Через месяц после свержения короля наш герой снова выехал в Англию под предлогом ведения переговоров о переходе к метрической системе измерений. Поспешность Талейрана объяснялась тем, что в архиве короля хранилось немало изобличающих его документов. В частности, там были свидетельства его тайных переговоров с королем в то время, когда он уже был одним из лидеров революции. Талейран верно выбрал момент отъезда – вскоре письма стали достоянием общественности, и уже в декабре 1792 года против него было выдвинуто официальное обвинение. Путь назад во Францию был закрыт, быть казненным на гильотине не входило в планы Талейрана. Он обосновался в Лондоне, где среди ненавидевших его эмигрантов-роялистов нашлись и сторонники революции, относившиеся к нему с симпатией. В их число входила и писательница Сталь, которая некоторое время была его любовницей. Однако влияние роялистов было велико, и им удалось добиться изгнания Талейрана. Ехать в Европу отлученный от церкви революционер не мог, поэтому он пересек океан. Благодаря склонности к различным спекуляциям в Соединенных Штатах нашему герою удалось здорово поправить финансовое положение торговлей землей.

Талейран внимательно следил и за ситуацией на родине, пережидая период террора. Лишь в 1795 году, после прихода к власти Директории, он получил разрешение вернуться и в сентябре 1796 года прибыл в Париж. После поспешного бегства все его имущество во Франции конфисковано, и Талейран вынужден проживать остатки капитала, накопленного в Америке.

В новой ситуации следовало достаточно быстро принять решение, на кого ставить и кому предложить свои услуги. Первым делом Талейран попытался завязать отношения с Директорией – правительством, состоявшим из пяти человек. Однако проблема заключалась в том, что, как пишет историк Тарле, посвятивший французскому политику одну из своих книг, трое из членов Директории считали Талейрана взяточником, четвертый – вором и взяточником, а пятый – изменником, вором и взяточником. Презирали его и якобинцы, считавшие «революционного епископа» изменником, случайно избежавшим гильотины, и термидорианцы. В то время бесчестность Талейрана считалась чем-то вроде азбучной истины, о которой нет смысла лишний раз говорить, поскольку это и без того всем известно. Тем не менее Талейран пытается добиться от Директории своего назначения на пост министра иностранных дел. При этом он находился в практически безвыходном положении, ибо его средства практически истощились, и лишь получение должности могло спасти политика от полного краха. Талейран затеял сложную интригу, в ходе которой ему не раз пришлось унижаться, упрашивая свою бывшую любовницу мадам Сталь, а заодно и ее любовника походатайствовать за него. О том, насколько он был убедителен, свидетельствует следующий факт: сама Сталь восемь (!) раз приходила с визитом к одному из членов Директории, Баррасу, уговаривая того содействовать назначению Талейрана. В конце концов судьба улыбнулась хитрецу, и трое из членов Директории проголосовали за его назначение на пост.

Поначалу былые критики и ненавистники Талейрана опасались мести с его стороны, ведь теперь он был наделен серьезными полномочиями. Однако Талейран не был мстительным человеком. Да и зачем тратить время на месть, когда его можно потратить на обогащение?

А обогащаться Талейран умел. Он брал взятки у всех послов, с которыми имел дело, независимо от того, предоставляли они маленькую колонию или грозное европейское государство. Впрочем, зависимость все же была: с больших стран он брал гораздо большие суммы, словно не желая обидеть великую страну маленькой суммой взятки. Его противники, увидев, что Талейран не обращает на них никакого внимания, продолжали вести учет его грехам и подсчитали, что за первые два года пребывания на посту он получил не меньше 13 миллионов франков золотом в качестве взяток. Однако надо учитывать, во-первых, то, что эти сведения наверняка не полны, а во-вторых, тот факт, что в те годы Франция и Талейран были не так сильны и значимы в Европе, как спустя несколько лет. Также немаловажным является то, что министр не обещал свою помощь в решении каких-то принципиальных вопросов международных отношений. За такие действия он мог поплатиться не только должностью, но и жизнью. Его услуги заключались в составлении выгодных для просителя редакций различных второстепенных и третьестепенных пунктов договоров или дипломатических нот, либо же Талейран обещал походатайствовать в решении вопроса, решение по которому уже и без того было принято. Так, уже при Наполеоне Талейрану было поручено разработать проект восстановления польского государства. Политик тут же потребовал крупную взятку от польской верхушки, представители которой собрали деньги, и Талейран действительно подготовил отличный проект, но к тому времени планы Наполеона относительно Польши изменились. Взятку пришлось вернуть. Правда, неизвестно, руководило ли Талейраном чувство долга, или он просто опасался мести со стороны польских шляхтичей.

Кроме взяток, источником доходов министра была биржа, на которой он играл и сам, и через друзей, и через любовниц. Успех его биржевой деятельности объяснялся просто: именно он принимал те политические решения, от которых зависела биржевая конъюнктура, поэтому, четко представляя себе последствия тех или иных событий, Талейран предугадывал, какие акции вырастут, а какие упадут в цене. Еще одним источником доходов были подряды на поставку товаров, которые заключались, а фактически вымогались, многочисленными агентами министра у зависимых от Франции правителей.

Такие широкие возможности открылись перед Талейраном во многом благодаря молодому победоносному генералу, которого к тому моменту боялась вся Европа, – Наполеону Бонапарту. Наш герой одним из первых во Франции предугадал в Наполеоне не просто удачливого военного. 10 декабря 1797 года на чествовании Бонапарта в Париже по случаю завершения итальянской компании Талейран произнес в его адрес лестную речь. Фактически, он заранее признал в Наполеоне своего будущего патрона. Наполеон также ценил Талейрана, его ум и способности, однако для него не были секретом личные качества министра.

Вскоре Наполеон отправился завоевывать Египет. Египетский проект был горячо поддержан Талейраном – тот как раз выдвинул перед Директорией проект по созданию новых французских колоний. Между тем в отсутствие значительных сил дела Франции в Европе стали ухудшаться. Поход Суворова фактически свел на нет все завоевания Наполеона, и в адрес министров Директории, включая Талейрана, посыпались обвинения в измене. В этой ситуации французский министр под достаточно надуманным предлогом ушел в отставку. Вскоре из Египта вернулся Наполеон. С момента его возвращения в Париж и до момента падения Директории и провозглашения Наполеона первым консулом (этот день известен в истории как 18 брюмера) прошло 23 дня. Все эти дни Талейран усердно готовил переворот. Наполеон, не особо искушенный в политике, очень нуждался в услугах такого опытного интригана. Апофеозом переворота стал следующий эпизод. Талейран должен был отправиться к одному из членов Директории, Баррасу, и убедить того добровольно подать в отставку. Чтобы убеждения были более весомыми, Наполеон снабдил его весьма внушительной суммой. Однако Баррас, видимо испугавшись за свою жизнь, отказался от власти сразу же, как только к нему явился Талейран. Естественно, последний не упустил возможности присвоить деньги. Кстати, на случай возможного провала переворота у Талейрана была запасена пара лошадей, на которых он мог быстро покинуть Париж.

Нужно сказать, что в отношениях с Наполеоном наш герой проявлял несвойственную ему почтительность. И даже в глубокой старости, уже после смерти великого полководца, Талейран в своих письмах вспоминал об императоре с огромным почтением. Возможно, потому, что сотрудничество с Наполеоном открыло ему неведомые ранее возможности, когда от его решения зависели буквально судьбы всего мира, а возможно, и потому, что Талейран отдавал дань уважения уму и талантам императора, которые, по его мнению, были соизмеримы с его собственными или даже превосходили их.