Мне так же хочется иметь способ поддержать себя. Мне нравится, как он заботится обо мне, но мысль о том, чтобы быть полностью зависимой от него, пугает. Я много думала о том, что он сказал, что время бежит быстро. И он прав. Кажется, как будто вчера Афина и я пришли в это здание как робкие первоклассницы.

Теперь мы скучающие старшеклассницы, которые ждут не дождутся, как бы съебаться отсюда.

– Ты меня слушаешь? – спрашивает Афина, тыкая в меня своей пластиковой ложкой.

Я стряхиваю все, что она ест, с моей рубашки.

– Эй, не трогай меня этой штукой!

– Ты хочешь, чтобы я подобрала тебя в пятницу утром, так что нам не нужны две машины?

– Да, конечно. Ты не возражаешь вести машину всю дорогу туда утром?

– Неа.

Мне интересно, что она подумает, если Удача все еще в доме. Я буду беспокоиться об этом позже.

– Хорошо. Тогда я могу оставить свое платье у тебя в машине.

Когда мы покидаем кафетерий, болтовня вокруг нас увеличивается в громкости.

– Что происходит? – кричу я Афине в ухо.

Она пожимает плечами. Мы уклоняемся от группы качков, занимающих слишком много места, и я почти что врезаюсь в Мистера Хэккета. Вздох, который я издаю, привлекает его внимание. Мы просто пялимся друг на друга несколько секунд прежде, чем он разворачивается.

– Вау, – шепчет Афина мне на ухо. – Я слышала, кто-то рассказывал, что его ограбили или что-то типа того прошлой ночью.

Или что-то типа того.

Что-то типа кулаков Данте.

Твою мать.

Он, на самом деле, избил Мистера Хэккета за то, что он сказал мне? Мысль ужасает. Что если это сделает отношение Хэккета ко мне еще хуже? Что если Данте арестуют и заберут от меня?

Я едва могу сконцентрироваться на школьной работе в течение остального дня. Как только занятия заканчиваются, я прошу Афину забросить меня в клуб.

– Я думала, мы идем на шоппинг? – ноет она.

– Пожалуйста, это важно.

– Да, да.

Она не уезжает, когда я выхожу из машины, но я так сосредоточена на том, чтобы пройти мимо одного из кандидатов, что не могу беспокоиться об этом.

– Я девушка Данте, – говорю я ему снова.

– Не имеет значения. Я не могу пустить кого-либо.

– Я не думаю, что это относится ко мне.

Я не узнаю его. Он пробегается по моему телу бросающим в дрожь взглядом и пожимает плечами.

– Клубным девочкам можно после трех.

– Я не клубная девочка, – выплевываю я сквозь зубы. Данте – твой босс, и он будет зол, если ты не позволишь мне войти.

– И кто же, блядь, ты думаешь, сказал мне никого не пускать в клуб, сука?

Достаточно. Данте с другой девушкой? Это то, отчего это парень пытается меня удержать? Или он действительно просто тупой? Так или иначе, я вытаскиваю телефон и посылаю Данте смс. Через пару секунд Данте вылетает наружу и бросает парня к стене.

– Если моя женщина говорит тебе пустить ее внутрь, ты пускаешь. Ее. Внутрь.

Черт. Я даже не говорила Данте, что он обозвал меня сукой.

– Блядь, я не знал. Ты сказал, никого не пускать – Данте выключает его, отрезав ему подачу воздуха. Его пальцы все крепче сжимаются вокруг горла этого парня.

– Теперь ты знаешь.

Он отпускает парня и протягивает мне руку.

– Что ты тут делаешь, малышка?

Я бегло осматриваю кандидата, который согнулся пополам, тяжело дыша. Я чувствую себя немного паршиво из-за этого, но совсем немного. Я пыталась предупредить его.

Взяв мою руку, Данте ведет меня внутрь.

– Мне нужно поговорить с тобой.

Один уголок его губ ползет вверх.

– Да, тебе нужно было увидеть меня так сильно?

Мои щеки вспыхивают от того, как он смотрит на меня. Но я не могу позволить себе отвлекаться на его сексуальную улыбку, грубый голос, на сумасшедшие от похоти глаза. В комнате люди, но у них всех жилетки клуба. Все же я понижаю голос.

– Ты избил Мистера Хэккета

Пуф! Сумасшедшие от похоти глаза и сексуальная улыбка пропадают.

– Он беспокоит тебя? Данте дергает меня через клуб так быстро, что я не могу ответить.

– Данте, куда мы идем?

– Должен показать тебе кое-что и хочу обсудить это наедине.

Он ведет меня наверх и открывает одну из дверей. Комната симпатичная. Даже домашняя. В ней гигантская кровать, такая же, как дома. Два комода и даже туалетный столик. И лучше всего то, что в ней своя собственная ванная.

– Что это?

– Наша новая комната. Я хочу, чтобы тебе было более комфортно, когда мы должны проводить тут время.

– Ты... ты... сделал это для меня?

– Да. Никогда не делал такой фигни до этого.

Мой нос жжет, и глаза на мокром месте. Потом я вспоминаю, зачем я здесь.

– Данте, Мистер Хэккет. Это то, что ты должен был сделать прошлой ночью?

Его лицо застывает во что-то более суровое и пугающее.

– Не спрашивай меня о таком, детка.

Черт меня дери. Никогда не думал, что этот неспокойный хрен ушел бы на работу весь избитый. Думал, что он позвонит и скажется больным на всю оставшуюся неделю.

И Карина собрала это вместе так быстро. На будущее, мне надо держать в уме, как чертовски умна моя девочка.

Ее лицо сникает от моих суровых слов. Но ей нужно кое-что понять. Клубные дела, мои дела, это не ее дела. Всегда. Я не хочу, чтобы что-то из моего дерьма касалось ее.

Ее верхняя губа дрожит. И я почти сожалею о том, что был так резок.

– Данте, ты сделал это... для меня? Я не могу даже... что если?

– Что, малышка? Говори.

Она кидается ко мне. Конечно, я обнимаю ее. Она издает сильные всхлипы.

– Я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось. Что если он скажет полиции? Я не могу потерять тебя.

Пиздец.

Она не беспокоится о том, что я сделал. Она не беспокоиться о какой-либо отдаче, которая может коснуться ее. Нет, моя маленькая сучка беспокоиться обо мне. Беспокоится, что меня могут забрать от нее.

– Тихо, девочка. Я в порядке. Со мной ничего не случится. Он не скажет копам, поверь мне. Но тебе нужно понять кое-что обо мне, Карина. Никто не может не уважать мою девушку. Никто тебе не угрожает. Есть гребаные последствия, обижать то, что мое.

– Данте, – она вздыхает так сладко, – Никто никогда не заставлял меня чувствовать... я никогда... не имела значения для кого-то.

Мой рот обрушивается на ее, и мы натыкаемся на кровать. Мой мозг на автопилоте, когда я раздеваю ее и вытаскиваю свой член.

– Ты важна для меня, детка. Я не знаю, как. Или почему. Но ты важнее, чем что-либо еще, – рычу я около ее горла, когда толкаюсь в нее.

Она хнычет и вскрикивает. Ее маленькие руки бешено работают, чтобы раздеть меня. Несмотря на то, что я не дал ей ни секунды, так как уже вколачиваюсь в нее. Наконец, она сдается и держится за меня.

– Данте, – шепчет она, и продолжает шептать, когда я продолжаю свой грязные действия с ней. Есть слова, которые я хочу сказать ей, но пока еще не могу. Они в моей голове, но я не знаю, как заставить их выйти наружу. Вместо этого я продолжаю давать ей то, что я знаю, как ей дать. Мой член и оргазм или пару. Это все, что я могу дать прямо сейчас, но знаю, что этого недостаточно.

Она заслуживает большего.

– Ты проснулась, детка?

– Нет, – бормочет она у моего плеча. – Умерла и отправилась на небеса, – добавляет она с мягким хихиканьем.

Ну, разве этого недостаточно, чтобы раздуть мое эго?

– Данте?

– Да?

– Спасибо, что защищаешь меня. Ты выяснил кто?

– Малышка, что я сказал тебе?

Она обращает ко мне пустой взгляд. Да, я сказал много вещей, прежде чем вколачивать ее в матрас.

– Не спрашивай меня о клубных делах.

– Но это не клубное дело, это обо мне. Ты можешь попасть в неприятности из-за меня.

Блядь. Сколько я буду обременять ее этим?

– Удача был со мной. А это делает дело клубным.

– Ты просто забудь об этом и продолжай жить как обычно. Он не побеспокоит тебя снова, если хочет жить.