теплом, семьей, моими детьми, но эти глупые мысли испарились много лет назад.

Я приподняла брови.

— Почему ты считаешь мечты о семье и любви глупыми?

— Потому что это все не для муэрте.

— Да с чего бы это? Ну, ты же существуешь, значит, была замешана и любовь и семья.

— Я пришел из рода муэрте, которые размножаются по необходимости, не по любви. Мой отец получил трех дочерей от трех женщин, прежде чем появился я. Он не собирался иметь ничего большего с матерями его детей. Я стал его главной целью.

Мы пересекли дорогу и пошли к деревьям на песчаном холме. Он что-то задумал, ведь мы прошли уже несколько отличных домиков. Конечно, они могли быть заняты, ведь чувства драконов охватывали гораздо большую территорию, чем драманов.

— Зачем вообще партнерши твоего отца связались с ним?

Его губы сжались.

— Потому что в нашем клане честь для женщины носить ребенка от муэрте, особенно мальчика, который однажды станет одним из теней.

— А я думала, только в моем клане есть проблемы.— Эти мужчины использовали женщин драконов как инкубатор, да еще и внушили им, что это хорошо! – Не если ты пришел из рода мужчин, которые отказываются остепениться, еще не значит, что это и твоя судьба. Знаешь, ты можешь выбирать.

— Муэрте ведут кочевую жизнь. И опасную.

— И что?

— И то, — сказал он, посылая мне взгляд, вызвавший мурашки по моему телу, не потому что он был его обычным пугающим, смертельным взглядом, а потому что в нем светились отчаяние и принятие одинокого будущего. Это было знакомо, ведь в глубине и я имела похожие мечты. – Что есть те, кому не нравится то, что мы делаем, и они активно стараются вырезать нас. Моего отца убили, как и его отца. Я не сомневаюсь, что это и моя судьба тоже.

— Значит, тебе нужно жить как монаху до этого момента? Зачем так себя ограничивать?

Его ухмылка неожиданно стало озорной.

— О, у монахов и меня нет совершенно ничего общего. И ты несомненно это скоро узнаешь.

— И в этом снова весь ты, бежишь впереди событий. – Я позволила своей руке скользнуть в задний карман его джинсов. И даже сквозь ткань я ощущала его жар, сокращение его мускулов, когда он двигался. Я бы желала, чтобы в этот момент на нем не было одежды, но наверное к лучшему, что это было не так. Все двигалось чересчур быстро, а нам еще нужно было найти место для ночлега. Песок был не самой лучшей постелью, не важно, каким сексуальным был партнер. – И мы еще не разобрались с уважением.

— Но я тебя уважаю, — сказал он, его голос затронул мою душу. – Вообще-то я собираюсь уважать каждый дюйм тебя. И не один раз.

Жар вспыхнул во мне от этих мыслей, и я подавила в себе желание помахать рукой, чтобы охладиться. Мне нужно перевести этот разговор в нормальное русло. Иначе мы займемся грязными штучками прямо здесь и сейчас. Не важно, на песке или нет.

— Существует множество мужчин с опасной работой – полицейские, пожарные, солдаты, например, и они позволяют себе любить и быть любимыми.

— Но факт, что у муэрте нет ни семьи, ни любимых — это часть запугивания. В его жизни нет никого, кого можно было бы использовать против него, в какой бы то ни было игре.

— А что насчет того времени, когда ты перестанешь быть муэрте?

— Муэрте никогда не перестают быть муэрте, — сказал он. Удивление скользнуло в его голосе, а пальцы нежно погладили мой сосок. – Тебя обычно убирают с этой должности.

— Да перестань, должен же быть хоть один муэрте, который дожил до преклонных лет. —Господи, как удивительно, что мой голос звучал спокойно, учитывая то, что внутри меня все дрожало, и мои колени подгибались от этих простых ласк.

Пора, подумала я, и мне что-то сделать.

Я убрала руку из его кармана и передвинула ее к поясу его джинсов, нащупала край материала и запустила пальцы вовнутрь, накрыв его зад. И господи, это был хороший зад, крепкий и в отличной форме.

— Большая половина подготовленных не доживает даже до средних лет, — прокомментировал он. Его тон был теплый и наполненный удивлением. – И ты мешаешь мне идти.

Мой взгляд скользнул вниз и остановился на впечатляющей выпуклости на его джинсах.

— Это, — сказала я нахально, — не выглядит настолько большим, чтобы мешать.

— Может и нет, но твоя рука сзади моих джинсов натягивает материал везде.

— То есть ты хочешь, чтобы я убрала руку?

— Нет, я говорю, что домик среди деревьев впереди выглядит как прекрасное место для отдыха.

Я засмеялась.

— И неожиданно Смерть слегка заторопилась.

— Смерть чертовски возбуждена. – Улыбка на его губах дразнила, и посылала радость моему телу. – Может, пойдем немножко побыстрее?

— Торопись на здоровье, но я вначале хочу принять ванную.

— И хорошенько помыть голову. Ты выглядишь немножко лохматой после шапки. – Он бросил взгляд через плечо, улыбаясь во весь рот. – Я могу это сделать, если хочешь. Я в этом очень хорош.

Я и не сомневалась. И что в других вещах хорош тоже.

Я позволила тащить себя остаток пути на холм. Наши шаги поднимали пыль на дороге.

Но не смотря на мою жажду узнать, что этот мужчина может предложить, часть меня хотела растянуть этот момент. Или это было желание запомнить что-то, что мне казалось было важным, но, увы, недолгим. Возможно, между мной и Дэймоном было сильное притяжение, но как он уже дал понять, надолго он не задержится.

Но если этого хватит, чтобы найти и остановить людей, стоящих за зачисткой, то тогда этого будет достаточно. Для Рэйни и для меня.

Я проигнорировала поддразнивающий голос внутри, который называл меня лгуньей, и уставилась на домик, виднеющийся среди деревьев. На подъездной дорожке не было машин, в доме не было света. Не было ни движений, ни звуков, но учитывая позднее время, это было не удивительно.

— Ты чувствуешь кого-нибудь? – спросила я.

— Неа. Но если хочешь, подожди, пока я проверю место.

— Дэймон, я могу…

— Ага, ага, я слышал это раньше. Не разыгрывай меня. – Он убрал руку с моих плеч, затем взялся за мой подбородок и нежно поцеловал в губы. – Считай это предоплатой.

— Может быть. Но после обещанной ванной и вымытой головы.

— Ладно, — сказал он и быстро растворился в ночи и тенях.

Я переминалась с ноги на ногу. Ночь была тиха, не считая рычания двигателя на ближайшей трассе и уханья филина. Я не могла разглядеть другие дома, здесь не было обычных звуков пригорода: ни лая собак, ни мяуканья кошек, ни грохота машин, подметающих улицы или мусоровозов. Было так легко поверить, что мы одни и в безопасности, но я знала, что это не так. Эти мужчины, кем бы они ни были, были опасны, и сейчас они еще больше разозлились, ведь мы помогли Корал бежать. И они должны знать, что мы были связаны с этим, особенно, если они допросили соседей и узнали, что был замечен большой черный дракон. Копы могут этому не поверить, но наши преследователи точно поверят.