Она склонила голову набок.
— Трон Ис никогда не должен был принадлежать тебе. Теперь я буду править как королева. Это моя награда.
Я молча кивнула. Конечно, в её словах есть смысл. У неё крылья монарха! Она рождена, чтобы править. В её честь были названы монархи.
— Держи нож у своего горла, — она указала на меня кончиком пальца.
Я сделала, как она сказала, и лезвие поцарапало мне кожу.
— Перережь себе глотку, Аэнор.
Я хотела сделать её счастливой, но что-то остановило меня. Моя рука дрожала, лезвие вибрировало под кожей.
— Делай, как я сказала. Тебя будут помнить только за то, что ты потопила Ис, — сказала богиня. — Какой ужасной ты должна была быть, прежде чем боги украли твою силу? Что за мерзкая шлюха могла так сильно разрушить королевство? Маленькая бродяжка с улицы?
При этих словах меня захлестнула печаль. Я хотела, чтобы она одобрила меня, но я разочаровала её. Я была ужасной маленькой негодяйкой. Я крепче сжала рукоять кинжала.
Но чей-то голос в глубине моего сознания яростно завопил…
В моей голове расцвёл пузырь ясности. Дело в том, какие слова она использовала. Я ненавидела эти слова. «Бродяжка». «Шлюха». Подруг и женщин, которых я знала в течение последнего столетия или около того, называли такими же словами — уличных проституток, актрис и любовниц, танцовщиц и брошенных жён. Они все вытерпели эти слова, выкованные в клинки, в оружие, чтобы ранить их.
Под диким потоком мыслей прозвучало одно-единственное имя.
«Джина».
Это слово прогремело в моей голове так громко, что вырвало меня из транса. С диким рычанием я бросилась на Мелисанду, ударив её кулаком в челюсть так сильно, что её тело мотнулось в обратную сторону. Она тяжело приземлилась на камень, её подбородок при падении задел за витрину с распятиями.
Я схватила Мелисанду за волосы и прижала лезвие к её горлу. Немного крови пролилось на булыжники, и от запаха меня затошнило. «Отруби голову, оплодотвори землю кровью».
Но я остановила нож там, где он находился, хотя моя рука и дрожала от ярости. Может, мне следует оставить её в живых для допроса.
— В каком смысле Нова Ис — твоя награда? — спросила я.
— Истинный правитель Нова Ис обещал мне королевство за мою помощь, — прохрипела она.
«Что за чертовщина?»
Кто мог пообещать ей корону Ис?
Меня затошнило. Не мог же Лир предложить ей выйти за него замуж.
Или мог?
— Лир? — крикнула я.
— Ни хрена я тебе не скажу.
Я схватила её за волосы, всё ещё держа нож у горла. Она боролась со мной, крылья начали бить по воздуху. Она хотела улететь от меня.
«Она из отравленной крови…»
Я схватила её за крылья и швырнула обратно на землю. Взмахнув кинжалом, я рассекла лезвием нежное основание её крыльев, отрезав их.
— Кто обещал, что ты станешь королевой?
Её крики эхом отразились от камней.
Она не встанет в ближайшее время, но и отвечать мне тоже не собиралась. Я узнала звук этой боли. Это звук того, как кто-то вырезает твою душу. Пустота разъедала мне грудь.
«Дочь Мериадока проливает смерть».
Сжимая окровавленный нож, я повернулась и побежала обратно по извилистому переулку, не обращая внимания на испуганные взгляды покупателей. Моё дыхание было резким, и как только я отошла подальше от Мелисанды, я снова прислушалась к музыке моей семьи.
Неужели Мелисанда контролировала фуатов? Тот мужчина, которого я встретила… тот, с сумеречными глазами… он искал женщину. Возможно, он имел в виду Мелисанду, будущую королеву Ис.
Я бежала так быстро, что потеряла нить музыки, и мне нужно было немного отдышаться.
Я нырнула в дверной проём, тяжело дыша. Мои ноги всё ещё дрожали.
Кто-то обещал Мелисанде корону. Я не знала, кто это был, и едва выбралась из её чар живой.
Интересно, что сделает Лир, когда увидит её лежащей на дороге без крыльев?
Когда я сделала ещё один глубокий вдох, песня Мериадока снова зазвучала на узких улочках.
От этого звука у меня заныло в груди.
«Моя сила».
Я закрыла глаза. Он становился всё сильнее. Я не могла позволить себе отвлекаться на жажду власти. Целью была Джина.
«Джина. Я иду за тобой».
Я шла быстро, и с моего тела капала кровь Мелисанды.
Я свернула в другой, меньший переулок, и музыка влекла меня, будто невидимая нить тянула моё сердце.
Она доносилась откуда-то совсем рядом. Действительно, где-то очень близко.
Я почти пропустила её — маленькую чёрную дверь, врезанную в бледный камень и спрятанную под лестницей. Но магическая тяга в моей груди позвала меня ближе к ней.
«Какая славная песня…»
Прошло уже больше века с тех пор, как я в последний раз слышала эту музыку. Я почти чувствовала свою мать вокруг нас, как будто она давала мне своё благословение из водной могилы на другом конце света. Она хотела, чтобы у меня был атам. И учитывая, как громко он звучал, его мощь огромна. Это песня моего детства, песня золотого века Ис. Я горела в аду ностальгии.
И более того, это моя сила. На самом деле я не хотела никому её отдавать.
Я коснулась двери, и её поверхность замерцала.
— Маскирующие чары, — прошептала я.
Я крепко прижала ладонь к двери, сливаясь с магией. Дверь со стоном медленно отворилась. Это казалось… странным. Возможно, тот, кто хранил атам, хотел, чтобы я его нашла. Может быть, судьба написала это для меня.
Я вошла в зал, выложенный гладкими золотыми камнями, и дверь за мной закрылась.
Атам притягивал меня к себе, так же жаждая меня, как и я его. На каком-то уровне я обеспокоилась. Может быть, это плохая идея — входить в открытую дверь, когда люди хотят твоей смерти. Это слишком просто. Это очень похоже на ловушку.
Но атам находился здесь, фуаты приближались, и у меня заканчивалось время, чтобы добраться до Джины.
Если это ловушка, мне придётся с боем пробиваться наружу. Я прожила сто семьдесят шесть лет и ни разу не попадала в ситуацию, из которой не смогла бы выбраться.
Когда я сделала ещё один шаг в коридор, сомнения начали роиться в моей голове. Тот, кто скрывался здесь с атамом, мог работать с Мелисандой.
Мой темп замедлился. Если бы я знала настоящее заклинание невидимости, я бы использовала его.
Но тут находились только я, нож и слабое защитное заклинание, прошёптанное мной.
Коридор вёл в огромную библиотеку: пол был выложен чёрно-белой плиткой, а аккуратно расставленные книги занимали два этажа. Мраморные колонны разделяли книжные полки. Арочные окна между полками выходили в сад снаружи. Сад выглядел английским, полным роз и аккуратно подстриженных живых изгородей.
Я оглядела арки напротив окна, пытаясь решить, что делать дальше. Книги ряд за рядом, на одном языке за другим.
Я снова повернулась, прислушиваясь к музыке Мериадока.
Мой взгляд упал на арку, такую тёмную, что я не заметила её раньше — чёрная дыра в стопках книг. Единственным, что выскальзывало из теней, была музыка атама, стучащая в такт моему сердцебиению. Это очаровало меня.
Эйфория охватила меня, когда я сделала ещё один шаг вперёд, и музыка заиграла на моей коже.
Но у меня перехватило дыхание, когда он вышел из тени с блестящими закатными глазами.
Это был тот самый фейри, которого я встретила в Акко.
Теперь я услышала другую песню. Низкий, далёкий барабанный бой — тот, что сопровождался огнём, дымом и сладким привкусом гранатов.
Тени кружили за его спиной, как крылья. Он выглядел совершенно непринуждённым, учитывая, что в его доме находился незваный гость с ножом.
— Аэнор Дахут, дочь Мериадока, — он обладал жестокой красотой бога, но при этом лёгкой улыбкой сластолюбца.
«Он горел как вечерняя звезда…»
Кровь сделала нож скользким там, где я стискивала рукоять.
— Ты тот, кто потопил Ис, да? Кто убил королеву Малгвен?
Его глаза загорелись, этот сумеречный цвет индиго прорезался золотом.
— О да, это был я.
Ярость, которую я испытывала к нему, почти ослепила меня.
— Зачем? Зачем ты пришёл за нами?
Его взгляд метнулся к ножу в моей руке.
— Ты пришла убить меня? — он, кажется, находил это бесконечно забавным. — Должен сказать, что это выглядит немного грубо — явиться на убийство с чужой кровью на ноже.
Я хотела отрезать ему крылья, но они были сделаны из теней. Он не желал объяснять мне, почему он потопил Ис. Возможно, у него не было на то веской причины. Может быть, ему просто нравилось причинять людям боль ради забавы.
Но нет. Я что-то упускала, но не думала, что получу ответы сейчас.
Если бы я не была пьяна в тот день, когда он прибыл в Ис, возможно, я смогла бы остановить его. Когда-то я была самой могущественной фейри в округе.
Я почувствовала тяжесть камней на своей груди. Вот она. Тёмная правда. Это моя вина, что Ис затонул. Я могла бы остановить его, если бы вино из одуванчиков не вырубило меня.
«Держи себя в руках, Аэнор. Мысли ясно».
— С твоим убийством придётся подождать, — сказала я самым спокойным голосом. — Я здесь только ради того, что принадлежит мне.
С моей истинной силой я могла бы вытянуть воду из его тела и оставить его высохшей шелухой на плиточном полу. Я могла бы втоптать его в землю, как корм для червей.
«Она проливает смерть…»
— То, что принадлежит тебе? — в его весёлом тоне слышались злобные нотки.
— Атам. Ты уничтожил Ис только для того, чтобы заполучить атам?
В его глазах промелькнуло удивление.
— Я знаю об атаме, — сказала я. — И о фуатах, которыми ты управляешь.
Тёмный смешок от Безымянного.
— Ну разве ты не умница?
Его тон заставил меня задуматься. Он, казалось, издевался надо мной и заставил меня думать, что я совершенно не попала в цель.
Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Аэнор Дахут. Полагаю, ты слышала, что о тебе говорят? Шлюха, которая потопила свой остров, — эти насыщенные глаза снова открылись, шокируя своей яркостью. — Это, конечно, выдумки. Люди, которые рассказывают эту историю, хотят представить, что они могли бы заполучить тебя. Они могли бы овладеть прекрасной принцессой, которая пахнет морской пеной и цветущей ежевикой. Что она доступна, вместе с её шёлковыми шарфами и неутолимыми аппетитами. Какая соблазнительная мысль.