- Выходит, не только военные могут по этой дороге здесь проезжать, - уже более твёрдым голосом возразил Кулаков.

- Ты что?! Меня дураком делаешь?! Полковнику нельзя джинсы одеть?! Вот, в твой фуфайка нашёл! По-русски мал, мал, читать умею. Здесь написана, полковник Северцев, - афганец достал из своего кармана визитку зама военного советника и гордо посмотрел на Генку.

- А если бы у меня в кармане была визитка генерала Черенкова, за генерала бы меня приняли? - улыбнулся Генка.

- Какая визитка? По обратной стороне написана: «В качестве пропуска». Пропуск эта для полковника Северцев! На! Смотри! - и афганец сунул визитку Генке под нос.

- Чего мне на неё смотреть, я уже видел. Позвоните, по этим номерам телефонов, которые там записаны, и будете разговаривать с полковником Северцевым, - невозмутимо сказал Кулаков.

Афганец замолчал и начал растеряно смотреть, то на Генку, то на визитную карточку, то на полковничий бушлат. Растерянность афганца продолжалось около минуты.

- А ты кто? - наконец спросил он.

- Кулаков, Геннадий Петрович. Инженер-связист, - просто ответил Кулаков.

- Какой, такой инженер?! Какой связист?! - недоумённо афганец смотрел на Генку.

- Обыкновенный инженер-связист. Прилетел в Афганистан ещё в августе прошлого года, помогать вашим специалистам, осваивать новую технику связи, - начинал уже врать Генка, поскольку за всё время нахождения в Афганистане ни с одним специалистам, афганцем, не сталкивался, - да и сюда ехал в посёлок, вверху ущелья, название его не помню сейчас, чего-то там проверить надо. А с военными поехал, по пути было. Вот и всё!

- А тогда, где твои документы? - хитро спросил афганец.

- У майора, в УАЗе остались. Ему же их на каждом посту показывать надо было, - тут уж Кулаков не врал.

- А фуфайка чей? - упрямо называя бушлат фуфайкой, опять спросил афганец.

- В машине лежала. Может, майору полковник дал, не знаю. Холодно стало, я бушлат и одел, - спокойно объяснил Кулаков.

- Хорошо! Я тебе поверю! - афганец смотрел прямо в глаза Генке, - Хамид! - не оборачиваясь, позвал он кого-то.

На окрик к нему подбежал молодой афганец, который несколько минут назад привёл его. Афганец встал со своей скамейки, повернулся к Хамиду и грозно глянул на того. Потом начал что-то громко и быстро выговаривать ему на своём языке. Размахивая руками, он всё больше и больше распалялся. Несколько раз ткнул бушлат под нос Хамиду. Тот, молча, стоял перед афганцем, потупив глаза. Сцена разноса начинала забавлять Генку, но он с не выражающим никаких эмоций лицом, лежал на своём матрасе и наблюдал. Наконец, афганец что-то громко выкрикнул и указал рукой на дверь. Хамид опрометью бросился вон из хижины.

- Болван! - уже по-русски сказал афганец, присаживаясь на скамейку возле Генки, - Совсем такой дурак! - более спокойно произнёс он, - Ничего доверять нельзя этим болванам! Инженер… Я тебя так буду звать, - пояснил афганец Генке, - можешь звать меня Мустафа. Я здесь, как это по-русски…. А, вот, хозяин! Ты мой пленник и будешь у меня столько, сколько мне надо! Понял?

- Понял, Мустафа.

- У нас с тобой произошла ошибка. Ошибся этот болван Хамид. Хамид будет наказан, жестоко наказан, - опять заговорил Мустафа, делая большие паузы между словами.

- В чём же его ошибка? - наивно спросил Кулаков.

- Хамид сказал по рации из Асадабада, что в маленькой машине он видел военного с большими звёздами на погонах, полковника, как он сказал. А это был ты, Инженер!

- На его месте мог любой ошибиться. Я был в бушлате с этими погонами, откуда он мог знать, что я инженер? Я не вижу большой ошибки Хамида, - вступился за молодого афганца Кулаков.

- Слушай, я смотрю, у тебя голова совсем седой, ты умный, да? - с ехидством спросил Мустафа, - чего ты за Хамида слово говоришь?

- А мне не нравится, когда человека не заслужено, обижают, а ты его ещё наказать хочешь, разве это справедливо, - перешёл на «ты» Генка.

- Тебе никто слова говорить не давал! - отрезал Мустафа, - а за ошибки наказать надо! Из-за него у меня один человек мёртвый стал и ещё трое пули получили, это справедливо, да? Накажу Хамида, пусть смотрит хорошо, когда ему говорят, смотри!

- Ну, и как ты его накажешь?

- Убью! - коротко бросил Мустафа.

- Не стоит делать этого. Он что увидел, то и передал, - опять заступился за Хамида Генка, - он что, слишком часто видел полковников?

- Нет, но как выглядит погон у полковника, я ему рассказывал, - Мустафа посмотрел на Генку каким-то задумчивым взглядом.

- Только рассказывал, а показать забыл, - осмелел Генка, - вот он и ошибся.

- Ты мудрый, Инженер! Нравится, ты мне начинаешь! Хорошо! Я не буду убивать Хамида! Но наказание он получит! Он заберёт тебя с собой в один из кишлаков, высоко в горах. Будет тебя кормить, поить, следить за тобой, чтоб ты не убежал. Раз ты за него слово сказал, вот пусть и будет рядом с тобой всегда! Придёт время, я решу, что с тобой делать и что делать с Хамидом, - уже совсем спокойно сказал Мустафа.

- Мустафа! А где ты русскому научился? - перевёл разговор на другую тему Генка.

- Таджик я! Мои родственники в Хороге жили. Когда маленький был, я там, у дяди жил три года. В русскую школу ходил, вот и знаю русский. Даже читать и писать чуть-чуть могу. А потом, когда большой стал, двадцать лет, каждое лето пять-шесть раз, туда-сюда ходил, через границу. С русскими людьми разговаривал.

- А чего тебе на месте не сиделось? Туризмом занимался что ли? - со скрытым подвохом спросил Генка Мустафу.

- Какой туризмом? Контрабанда! Туда - наркотик, оттуда - оружие, вот и вся туризма! Зато сколько денег заработал! Вот, хозяином стал! У меня три кишлака в горах, я главный! - гордо сказал Мустафа.

- Тогда понятно, почему ты хозяин, - сказал Генка, удовлетворив своё любопытство.

- Вот и я говорю, что всё понятно! У меня в отряде, лет 12-13 назад, был уже один Инженер, хороший такой. Институт закончил у русских, потом сбежал к нам. Года три-четыре вместе ходили туда-сюда. Мы с ним часто по-русски говорили, чтоб другие наши не слышали, о чём мы говорим. Сейчас говорят, он большой человек в Америке! Но мне сказали, что летом видели его где-то здесь. У него жена и двое детей в Читрале живут. Это в Пакистане, недалеко отсюда. Из Америки он к ним каждый год прилетает, раза два, наверно. Давно его уже не видел, хотел бы увидеть, - мечтательно задумался Мустафа.

- Что тебе мешает? Узнай, когда он будет здесь, да поезжай к нему, если говоришь, что это не очень далеко! - посоветовал Генка.

- Сейчас война! Так просто туда-сюда не пойдёшь! Но я послушаю тебя. Пошлю человека, чтоб узнал, когда он будет здесь. Может, и тебя ему покажу. Он тоже мудрый человек, может совет даст, что с тобой делать, какую лучше тебе работу дать.

- Извини меня Мустафа, но я чего-то сильно устал, и голова закружилась, - извинился Кулаков перед Мустафой и закрыл глаза.

- Ты голодный! Вот и голова кругом идёт! Хорошо! Я скажу Хамиду, чтоб он тебя накормил, напоил, пускай следит за тобой и начинает своё наказание, - сказал Мустафа и вышел из хижины.

Минут через 10, после того, как ушёл Мустафа, в хижину вернулся Хамид, неся что-то наподобие сумки в руках. Пятеро мужчин, всё это время, молча, сидели около печки и курили. Хамид что-то сказал им, упомянув при этом, как расслышал Генка, имя Мустафы. Все пятеро тут же поднялись и покинули хижину. Хамид достал из своей сумки кусок лепёшки и небольшой глиняный кувшин в кожаном чехле, обмотанный тряпкой. Взял с полки у печки, пиалу, налил что-то из кувшина, и подал пиалу вместе с хлебом, Кулакову. В пиале был горячий, мясной бульон, по всей видимости, из баранины. Генка с трудом сел на своём ложе и левой рукой взял пиалу. В правую, Хамид сунул лепёшку. Генка хотел, было, поинтересоваться на счёт ложки, но вовремя сообразил, что в таком положении работать ложкой, просто невозможно. Он стал прихлёбывать бульон и закусывать его лепёшкой. Приятное тепло сразу же разлилось по всему телу. Когда Генка допил бульон, Хамид потянулся за кувшином, но Кулаков жестом показал, что больше не хочет. От сытого бульона потянуло в сон. Генка улёгся на свой матрас и погрузился в глубокий сон. Разбудил Генку Хамид, тряся его за левое плечо. Генка с трудом приоткрыл глаза и услышал голос Мустафы.