— Я бы тоже хотел, чтобы ты никогда его не открывала! — согласился Майк, тихо рассмеявшись. Он подался вперед и обнял расстроенную Луизу за талию. — Считай, что во мне говорит задетое самолюбие. Что делать, все вокруг только и говорят о новом растущем агентстве Луизы Дайзерт!

— Ты шутишь?

— Нет, я абсолютно серьезен, — прошептал Майк и крепко прижал гибкое тело Луизы к своему.

— Нет, Майк, прошу тебя! Только не это, — слабо запротестовала она, когда он стал осыпать быстрыми поцелуями ее нежную шею.

Луиза, истосковавшаяся по его прикосновениям, по его близости, задрожала от возбуждения, мгновенно охватившего ее. Сердце замерло, когда она почувствовала, как руки Майка заскользили по изгибу ее спины, ловко расстегивая пуговицы синего платья. Наверно, отсутствие лифчика порадовало его, а она едва смогла сдержать стон, когда требовательные мужские руки обхватили ее обнажившуюся грудь.

— Ты такая красивая, — проговорил Майк охрипшим от страсти голосом. Его пальцы сомкнулись на выпуклых розовых сосках. Этот интимный жест мгновенно отозвался внутри тела, и Луиза, уже не имея сил сдерживаться, застонала от сладострастного предчувствия.

Эти зовущие и одновременно беспомощные стоны, заполнившие тесное пространство лифтовой коробки, разожгли костер эмоций у Майка. Прижав ее к стене, он всем телом крепко прижался к ее телу.

Подняв глаза, Луиза увидела, что голова Майка медленно склоняется к ней. Он захватил ее губы в свои и жадно проник языком в глубину ее рта, сгорая от неутоленного желания, которое, казалось, сводило его с ума.

В мыслях Луиза противилась зову собственного тела и осуждала себя за слабость, за беспринципность, за то, что способна, оказывается, не только простить этого человека, но и отдаться ему всем своим существом. Однако и эти мысли ушли, растворились. Кроме необузданного взрыва чувственного восторга, не осталось ничего. Кровь стучала в висках. И уже не оставалось иного желания — только бы ощущать себя единым целым с любимым, чувствовать сильное тело мужчины, страстно желать слиться с ним. Разве это в первый раз? Нет, едва он оказывался рядом — мгновенно вспыхивало безумное стремление к близости.

Луизе так и не пришлось узнать, насколько далеко они могли бы зайти в данной ситуации — уступила ли бы она или нет напористой горячей страсти Майка. В тот момент, когда они оба уже окончательно потеряли голову, и отступать, казалось, уже было некуда, лифт дернулся и пошел вверх. До них долетели далекие голоса, подбадривающие и обещающие скорое освобождение. Луиза и Майк в ужасе переглянулись и стали быстро приводить себя в порядок.

— Не волнуйся, дорогая, — пробормотал Майк, отстранив ее дрожащие пальцы, чтобы самому справиться с застежкой. — Я позабочусь о том, чтобы поднять небольшой переполох. У тебя будет время незаметно проскользнуть в свой офис.

Проскользнуть, убраться восвояси — в этом вся жалкая суть наших отношений! Луиза вдруг почувствовала страшную усталость и душевную опустошенность при мысли о том, как предательски ведет себя ее тело, когда рядом оказывается этот мужчина.

Закрыв глаза и прислонившись спиной к стенке лифта, Луиза поклялась больше никогда не допускать ничего подобного — она не какая-нибудь нимфоманка, получающая острое наслаждение, отдаваясь мужчине в подобных рискованных обстоятельствах. Не для нее и роль тайной содержанки.

Пока рабочие возились, пытаясь открыть дверь, Луиза с предельной ясностью осознала, что ничего не может поделать со своей любовью к этому человеку. Она вынуждена признать, что, как это ни банально, мечтает о простых и, как принято считать, скучных вещах — о законном браке с Майком Дэем, о своем с любовью созданном доме, в котором родятся их дети.

Но как ни жаль, совершенно очевидно: семейная жизнь не привлекает Майка. А раз так, то пора уже сделать единственно возможный, хотя и неутешительный вывод: чем скорее она выкинет из своей жизни Майка Дэя, тем лучше.

Поезд набирал ход. Даже здесь, раскачиваясь в купейном вагоне, Луиза продолжала работать — знакомилась со сценарием комедийного сериала для телевидения. Удручающее чтение. Похоже, ей не удастся заинтересовать подобным фильмом ни одного из своих клиентов. Сценарий поистине ужасен, такой же скучный, как эта погода, подумала она, бросив взгляд в окно — из-за струй проливного дождя ничего не было видно.

После месяца невыносимой жары, когда все так устали от жаркого солнца, наконец-то были услышаны молитвы вконец измученных жителей — хлынул дождь. Но небеса перестарались — вот уже несколько недель льют проливные холодные дожди.

И настроение — под стать погоде. Все из-за этого Майка! — злилась Луиза, как всегда мало беспокоясь об объективности своих суждений. Конечно, нельзя приписать его проискам отвратительную погоду, но что касается остальных аспектов ее жизни, то тут уж, бесспорно, все события последних недель являлись прямым следствием ее разладившихся отношений с Майком Дэем. Вот и эта поездка тоже. Хотя… если быть до конца честной, не следовало винить его одного во всех неурядицах, связанных со съемкой «Наваждения».

И все-таки если бы Майк не был агентом Чарлза Коллинза и много лет назад не женился на темпераментной актрисе Доминик Дюмон, то Луиза не попала бы сейчас в такую переделку. И уж, конечно, именно этот человек виноват в том, что телефонный звонок разбудил ее сегодня ни свет ни заря — кажется, не было еще и шести. Пришлось в спешке отменять все назначенные встречи, очертя голову торопиться на поезд, который уносит ее на север страны, в глухое местечко на морском побережье.

Каждый раз, вспоминая свое фривольное поведение в лифте, Луиза заливалась краской стыда. С того дня она старательно избегала встреч с Майком, но не могла отделаться от ощущения, что он, хоть и косвенно, продолжает влиять на ее жизнь. Возможно, ей и удалось бы прекратить с ним всякие контакты, если бы не ее обещание связаться с продюсером фильма «Наваждение» и устроить встречу для мистера Дэя.

После того как дело было сделано, Луиза погрузилась в водоворот текущих дел, но однажды утром, придя в офис, она обнаружила на рабочем столе огромный букет роз и карточку от Майка, в которой тот благодарил ее за помощь и ставил в известность, что Коллинз получил роль в фильме, обещающем стать событием киногода.

Тем бы дело и кончилось, если бы несколько дней спустя ее не огорошили новостью, что сама Доминик Дюмон дожидается в ее приемной и хочет поговорить с мисс Дайзерт.

— Ты ничего не перепутала, Линда? — Луиза нахмурилась, не зная, что и думать. — Я хочу сказать, с чего бы это мадам Дюмон добивается свидания с мисс Дайзерт? Да и о чем нам с ней, прости меня, разговаривать?

— Не имею ни малейшего понятия. — Линда пожала плечиками. — Но нет никаких сомнений, что обворожительная леди сидит в приемной и жаждет свидания с тобой. Причем всем своим видом показывает, что готова просидеть у дверей твоего кабинета хоть весь день.

Было от чего прийти в изумление! Знаменитая актриса, чья слава по сей день продолжает расти, не имела обыкновения дожидаться кого бы то ни было. А тут дело касается всего лишь директора небольшого театрального агентства!

— Чего в жизни не бывает! — воскликнула Луиза, оправившись от первого шока. Она откинулась на спинку кресла и задумалась. Потом обратилась к Линде с улыбкой:

— Ничего не поделаешь — тащи ее сюда!

Застигнутая врасплох внезапным вторжением Доминик, Луиза и подумать не успела о том, как ей следует вести себя в присутствии знаменитости, с которой она даже не была знакома. Удивительно, но ее совершенно не смущало то обстоятельство, что речь идет о бывшей жене Майка Дэя. Она не почувствовала ни малейшего укола вполне, казалось бы, оправданной ревности.

Позже, анализируя свою реакцию на появление в офисе этой необычайно красивой женщины, Луиза не могла решить, что же именно избавило ее от душевных терзаний, — то ли Доминик настолько хороша собой, что просто не стоило тратить время на совершенно напрасную женскую зависть, то ли, вопреки ожиданиям, ее заворожила личность элегантной дамы, эгоцентризм которой был доведен едва ли не до абсурда.