Не сказать, что я много заработала на продаже своих произведений, но смогла купить несколько необходимых вещей. Во-первых, две толстенных стопки чистых листов, сшитых между собой — для артефакторики и алхимии. Раз уж я решила сделать эти предметы своей профессией, буду записывать самые важные сведения, рецепты и рекомендации. Как найденные в книгах, так и разработанные опытным путем.

Вторым важным приобретением стал нормальный сундук. Вместительный, из темного дерева, обитый железом, стоящий на декоративных лапах, он оказался довольно тяжелым, но меня это не пугало. Магия и не с такими проблемами помогала справляться, а данная покупка была просто необходима — тот сундук, который мне достался при поселении в школу, того и гляди развалится. И уж точно не сумеет сберечь информацию от любопытных глаз. Я уже задумалась над разработкой магического замка, но пока мне не хватало знаний для его изготовления.

Ну и, наконец, я просто начала приобретать нужное оборудование, пусть и по мелочам. Пробирки, колбы, подставки — за три месяца практики несложно было выяснить, без каких предметов ни один алхимик и артефактор не сможет обойтись. В идеале, требовалось приобрести целую лабораторию, но хорошего помаленьку.

Местом моего проживания стал дощатый сарай, в котором дьорл Лимис хранил травы. Когда меня сюда вселяли, мирессин Азалия намекнула, что я должна быть благодарна школе, которая не только бесплатно меня обучает, но и оплачивает мое проживание в таком прекрасном месте. Заставить бы ее разок поспать на колючей копне сена, посмотрим, что она потом сказала бы. Да и насчет бесплатности мирессин Азалия пусть кому-нибудь другому лапшу на уши вешает. Я очень внимательно слушала вводную лекцию. А дьорл Мозерис недвусмысленно заявил, что все полученные блага нам придется отрабатывать. Страшно подумать, во что Академия оценит мое проживание в сарае алхимика. Не сомневаюсь, что сдерут за него, как за комфортную комнату на престижном постоялом дворе.

Впрочем, деваться мне было все равно некуда. Не на улице же ночевать! Тем более, что дьорл Лимис позволял мне допоздна возиться в лаборатории и экспериментировать. Разумеется, только с самыми дешевыми ингредиентами. Их список, кстати, был довольно впечатляющим. Десятки видов трав, разные части птиц, насекомых и животных, и даже внутренности нечисти. Сначала я была уверена, что все это шарлатанство. Ну, искали же наши алхимики философский камень. А уж чем народ лечили — это вообще отдельная песня с припевом. Однако опытным путем я выяснила, что полученный продукт был вполне действенным. И, что интересно, настои и мази имели не только целительское свойство, но и могли применяться в боевой магии, способствовать росту урожая, сохранять продовольственные запасы от гниения и много, много чего еще.

В принципе, перспективы вырисовывались не самые плохие. Если после окончания школы вместе со степенью бакалавра мне не навяжут совсем уж рабский контракт, можно будет неплохо по жизни устроиться. Профессия алхимика, пусть даже принадлежащего ко второму сословию, была востребованной и неплохо оплачиваемой. С артефакторикой, кстати, дело тоже обстояло не хуже. Мне вообще казалось, что две эти дисциплины изначально должны были быть объединены в одну, слишком уж они были взаимосвязаны, но местные предпочитали узкую специализацию.

Постоянное проживание в городе дало мне возможность не только подзаработать, но и адаптироваться в новом для меня мире. Знания тела, в котором я оказалась, были поверхностны и ограничены, так что многое приходилось выяснять самой. В частности, я поближе познакомилась с представителями других рас. После людей самыми многочисленными были гномы. Их дома напоминали норы хоббитов — были вырыты в земле и обозначали свое местонахождение на поверхности только небольшой башенкой с крышей. Ростом примерно около полутора метров, гномы выглядели по-разному, и не всегда соответствовали тому, как их изображали художники моего родного мира. Единственное, что было неизменным — длинная борода. А все остальное колебалось в зависимости от клановых устоев и социального положения. В наряде гномов любая деталь имела огромное значение и о многом говорила знающим людям. К сожалению, я пока почти ничего в этом не понимала. Научилась только отличать три основных клана по прическам.

Несколько меньше в городе было троллей и орков. Первые — вполне себе дневные существа, чем-то похожие на неандертальцев. Они выполняли тяжелую физическую работу и имели довольно ограниченный словарный запас. Немного медлительные, одетые в шкуры, они искали себе покровителя, который обеспечивал их едой и работой, и верно ему служили.

Орки были совершенно другими. Хитрые, сильные, прекрасно владеющие оружием, они заступали на пост охранников города в ночное время. В принципе, орки прекрасно переносили и солнце, но на свету они теряли часть своих преимуществ перед людьми, становясь равными хорошо тренированному наемнику. Тьма давала им острое зрение, ускоренную реакцию и дополнительную силу.

Помимо вышеперечисленных рас, в данном мире имелись еще и эльфы, но они жили очень закрыто, и общались с людьми только через посредников. Живьем их не видели очень давно, но производимые ими товары пользовались огромным спросом, дорого ценились и шли только представителям первого сословия. Изысканные ткани, посуда, предметы интерьера, несмотря на высокие цены, раскупались как горячие пирожки. Особенно ценилось эльфийское вино, одна бутылка которого стоила, как породистый конь. Те, кто принадлежал ко второму и третьему сословию, обходились тем, что попроще. Народ хвалил гномье пиво нескольких сортов и их же крепкие настойки. Ну а те, у кого совсем с деньгами плохо было, покупали орочий самогон.

Встречала я в городе и своих однокурсников. Кажется, у них тоже дела неплохо шли, поскольку многие щеголяли в новой одежде. У меня тоже была мысль прибарахлиться, но денег было откровенно жаль. Если уж нам выдали в школе униформу — значит, только в ней и можно ходить. А хранить шмотки до следующей летней практики — нерационально. Я могу просто из них вырасти за год. Возраст у меня как раз такой, когда тело постоянно меняется.

Несмотря на всю свою непрезентабельность, сарай с травами, выделенный мне для ночлега, меня полностью устраивал. Я, наконец-то, могла отдохнуть от своих соседок. Все-таки, восемь человек в небольшой комнате — это чересчур. Плюс можно было, наконец-то, заняться нормальными физическими тренировками. Алхимик — это, конечно, не боевой маг, но погоня за ингредиентами тоже может быть опасным делом.

Еще одним приятным нюансом оказалось наличие нормальной сантехники. Примерно такой, к какой я привыкла в родном мире. Все-таки магия очень неплохо двигает прогресс. Теплые удобства в доме — это то, что начинаешь ценить, прожив год в таком месте, где об удобствах не думали в принципе. Не то, чтобы религия не позволяла, скорее, администрация школы деньги экономила. С религией в данном мире вообще было довольно просто. Без фанатизма. Целый сонм богов, каждый из которых отвечал за свой вид деятельности, подразумевал довольно приличное количество жрецов, которые больше грызлись друг с другом за власть, чем доставали местное население проповедями о том, как и во что нужно правильно верить. Фанатизм на почве религии здесь распространен не был.

За время моей летней практики в городе произошло всего два значимых события. Одно — это ярмарка, на которой я не удержалась и купила себе несколько вещей (теплые чулки, комплект нижнего белья и несколько заготовок под артефакты). Второе — приезд в Академию магии новых студиозусов. Поскольку все они принадлежали к первому сословию, процесс получился пышный и познавательный. Я внимательно рассматривала кареты, проверяя свои знания по генеалогии, и любовалась нарядами, пытаясь понять, какой все-таки век на дворе. Ответ «2384 со дня Крови и Чести» меня совершенно не устраивает. Местные легенды о сотворении мира — оно, конечно, очень интересно, но вообще не информативно. Я хотела найти как можно больше соответствий с той историей, которую знала, чтобы хоть как-то определиться. Судя по нарядам, окружающая действительность была ближе к 19 веку, но в остальных сферах жизнь топталась на уровне 16 века. Судя по всему, наличие магии помешало началу технической революции, и множество интересных вещей изобретено не было.