— По крайней мере, я буду знать, что сделал все что смог. Опустившись на колени, Володя достал из сумки нож, и с его помощью, стал энергично рыть землю у вздыбленной к небу, плиты прекрытия, вываливая ее на куртку и оттягивая в сторону. Ночь наступала быстро, туча приближалась все ближе. Необходимо было подумать об освещении, и Владимир решил развести костер. Но как было трудно и больно, тратить на это драгоценное время. Углубление становилось все глубже, и на его дне уже ничего не было видно. Владимир задрал голову, посмотрев в небо. Туча уже близко, уже хорошо слышны раскаты грома. Тяжело дыша, он сел на краю ямы, уставившись в ее бездонную темноту и тут, со вспышкой молнии его посетила мысль. Пододвинув к себе сумку, Владимир вытрусил ее содержимое и нашел фонарик. Щелкнул выключатель, — не работает. Отвернув его заднюю крышку, он выбросил вздувшиеся батарейки. Развернув шоколадную плитку, Володя аккуратно расправил фольгу на своей сумке и отложил ее немного в сторону, придавив фонариком, чтобы на ветру не улетела. Нашел свою аптечку, которую ему в дорогу собрала заботливая мать. Больше всего, его интересовал активированный уголь.

Плеснув в жестяную кружку воды, Владимир нагрел ее на костре и растворил в ней почти весь пластиковый коробок имеющейся у него соли, до тех пор, пока ее кристаллы не перестали растворятся.

Со всем этим богатством, он опустился на дно ямы, где ему не мешал усилившийся ветер. Почти на ощупь, им были выдавлены из пластинки все таблетки активированного угля. При помощи рукоятки ножа, Володя аккуратно растер их в порошок. Затем, на фольгу положил салфетку и высыпал на нее активированный уголь. Осторожненько, по ножу, сливал на салфетку с углем, соляной раствор, пока уголь и салфетка не оказались хорошо смочены. Снял с шеи золотую цепочку и положил ее сверху, вдоль листа фольги. Затем, снова сверху салфетку и также, смочил ее раствором соли. Аккуратно и осторожно фольга с салфетками была скручена трубочкой. Отыскав в кармашках сумки презерватив, и проколов в нем небольшое отверстие, до половины натянул его на трубочку из алюминиевой фольги. Выглядывающую из свертка, на несколько звеньев цепочку, он вытащил в заранее проделанное отверстие. Получилось, что-то вроде батареи. Владимир очень старался, чтобы выглядывающая из свертка в несколько звеньев цепочка, легла на контакт диодного модуля, находящийся в середине дна фонарика, а затем, что есть силы, но очень осторожно, утрамбовал внутрь фонарика весь сверток и еле-еле смог закрутить крышку, окончательно спрессовав сверток внутри фонаря. Утерев со лба пот, он щелкнул выключателем. В лицо ударил иссиня белый свет, сверх яркого диода. Используя бинт, Владимир примотал фонарик к своей голове будто канагонку и с еще большим усердием приступил к работе.

Приблизительно через час, когда землекоп углубился в землю на высоту своего роста, посыпался крупный град и руины больничного комплекса начал полоскать плотный ливень. Яма стала быстро набираться водой, ее края стали скользкими и вместе с этим, Владимир потерял всякую надежду.

— Ведь я уже должен был докопаться до оконного проема. Неужели все зря! Неужели я ошибся! Он вдруг резко провалился в грязь, примерно на полметра и с испугу, у него чуть не закипели мозги. Володя судорожно засучил ногами, и стал хвататься за края ямы, еще больше обрушая ее и еще больше засыпая себя грязью. Внизу что-то хлюпнуло, а землекоп только и успел, что набрать в легкие воздуха. Ему почудилось на какое-то мгновение, будто он проскользнул сквозь узкую щель. Гулкий шлепок, он больно ударился спиной. Темнота. В нос ударило зловоние. Скривившись, Володя нащупал примотанный к голове фонарик и снял прилипший комок грязи к стеклу отражателя. За прошедший час, яркость свечения диода уменьшилась раза в два, но и этого хватало, чтобы рассмотреть окружающее пространство.

— А-а, я таки оказался прав. Попал я сюда через оконный проем. Ранее обрушившееся перекрытие проломило плиту следующего перекрытия и к образовавшейся дыре, Володе пришлось ползти. Спелестолог спрыгнул на пол нижнего этажа. Совсем рядом заваленный мусором лестничный пролет. Владимир спустился еще ниже на этаж и по пояс в воде прошел вдоль коридора к помещению, над дверью которого висела табличка «ординаторская». Открыть заклинившие двери оказалось очень трудно, но стуча зубами от холода, Владимир смог справится с этой задачей, оттащив от нее несколько больших фрагментов развалившейся стены. Откуда-то сверху, посыпалось несколько кирпичей. Кабинет оказался завален различным хламом и строительным мусором. Спелестолог осмотрелся, сбившись с ритма, его сердце на мгновение замерло. У стены, возле стеллажа, над поверхностью воды, просматривалась чья-то голова. Володя подошел ближе. — Маша!

Один из блокпостов оградительного кордона Зоны отчуждения. 21 апреля 2006 года.

Выдался ясный и теплый весенний день. Лейтенант Чередниченко поставил на стол пустую кружку и, взяв фуражку, покинул палатку. Осмотревшись, он шумно наполнил легкие свежим, пахнущим луговыми травами, воздухом. Глубоко вдохнув, он прикрыл глаза. — Красота! — И в это время, его внимание привлек чужой, властный голос из соседней палатки. Лейтенант прислушался.

— Пожалуйста, вот наше предписание. — После короткой паузы. — Предоставьте нам документацию и объясните, почему на складе ГСМ отсутствует постовой.

— Так это, товарищ майор, только вчера проверка из министерства была, мы же скорректировали с ними этот вопрос. У нас людей не хватает, к тому же ГСМ находится на охраняемой территории.

— Это понятно, но приказ еще никто не отменял. Степаныч отметь у себя этот не достаток. А где у вас журнал расхода топлива? Лейтенант осторожно выглянул из-за широкого дуба и оставаясь в таком скрытном положении наблюдал за тем, что происходит в штабной палатке, полы которой, были раскрыты во всю ширь проема. Листая журнал, проверяющий обратился к старшине. — Где ваш командир?

— А?

— Своего командира, говорю, пригласи сюда!

— Понял.

Сержант испарился, оставив дежурного по штабу на едине с проверяющими, а в это время к палатке подошли еще двое в форменной одежде, и тут же с порога.

— Проверка из штаба округа! Внимание! Вводная! Далее продолжил его напарник. — Из машины вашей части похищены секретные документы, и она заминирована. Стоящие в платке немного опешили, а два пришлых офицера из штаба округа казалось, вошли в кураж.

— Это какой болван, догадался на подъезде к блокпосту бросить открытую машину, да еще набитую служебной документацией. Вот наше удостоверение и предписание, немедленно сюда старшего офицера, кто здесь управляет этим бедламом.

Старшина, дежурный по штабу, принял от капитана удостоверение и предписание. — О какой машине идет речь? Дело в том, что все наши машины на выезде.

— УАЗ 2615! Документация, где ваша? После этих слов, активность обрели ранее прибывшие проверяющие.

— Подождите! Это наш УАЗ.

— А вы кто такие?

— Мы проверяющие из областного штаба взаимодействия…. Короткая немая сцена и в это время из-за кулис появляется командир блокпоста, лейтенант Чередниченко.

— Во как! Проверка проверку заминировала и взорвала. Далее произошла короткая дискуссия с применением ненормативной лексики и напоследок, лейтенант положил на стол книгу проверок несения службы.

— Так что? Замечаний нет! Проверяющие переглянулись. — Не дождешься. Ты хочешь, чтобы нас с работы выгнали?

— Как же без замечаний-то? Такого не бывает!

— Давай каждому по паре штук, чего-нибудь не существенного, тебе же лучше знать. А мы уже не будем тут глаза друг другу мозолить. В это время раздался звонок полевого телефона. Старшина поднял трубку, выслушал и сразу же доложил.

— Седьмой пост передал три тройки! С той стороны идут люди, около шестидесяти человек. Судя по тому, что они с носилками, есть нуждающиеся в медицинской помощи. Идут цепочкой. У человека в авангарде, в руках кокой-то шарообразный предмет. Лейтенант сразу вспомнил предписание.