Тишина.

— Спасибо за предупреждение, — сказала я. — Знаешь, настоящий друг предупредил бы меня.

— Вот почему мы называем друг друга не-друзья, — она засмеялась. — Я буду дома через час или два, и мы упакуем все вместе. Затем придумаем план на оставшиеся года третьего десятка. Мы еще молоды, Хейлс. Жизнь не закончилась из-за одной неудачи.

— Я ненавижу, что ты иногда так оптимистична. — Я не могла не улыбнуться. — Это убьет тебя, если ты позволишь мне устроить вечеринку жалости минут на пять?

— Это действительно так, — она снова засмеялась. — Скоро буду дома.

Я закончила вызов и нашла в контактах текущее имя моего брата: мистер Чрезмерно опекающий. Мой палец завис над кнопкой вызова, но я не смогла заставить себя признаться ему прямо сейчас. Если бы я сказала ему, где на самом деле нахожусь и чем занималась в течение последних двух лет, он бы за несколько часов прилетел сюда на своем частном самолете просто для того, чтобы вытрясти все дерьмо из меня.

И это до того, как он разозлится и начнет говорить отрывисто...

Для всех остальных мой брат был Джонатаном Стэтхемом, обязанным всем самому себе миллиардером и генеральным директором «Стэтхем Индастриз» и одним из любимых американских «из грязи в князи» историй. Его лицо часто украшало журналы для предпринимателей и о высоких технологиях, а его предыстория (версия, которую он придумал на всякий случай) служила вдохновляющим кормом для мечтателей во всем мире. Публике пришлась по душе мысль про мальчика, выросшего в бедности в Огайо, пробившегося через Гарвард, и, конечно же, в конечном итоге бросившего учебу, чтобы основать то, что стало лучшей технической компанией страны. Особенно они любили часть о том, как он щедр в отношении местных благотворительных организаций, финансирующих глобальные инициативы ради великих целей, и заботится о младшей сестре, которая «захотела жить собственной жизнью, в частном порядке под другой фамилией».

Несмотря на свою огромную популярность, он был для меня просто братом. Властным, чрезмерно опекающим, но любящим старшим братом. Опять же несмотря на то, что наша разница в возрасте составляла всего пять лет, это часто ощущалось как двадцать, так как он вел себя больше как мой опекун.

Завтра. Я позвоню ему завтра.

Я положила телефон и открыла конверт, который мой парень отдал мистеру Эверетту. Я была удивлена, что он не встретил меня в кафе сегодня утром, как обещал, и не присоединился к Келли и ко мне на прощальном распитии кофе прошлой ночью.

Внутри конверта было письмо и пять презервативов. Смутившись, я развернула листок и прочитала.

Дорогая Хейли,

Между нами все КОНЧЕНО.

Не стесняйся использовать презервативы, с кем бы ты ни трахалась вместо меня последние несколько месяцев. Я использовал остальную часть с Райей на прошлой неделе. (Да, Райя. Первый «удивительный» бариста, которого ты наняла).

Я покончил с ночной мастурбацией, однобокими разговорами о твоем кафе и твоей ЛОЖЬЮ.

К твоему сведению, твоя кофейня была обречена с первого дня. (Мы в СИЭТЛЕ, где буквально на КАЖДОМ УГЛУ есть «Старбакс». О чем ты, черт возьми, думала?)

Джейкоб

P.S.: Поскольку ты всегда такая «разоренная», почему бы тебе просто не позвонить своему брату, который является **якобы** Джонатаном Стэтхемом, да? Честно говоря, не могу поверить, что я когда-то велся на эту херню. #поконченостобой

Я прочитала последнюю строчку письма и, наконец, выпустила сдержанный крик. Затем скомкала его жестокие слова и бросила их в мусорную корзину. Это была моя третья потеря за час, и она даже хуже, чем другие.

Джейкоб последовал за мной из бизнес-школы в Мемфисе в Сиэтл, чтобы следовать за своей мечтой — работать в индустрии круизных судов. Несмотря на то, что последние месяцы пролетели незаметно, когда мы поселились в новом городе и изо всех сил старались регулярно встречаться, я думала, что он верил в мое кафе, что он понял, почему я хотела немного подождать с интимом.

Я вытерла слезы, покачала головой от его жестокого признания и решила, что Келли была более, чем права.

Пришло время, чтобы начать все сначала.

Хейли: Сегодня

(Наши дни)

Сиэтл, Вашингтон

Два дня спустя я слушала звук капель дождя, танцующих на крыше такси, а раскаты грома раздавались вдалеке. Я была благодарна водителю за то, что у него не было желания разговаривать во время этой поездки, так как единственное, что я была в состоянии сказать: «Я просто хочу добраться до аэропорта. Пожалуйста».

Я смотрела в окно, когда он направил машину по извилистым дорогам в горах Вашингтона и ехал по знакомым дорожкам, которые я надеялась больше никогда не увидеть.

Приближающийся знак слева от меня гласил: Аэропорт Сиэтл/Такома, 15 миль.

Я вытащила телефон из сумки и отправила текстовое сообщение Келли.

Я: Направляюсь в аэропорт. Увидимся в Сан-Франциско через четыре-шесть недель.

Ее ответ был незамедлительным.

КЕЛЛИ: Будь осторожна! Убедись, что твой брат не против, чтобы я присоединилась к тебе.

Я вздохнула и снова посмотрела на имя моего брата в списке контактов. Сегодня это было: Большой Брат (Просто Покончи С Этим!)

Я по-прежнему не могла этого сделать. Мне нужно было подождать еще несколько минут.

Вместо того, чтобы позвонить, я прокручивала все свои контакты и удаляла каждого партнера, с кем познакомилась в этом городе.

К тому времени, как закончила, в моем телефоне осталось только пять контактов: Тюрьма Роквилл (отец), двадцатичетырехчасовая горячая линия для «девочек, которые росли без матерей», брат, Келли и «Бро». На последний номер я не звонила годами, но сердце ныло при мысли, чтобы когда-нибудь его удалить.

— Какой авиакомпанией вы пользуетесь, мисс? — глаза водителя такси встретились с моими в зеркале заднего вида, когда мы подъехали к аэропорту.

— Никакой. Можете отвезти меня в частный сектор, пожалуйста?

— Ну, конечно, — он засмеялся, чуть ли не фыркая. — Я не смогу вас там высадить, даже если захочу, милая. Мне нужен эксклюзивный пропуск с именем владельца частного самолета и номером ID. Я вижу, мы оба большие мечтатели.

— У меня есть пропуск. — Я вытащила серебряную карточку, которую мой брат дал мне много лет назад и передала ее ему. — Частный терминал, пожалуйста.

Когда он взглянул на имя на карточке, его глаза расширились. Он немного выпрямился в кресле и откашлялся.

— Сию минуту, мисс.

Он с гордостью вручил мою карту доступа службе безопасности, когда мы подъехали к колонне, которая стояла перед частным терминалом. Затем он направил свое такси к гладкому черному стеклянному зданию в конце подъездной дороги.

Не сказав ни слова, он помог мне выйти из машины и вытащил чемоданы из багажника. Я не упомянула тот факт, что он вообще не помог мне, когда я только увидела его такси.

Я вручила ему последние свои деньги — одну двадцатидолларовую купюру, и он улыбнулся, прежде чем поспешить обратно к машине.

Зайдя в частный терминал, я закатила багаж в пустую зону ожидания и вытащила свой телефон. Я глубоко вздохнула и наконец позвонила Джонатану.

— Да, Хейли? — он ответил на первом гудке, как обычно.

— Привет, Джонатан. Как ты?

— Сносно. Ты получила последнюю модель iPhone по почте в прошлом месяце?

— Да.

— Ну, и что ты думаешь о нем?

Ничего, мне пришлось заложить его...

— Ну, он был неплох, но… — я не смогла себя заставить сказать ему правду. — Я в первый же день его уронила, и он сломался.

— Я знал, что стекло на нем было слишком тонким, — сказал он. — Я пришлю тебе еще один после того, как мы исправим несколько других дефектов.

— С нетерпением жду.

— Не сомневаюсь, — в его голосе была улыбка. — Я не привык к тому, чтобы ты звонила первой. Что-то случилось?

Все плохо. 

— Нет.

— Ты позвонила просто так, чтобы спросить, как у меня дела?

— Да, наверное.

— Хм-м-м.

Неловкое молчание затянулось, и я знала, что чем больше мне понадобится времени, чтобы подобрать слова, тем сильнее он будет обеспокоен.

— Подожди, — сказала я. — Я позвонила, потому что мне нужно спросить тебя кое о чем важном.

— Слушаю.

— Твое доверенное лицо, Грег, все еще летает в Сиэтл в конце каждого месяца на выходные?

— Да, так и есть. Он настаивает на этом, так как утверждает, что я — требовательный босс. А что?

— Ну, м-м — сказала я, мой голос преломился. — Мне было интересно, смогу ли я улететь с ним сегодня и пожить с тобой в Сан-Франциско некоторое время, прежде чем встать на ноги.

— Повтори? — легкость испарилась из его голоса. — Что ты только что сказала?

— Я спросила, могу ли я прилететь в Сан-Франциско, чтобы остаться. — Я вытерла слезы, когда они начали скатываться по моим щекам. — Мне нужно покинуть Сиэтл и начать все сначала.

— С каких это пор ты живешь в Сиэтле, Хейли? В последний раз, когда мы говорили, а это было несколько недель назад, ты жила в Мемфисе. Ты была там с тех пор, как, предположительно, возненавидела западное побережье.

— Думаю, я не так сильно его ненавидела, — прошептала я.

— Ты говорила мне, что заканчиваешь магистратуру по управлению бизнесом, пока выискиваешь специализированные школы, — сказал он, его голос окреп. — Это правда?

— Нет.

— Итак, полагаю, ты сменила школу за моей спиной. Если ты переедешь сюда, у тебя по-прежнему будут кредиты на обучение?

— Я сомневаюсь в этом.

— Ну, почему нет?

— Потому что я бросила бизнес-школу больше года назад.

— Что? — он затаил дыхание. — Когда, черт возьми, ты собиралась сказать мне это? И куда, черт возьми, шли тысячи долларов на обучение все это чертово время?

— Джонатан, пожалуйста, — я сглотнула. — Мы можем не делать это сегодня? Я обещаю, что расскажу тебе все, но сейчас я прошу помощи, а не твоего осуждения.

Он тяжело вздохнул.

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы добраться до аэропорта?

— Я уже здесь.

— Ты в частном терминале?

— Да.

— Отлично, — донесся звук шуршащей бумаги. — Грег, вероятно, не доберется до терминала до позднего вечера, но тебе не нужно ждать его. Иди в эркер, и я позвоню, чтобы ты смогла вылететь сейчас.