– Он мог угробить машину, – говорит Удача так, словно читает мои мысли.

– Останови у главного входа.

Я вытаскиваю телефон и прокручиваю на нем фотки, ища приличную фотографию Карины, я задерживаюсь на одной фотографии, которую Карина присылала мне раньше на этой неделе. Сказала, что ее подруга Афина сделала фото, так, чтобы я не забыл ее, пока буду отсутствовать. Я трясу головой, она стоит перед рядом школьных шкафчиков.

Иисус, она так молода. Какого хера я делаю – тащу ее в свою просранную жизнь?

Кроме того, она знала Хеми задолго до того, как мы познакомились. И, несмотря на это все, это не полностью моя вина.

Я все еще в ярости.

Удача и я врываемся в лобби. Брови портье ползут вверх, когда он видит нас. По нервному подергиванию уголка его рта, можно понять, что он знает, что значат нашивки клуба Железных быков.

Хорошо. Потому что я не в состоянии шутить.

– Ты видел эту девушку? – спрашиваю я, протягиваю фотографию Карины.

– Нет, мужик. Она твоя дочь?

Мудак.

– Нет, – огрызаюсь я.

Удача показывает ему что-то, что, как я думаю, является фотографией Хеми. Хорошо, что он приехал подготовленный, потому что у меня нет фото этого ходячего мертвеца.

– Как на счет него?

– Нет. Простите. Вам следует поехать туда, – он указывает на север, – вы столкнетесь с целым рядом больших мотелей. А продолжая ехать на юг, увидите другой дешевый мотель. Он в небольшом отдалении от дороги.

– Спасибо.

Мы выходим на улицу. Это даже не вопрос.

Мы едем на юг.

– Карина, какой парень?

Я не могу. Тон его голоса. Полный раскаяния взгляд на лице. Я начинаю сомневаться во всем, что я думала, что знаю точно.

– После того, как мы расстались. Однажды ночью этот парень разбудил меня. Сделал мне больно. И сказал держаться от тебя подальше.

Щеки Логана вспыхивают, и он трет рукой лицо.

– Детка, я бы никогда не… НЕТ!

– Я всегда думала, что это из-за нашего расставания.

– Ты знаешь, кто это?

Мои глаза закрываются, и я переношусь прямо в свою спальню. Задыхаясь, пока незнакомец жестко хватает меня и шепчет в ухо: «Я никогда не видел доброго взгляда от него». Его голос. Его запах. Я их никогда не забуду.

Взгляд Логана мечется на дверь.

– Пожалуйста, не сходи с ума.

Резкий смех вырывается из меня.

– Не сходить с ума? Он сделал меня ненормальной очень давно, Логан. Ты похитил меня и в данный момент привязал меня к стулу. Или я что-то упустила?

Я шевелю руками в его сторону. Чтобы напомнить ему, что он сделал, но и еще потому, что они начали неметь.

Он колеблется.

– Я еще не могу тебя отпустить.

– Отлично. Все, что ты собираешься сказать, не может быть хуже того, что ты похитил меня. Я уже в ярости на тебя.

Логан кажется удивленным. Что, он думал, что я буду радоваться его бреду?

     – Твой отец, вероятно, послал того парня.

Мой отец? Кеннет Риверс, конечно, невнимательный. Он уезжает на большие отрезки времени по работе. Но сознательно так подставить меня, чтоб меня изнасиловали?

– Почему?

– Удержать тебя подальше от меня.

– Почему? Мы знаем друг друга вечность.

– Он разозлился, что я вступил в клуб.

Его глаза закрываются, и он пробегается рукой по волосам.

– Это смешно, потому что именно он был тем человеком, который представил меня Ромео в первую очередь.

– Подожди. Что? Мой отец познакомил тебя с Быками? Он не знает никаких байкеров.

Логан кидает на меня строгий взгляд.

– Карина, я боюсь, ты ни черта не знаешь о своем отце.

– Отпусти меня, Логан.

– Я не могу, Карина. Ты пойдешь прямо к нему.

– К кому? К Данте? Конечно, я пойду.

И хотя он, кажется, и так знает это, его лицо искажается злобой.

– Что Афина думает о нем?

Моя голова кружится от такой резкой перемены в разговоре. Что же мне делать со всем этим?

– Она твоя лучшая подруга.

Я пожимаю плечами.

– Я не знаю. Она просто счастлива, что я, наконец, пережила тебя.

Мои слова для него, как пощечина, которая ему давно нужна была.

– Я сожалею, что ранил тебя, Карина. Я не знал, что еще сделать.

– Отлично. У тебя было свое мнение. Мой отец напугал тебя. И ты был недостаточно мужиком, чтобы противостоять ему, и не имел яиц, чтоб сказать мне. Спасибо, что прояснил. А теперь, отпусти меня.

– Я не могу тебя отпустить. Не до тех пор, пока я смогу сделать это правильно.

Он звучит так грустно, что я почти верю ему. Но сейчас это уже неважно.

– Ты можешь сделать это правильно, просто отпустив меня.

– Есть вещи, которых ты не понимаешь. Я не знаю, как…

– Я – буквально взятая в плен слушательница, Логан. Что бы это ни было, рассказывай! Ничего из того, что ты скажешь, не обидит меня больше чем то, что ты делаешь со мной прямо сейчас.

Он медлит. На секунду я думаю, что он, наконец, опомнится и выпустит меня. Вместо этого он стоит, потом шагает, затем останавливается посмотреть на телефон.

– Ты голодна?

Да, но я слишком озлобленна, чтобы беспокоиться о еде.

– Нет.

– Я отъеду и достану немного еды.

Его рука закрывает дверную ручку. Он шутит что ли?

– Логан. Ты не можешь меня оставить тут в таком виде.

Слишком поздно. Я понимаю, что мне не следовало кричать на него.

Он оглядывается назад, морща лоб так, как будто только что понял, что мои руки связаны, но мой рот свободен. Вместо того чтобы отпустить меня, он берет полотенце для рук из ванной.

– Что ты делаешь?

Он сворачивает его в трубочку.

– Нет, Логан. Ты не можешь. Что если я подавлюсь или заболею или что-то случится с тобой, пока тебя не будет? Или случится пожар? Я могу погибнуть. Ты не можешь оставить меня связанной и с кляпом одну.

Я киплю, как ненормальная, стараясь донести до него, как глуп его план.

Но он сует полотенце в мой рот и туго завязывает его вокруг головы. А потом выходит за дверь, закрывая ее за собой.

Последний портье не шутил. Это место оставило дешевый мотель позади несколько лет назад. Мы сделали круг вокруг здания, но снова ни следа машины Карины.

– Давай все-таки спросим, – говорит Удача, так как будто это был просто вопрос.

Молодой парень стоит за стойкой, и он опознает фото Хеми.

– Да, я думаю, да. На нем не было знаков клуба, когда я видел его. Заселился пару часов назад.

Я не спрашивал про Карину. Все равно не смогу найти ее без Хеми.

– Какая комната? – спрашиваю я.

Он трясет головой так, как будто собирается сказать, что он не может разглашать эту информацию, затем, кажется, решает, что это не стоит того, чтобы быть избитым нами, если он откажется.

Вместо слов, он тянется назад и берет ключ. Я вырываю его из его руки и шагаю к двери. Удача следует за мной к комнате в конце здания.

Я стучу дважды. Кроме отдаленного звука движения машин с основной трассы все тихо.

– Карина?

На этот раз раздается приглушенный крик. Даже искаженным, я узнаю голос моей девочки. Я не могу повернуть ключ в замке достаточно быстро. Потом я ломлюсь в дверь. Моя девочка привязана к чертовому стулу.

– Малышка моя, я здесь.

Я вытаскиваю кляп из ее рта и начинаю работать над веревками на ее запястьях.

– Удача, помоги.

Вместе, мы освобождаем ее, и я дотрагиваюсь руками до ее запястий и лодыжек. Она бросается ко мне, рыдая так сильно, что я трясусь от гнева.

– Все хорошо, девочка, ты уже со мной.

Где-то на задворках своей головы я удивлен своим спокойным, но абсурдным словам, которые я произношу, чтобы успокоить Карину.

– Где он?

Она отстраняется и трясет головой. Ярость от осознания того, что она защищает его, усиливает мой гнев. Она, кажется, чувствует это, и пытается перевести тему.