Вместо западноевропейского понятия личности в Китае формировалось традиционное для китайской культуры понятие «лица», которое обозначало социальные претензии индивида и сумму его обязательств перед обществом. Мерой же «лица» являлось признание правомочности его претензий к другим. Таким образом, «лицо» представляло собой своеобразное поле взаимозависимости людей, в рамках которого индивид не имел возможности открыто преследовать личные цели. Это означает также, что «лицо» можно было потерять помимо своей воли и его следовало постоянно удостоверять, выражая заботу о других людях.
Средством защиты от репрессивного характера этики «лица» было усиленно пропагандировавшееся ханьскими «ши» требование хранить «покаянный вид», «все промахи относить на свой счет, все доброе относить на счет других». Отсюда и особенность общественной позиции, как стремление критически оценивать современные им нравы.
Несмотря на постоянную апелляцию служилых верхов древнекитайской империи к «общему мнению», их культура насквозь элитарна. Ее героем выступает незаурядный человек и прирожденный вожак, обладающий «церемонно-грозным обликом», способный без принуждения повелевать толпой простых людей и по своим нравственным устремлениям, ценностной ориентации, образу жизни радикально отличающийся от массы «глупого люда». Однако идеальный человек в китайской традиции был лишен возможности преследовать цели для себя, отчего его «возвышенной воле» было суждено оставаться принципиально сокровенной. Мудрецу в Древнем Китае полагалось пребывать в «глубоком уединении».
Историческая фаза, обозначенная как Традиционный Китай, тоже подразделяется на несколько самостоятельных историко-культурных периодов, которые в целом совпадают с выделяемыми в традиционной историографии династиями и эпохами: эпоха Шести династий (или предклассический период III–VI вв.), эпохи Тан и Сун (или классический период VII – начала XII в.), эпохи Южная Сун и Юань (или период чужеземных экспансий и монгольского владычества, начало XII – середина XIV в.), эпоха Мин (или период реставрации национальной государственности, середина XIV – середина XVI в.) и эпоха Цин (или период маньчжурского владычества, середина XVII – 1912 г.).
Эпоха Шести династий – период новой раздробленности страны. Она дополнялась частичным завоеванием (с IV в.) Китая несколькими кочевыми народностями, создавшими на его территории собственные государства (Северное Вэй – 386–534 гг.). Китайская государственность уцелела только в южных районах страны (регион к югу от р. Янцзы). Однако, как и период Борющихся царств, эпоха Шести династий, несмотря на драматические историко-политические события, ознаменовалась бурными преобразованиями, охватившими все сферы духовной жизни общества.
Формирование китайско-буддийской традиции превратило исходно чужое для китайцев учение в одну из трех нормативных, наряду с конфуцианством и даосизмом, систем, сочетание которых стало называться «Три учения».
Дальнейшая эволюция даосской традиции привела к появлению даосских монашеских организаций и светских культурных течений. Взаимодействие «Трех учений» на уровне сознания личности позволяло одному и тому же человеку следовать идеалам, проповедуемым различными вероучениями. В этом заключается китайский феномен вариативности индивидуального вероисповедания, когда даосизм, конфуцианство и буддизм совмещались в одном сознании.
Для художественной культуры характерен переход к ведущим для китайской поэзии тематическим направлениям, включая знаменитую пейзажную лирику, становление традиции художественной прозы, формирование и расцвет национальной литературно-теоретической и эстетической мысли, выдвинувшей учения о сущности и функциях художественного творчества – поэзии, изобразительного искусства (живопись), формирование традиции светской живописи и отдельных ее жанровых разновидностей; возникновение искусства пейзажного сада.
Таким образом, эпоха Шести династий выступает следующим после периода Борющихся царств ключевым этапом в истории развития китайской культуры.
Эпохи Тан (618–907) и Сун (960-1127) представлены одноименными империями. Они существенно различаются по историко-политическим показателям и разделены еще одним периодом территориально-административной раздробленности страны (эпоха Пяти династий и десяти царств, 907–960). Однако названные эпохи объединяет общность культурно-идеологических процессов, имевших место на протяжении VII – начала XII в., и типологических примет духовной жизни того времени.
С танской эпохой соотносится новый виток упрочения китайской имперской государственности, достигшей пика своего могущества в VII VIII вв. Одновременно танская империя предельно расширила свои торгово-экономические, дипломатические и культурные связи с внешним миром. Великий шелковый путь дополнился новыми сухопутными и морскими маршрутами, связавшими Китай с Японией и арабо-мусульманским миром. Результатом этих контактов стало проникновение в Китай очередных культурно-идеологических (в том числе ислама) и технологических новаций, оказавших решительное воздействие на местное изобразительное и прикладное искусство. Кроме того, они стимулировали подъем торговли и ремесленного производства.
IX в. ознаменовался постепенной деградацией правящего режима и падением международного авторитета танской империи. Последние десятилетия ее существования вновь прошли под знаком народных повстанческих движений и междоусобных конфликтов. Сунская империя с самого начала оказалась в окружении враждебных по отношению к ней чужеземных государств, которые возникли на периферийных территориях Китая (киданьское царство Ляо, 916-1125, и тангутское царство Си Ся, 1032–1127). Прежние торгово-дипломатические связи Китая с внешним миром были почти полностью прерваны, частично по причине утраты сунской империей контроля над торговыми путями, а частично из-за ее внешнеполитической слабости и экономической несостоятельности.
Тем не менее, в духовной жизни сунского общества по-прежнему имели место культурно-идеологические процессы, обозначившиеся в танскую эпоху. Так, в художественной культуре был утвержден «идеал изысканной простоты», суть которого сводится к требованию максимальной лаконичности в произведении искусства (поэтического текста, живописного свитка, архитектурного памятника и т. д.) при максимально же глубоком его содержании. Показательно, что именно с танской и сунской эпохами соотносятся эталонные образцы национального поэтического творчества («танская классическая поэзия») и живописи («сунская классическая живопись»), В VII XII вв. сложилась полноценная городская культура, способствовавшая появлению новых художественных традиций: театрального искусства в форме уличных представлений, популярных поэтических и прозаических жанров. Городская культура, появление самостоятельных сословий купцов и ремесленников повлекли за собой тенденцию к демократизации местной художественной культуры через вовлечение в творческую активность более широких слоев населения страны. Популяризации нормативной образованности объективно способствовала система государственных экзаменов на чиновничий сан. Законодательно они были утверждены в танскую эпоху и открыли доступ в социальную и интеллектуальную элиту общества выходцам из семейств зажиточных горожан и даже крестьянства. Указанные тенденции приобрели еще более интенсивный характер после изобретения (при Сун) книгопечатания: памятники высокой, элитарной письменной культуры, раньше доступные только членам высших привилегированных сословий, теперь получили хождение в низовой социальной среде. В целом, в танскую и сунскую эпохи культурные традиции, накопленные китайской цивилизацией за предшествующие исторические периоды, проявили себя в полную силу, что и сделало разбираемые столетия временем наивысшего расцвета искальной духовности. Эпохи Южная Сун (1127–1279) и Юань (1271–1368) – периоды вначале частичного завоевания Китая чжурчжэнями, а затем установления во всей стране владычества монгольского правящего дома. Все эти события нанесли непоправимый ущерб экономике Китая: основные исторически сложившиеся центры хозяйственной деятельности страны были практически полностью уничтожены, города разрушены. В дальнейшем монгольские власти попытались наладить хозяйственно-экономическую деятельность страны, создав отдаленное подобие китайской имперской управленческой структуры. Однако, в силу малочисленности монголов и их неопытности в делах государственного управления, юаньской династии так и не удалось воссоздать в Китае единое централизованное государство, реально власть центральной администрации не выходила за пределы столицы (г. Даду на месте современного Пекина) и столичного округа. На состояние духовной культуры Китая перечисленные события оказали менее пагубное воздействие, чем можно было бы ожидать. Так, Южная Сун представлена дальнейшим развитием изобразительного искусства и появлением такого самобытного художественного феномена, как «чаньская живопись». При Юань наблюдается качественно новая стадия развития китайского театрального искусства – сложение драмы и собственно театра («юаньская классическая драма»).