Глава 34

Проснувшись, я обнаружила, что вишу на цепях, а пальцы моих ног болтаются в холодной воде. Стальные кандалы врезались мне в запястья, руки ныли. Мои ноги не доставали до земли.

Безымянный стоял в тени передо мной, и его глаза горели отблеском вечерней звезды. Свет факелов очерчивал его совершенное лицо.

Я больше не находилась в роскошной, заставленной книгами квартире, как раньше. Вместо этого я оказалась в какой-то скалистой пещере. Здесь пахло смертью — огнём и обугленной плотью. Немного отдавало серой. Вода бежала подо мной маленьким ручейком, смачивая пальцы ног. Внизу почти ничего не было, кроме каменной глыбы справа от меня. Возможно, всё дело в ритмичном звуке барабанного боя, но плита напомнила мне жертвенный алтарь.

Я оглянулась назад, и в животе у меня образовалась пустота. Острые железные шипы торчали из скалы так близко, что задевали моё тело. Всё, что ему нужно было сделать — это сильно ударить меня в грудь, и шипы пронзили бы моё сердце и лёгкие.

— Чего ты хочешь? — спросила я.

Он не ответил.

Моё горло ощущалось сухим и жарким, как пески пустыни. Звук воды под моими ногами был своего рода пыткой. Боги, как же мне хотелось воды! Мне хотелось упасть на колени и лакать жидкость, как кошка.

Я снова взглянула на алтарь. На нём лежал кусочек фрукта. Я облизала пересохшие губы, жаждая заполучить его. За алтарём тусклый солнечный свет освещал каменную лестницу.

Я посмотрела на себя сверху вниз.

На мне всё ещё была надета та же одежда, хотя, как ни странно, он смыл с меня кровь. Шорты и рубашка, которые я носила, промокли и слегка пахли мылом. Он снял с меня кинжал и ножны с моей ноги.

— Зачем ты смыл с меня кровь? — спросила я.

Его зрачки расширились на долю секунды, и он сделал шаг вперёд.

— Неужели ты думаешь, что я хочу, чтобы вся моя милая каменная темница была залита кровью животного?

Животного? Придурок.

— Конечно, нет. Это было бы не цивилизованно.

В его глазах снова заплясали смешинки.

— Как насчёт того, чтобы я управлял этим разговором?

В отличие от моей мокрой и дешёвой одежды он был одет в рубашку из самой изысканной ткани бледно-голубого цвета.

Стоя передо мной, он закатал рукава, обнажив мускулистые руки с татуировками шипов.

Было что-то явно тревожное в том, как он это делал — словно он собирался приступить к работе. А работа, которую люди выполняли, когда перед ними находилась закованная в цепи женщина, обычно не была чем-то приятным.

На мгновение я задумалась, смогу ли размахнуться ногами и свернуть ему шею бёдрами. Я как-то читала об этом в книге — пленённая женщина просто качнулась всем телом, обхватила бёдрами шею мужчины и повернула. Шея хрустнула.

Хотя это казалось дико маловероятным. И что хуже всего, он выглядел бессмертным. Я всё ещё буду торчать здесь в цепях, когда он проснётся и замучает меня до смерти.

У меня пересохло в горле. Придёт ли Лир за мной?

— Хорошо, — сказал Безымянный. — Теперь, когда я вижу страх в твоих глазах и слышу, как учащённо бьётся твоё сердце, не сомневаюсь, что ты полностью осознала серьёзность своего положения, и твой ужас восхитителен.

— Почему я здесь?

— Я уверен, теперь ты уже сообразила, что, несмотря на потрясающую физическую красоту, которую ты видишь перед собой, я один из худших людей, которых ты могла бы иметь несчастье встретить.

— Тебе действительно не нужно объяснять очевидное…

Он приложил палец к губам.

— Ш-ш-ш. Я ещё не закончил. Ты пришла, чтобы убить меня кинжалом, — его голос звучал так спокойно и успокаивающе. — Ты действительно думала, что сможешь убить меня маленьким кинжалом?

— Я понятия не имела, что найду тебя там. Мне пришлось импровизировать.

Этот барабанный бой стучал у меня в животе — мрачное, первобытное приглашение. Казалось, оно следовало за ним, куда бы он ни пошёл.

Он склонил голову набок.

— Ты хоть представляешь, сколько женщин заплатили бы за то, чтобы я посадил их на цепь? Это не совсем подходящее наказание. Знаешь, я мог бы растянуть твою агонию до тех пор, пока ты не начнёшь умолять о смерти.

Что-то похожее на панику начало подниматься к моему горлу. Это мешало ясно мыслить. Плюс здешняя жара и этот адский барабанный бой. Призрачное пламя, казалось, поднималось вокруг него, оранжевые и золотые языки мерцали над его телом.

Шипы находились всего в миллиметре от моей спины. Капелька пота скатилась по моему виску.

Безымянный прищурился.

— Ты пахла Анку, когда впервые пришла ко мне. Ты работаешь с ним.

Тогда, может, не кровь привела его в такую ярость. Может, он действительно ненавидел, как пахнет Лир.

— Переходи к делу, — цепи на моих запястьях врезались в кожу.

Это, казалось, позабавило его ещё больше.

— Я дам тебе атам, о котором мечтает твоё маленькое сердечко. Но мне нужны от тебя две вещи.

Я с трудом сглотнула.

— Я не знаю, как добраться до Нова Ис.

Он вздохнул.

— Да похер мне на Нова Ис. Зачем мне остров, когда у меня есть всё это? — он указал на каменные стены, затем повернулся и подошёл к каменной плите. Он взял в руки кусочек фрукта. — Всё, что мне нужно от тебя, Аэнор, грязная маленькая потопительница королевств — это чтобы ты откусила кусочек моего плода.

— Я не топила своё королевство, — процедила я сквозь зубы.

— Но так гласит история, и это самое главное.

— Ты чудовище, ты это знаешь?

Он прищурился.

— Да, кажется, я слышал это раз или два на протяжении тысячелетий. Люди ненавидят меня, а я ненавижу их. Все согласны, что я придурок. Однако уверяю тебя, я всё равно наслаждаюсь своей жизнью. А теперь как насчёт того, чтобы ты хоть раз в своей печальной маленькой жизни насладилась чем-нибудь?

Я уставилась на фрукт. Есть его определённо было плохой идеей.

— А что ещё тебе нужно? — спросила я.

— Я хочу знать, где твоя мать.

Я уставилась на него так, словно он сошёл с ума.

— Что? Ты не похож на сумасшедшего… Нет, забудь, ты действительно кажешься сумасшедшим, потому что ты приковал женщину цепями в своём каменном подвале, — прохрипела я пересохшим горлом. — Так что позволь мне освежить твою память. Ты убил её сто лет назад. Моя мать умерла.

Он наклонил голову, и между его бровями залегла складка.

— Да, я действительно убил её. Но, само собой, она не осталась мёртвой. Ты ведь это знаешь, правда?

Странное оцепенение охватило меня, и я уже не чувствовала ни жжения в руках, ни боли в запястьях. Казалось, всё стихло.

Его чувственный смех скользнул по моей коже, его глаза сверкали.

— Твой любовник не сказал тебе? Я учуял на тебе запах Лира, а он забыл сообщить тебе эти ключевые сведения? Вот это уже забавно, — его смех казался искренним. — Настоящее предательство, не так ли? — этот насмешливый тон вызвал у меня желание что-нибудь сломать. Его, в частности.

Безымянный медленно обвёл взглядом моё тело.

— Очевидно, он думает, что ты достаточно хороша, чтобы трахать тебя, но недостаточно хороша, чтобы доверять тебе правду.

Лир. Бог смерти. Мужчина, способный перемещаться между мирами. Он совершил преступление против богов, противоестественное деяние. Он убил кучу людей и, похоже, не чувствовал себя виноватым из-за этого. А что может быть хуже, чем убивать людей?

— Лир вернул мою мать из мёртвых, — пробормотала я.

Тьма лилась из тела моего врага, сливаясь с тенями вокруг него.

— И мне нужно найти её.

Предательство обрушилось на меня, как штормовая волна. Я знала, что Лир что-то скрывает от меня. И вот что это было?

Что ещё он скрывал от меня? Возможно, обещание, данное Мелисанде. Он использовал меня, чтобы заполучить атам, а потом исчез.

Горячая слеза скатилась по моей щеке.

— Я не знаю, где она.

— Хм. Моооожет быть, и не знаешь, — он выдержал мой взгляд. — Атам приведёт нас к ней.

Я не хотела, чтобы он приближался к моей матери. Однажды он уже убил её.

Моя голова шла кругом. Почему мама не пришла за мной, если она жива? Я ничего не понимала.

— И как долго?

Он пожал плечами.

— Месяцы.

— Ты ошибаешься, — сказала я с большей уверенностью, чем чувствовала. — Она не может быть живой. Она бы сразу же пришла за мной.

Его взгляд метнулся к потолку, и он испустил долгий вздох, словно взывая к богам о терпении.

— Ох, правда, что ли? Или, может быть, она не любит тебя. В любом случае, у тебя есть и другая задача. Как я уже сказал, если я освобожу тебя…

Затем из теней он извлёк атам. Я уставилась на него, и в моём теле зародилась глубокая тоска. Лезвие было бледно-зелёным, как нефрит, но рукоять напоминала кость. Боги, я могла чувствовать его силу с этого расстояния. Моя сила. Морская магия.

При виде атама в руках Безымянного мне стало физически нехорошо.

Он поднял клинок вверх.

— Это то, чего ты так хочешь?

Он знал, что это так. Я не собиралась повторяться.

Используя атам, он начал разрезать фрукт. Как только он это сделал, дикий голод пронзил моё тело.