София повернулась к Джеку: насмешливые интонации, появившиеся в его речи, заставили ее помедлить с ответом.

— Пленяет? — переспросила она, склоняя голову к плечу. — Не думаю, что эго точное слово, мистер Лестер. Она слегка сдвинула брови. — В обществе есть обаяние, конечно. — Она взмахнула рукой. — Но нельзя же не видеть его эфемерность, призрачность, отсутствие подлинного содержания. — Она сдержанно улыбнулась. — Мне давно кажется, что сезон — это светская сцена, где мы собираемся, чтобы произвести друг на друга впечатление своим положением, репутацией, нарядами, до того как лето снова вернет нас к нашему настоящему занятию — управлению поместьями.

Джек кивнул:

— Вы мудры не по годам, дорогая леди.

София встретила его взгляд и недоверчиво выгнула бровь.

— А вы, сэр? — Она отвела глаза и продолжала, набравшись храбрости: — Мне трудно поверить, что вы согласны со мной в вашем отношении к сезонам. Я часто слышала, что джентльмены, подобные вам, преследуют определенные интересы, для чего сезоны просто незаменимы.

Джек скривил губы.

— И это правда. — Он сделал маленькую паузу. — Но вы не должны думать, что именно такого рода интерес в этом году привел меня в город так рано.

Подавляя желание заглянуть ему в лицо, София упорно не сводила взгляда с окружавшей их публики.

— В самом деле? — холодно переспросила она. — Значит, на юг вас, по-видимому, привела скука.

Джек покосился на нее:

— Нет, мисс Винтертон. Только не скука.

— Не скука? — Твердо решив не дать ему восторжествовать, София повернулась и, не обращая внимания на бешено бьющееся сердце, отчего делалось трудно дышать, встретила его взгляд, — Неужели, сэр?

Лицо Джека было непроницаемым. Она бесстрашно встретилась с ним глазами, потом так же смело окинула взглядом его безупречную фигуру. В мягких складках галстука загадочно сверкнул сапфир, цепочек с брелоками он не носил, поэтому ничто не отвлекало наблюдателя от его превосходно развитой мускулатуры.

Подавляя желание откашляться и снова положив руку ему на локоть, она пошла рядом.

— Я, кажется, поняла. Вы испугались, что ваши скакуны могут увязнуть в лестерширской трясине.

— Снова мимо, мисс Винтертон, — засмеялся он.

— Значит, вас привела в столицу приманка карточных столов.

— Приманка в самом деле существует, признаю, но только это не зеленое сукно.

— Что же тогда? — спросила София, поднимая глаза.

Джек перевел взгляд на ее локоны, потом опустил его ниже и заглянул в ее светло-голубые глаза.

— Это золотая приманка, мисс Винтертон.

София, моргнув, нахмурилась:

— Вы приехали с мыслями о богатстве?

Потемневшие глаза Джека взглянули пристальнее.

— Не о богатстве, мисс Винтертон. — Он смотрел ей в глаза, и улыбка медленно исчезала с его губ. — А о будущем.

Он удерживал ее взгляд, и Софии показалось, что отполированный паркет заколебался под ее ногами. Кажется, они остановились, прочие гости отступили куда-то, их болтовня больше не достигала ее ушей. Дыхание перехватило, и, наверное, из-за этого начала кружиться голова.

Синие глаза смотрели не мигая, София вглядывалась в них, но не находила ни малейшего намека на призрачную надежду, мысль о которой промелькнула было в ее голове.

Джек улыбнулся, и его лицо тотчас смягчилось, как уже бывало прежде.

— Кажется, начинается наш вальс, мисс Винтертон. — И загадочным, проникающим в душу голосом спросил:

— Вы составите мне пару, дорогая леди?

София подавила дрожь. Она не была незрелой барышней, ей двадцать два года, она уверена в себе и имеет светский опыт. Не обращая внимания на тревожные удары сердца, на скрытый смысл, мерещившийся в его словах, она спокойно кивнула и с достоинством подала ему руку.

Он сильно сжал ей пальцы, и в этот миг София вдруг усомнилась, на который из вопросов дала ему ответ. Она позволила ему увлечь себя в танце, и он одним искусным поворотом занял место между другими кружащимися парами.

Снова и снова София повторяла себе, что нет ничего особенного в этом вальсе, как нет ничего особенного в их отношениях. Но душа сопротивлялась разуму, предавшись молчаливому общению с парой синих глаз.

Только когда они остановились, София поняла, что вальс закончился. За все это время они не произнесли ни слова, но казалось, что сказано самое важное. София почти не смела дышать.

С серьезным, спокойным выражением Джек снова продел ее руку под свой локоть.

— Пора идти на ужин, дорогая леди.

Его глаза мягко светились и согревали Софию своим теплом. Смущенная, но ликующая, взволнованная, но странно уверенная, она ответила ему:

— Действительно, сэр. Я доверяю вам быть моим провожатым.

Он улыбнулся лишь уголками губ:

— Вы всегда можете на меня рассчитывать, дорогая леди.

В комнате, где стояли накрытые к ужину столы, Джек отыскал столик на двоих и принес блюдо с маленькими сэндвичами и два бокала шампанского. Усевшись, он начал рассказывать забавные истории, случившиеся в прошлом сезоне, после чего они принялись строить предположения, кто станет главным героем нынешнего сезона.

Несмотря на свое блаженное состояние, София была рада отвлечься. Ей казалось, что она балансирует на отвесном обрыве, и не считала разумным делать следующий шаг. Она болтала, смеялась и не обращала внимания, что временами становилось трудно дышать, когда они встречались взглядами и несколько долгих секунд не отводили глаз друг от друга.

Софию переполняла непонятная радость, словно сердце освободилось от земных тягот и сделалось легче воздуха. Это состояние не покинуло ее, даже когда Джек, следуя предписанному порядку, препроводил ее назад к Люсилле.

Сохраняя внешнее спокойствие и хваля себя за это, София протянула ему руку.

— Спасибо, сэр, за приятный антракт. — Ее голос прозвучал странно для нее самой — тихо, мягко и чуть хрипло.

Ее возвращения ожидала небольшая группа джентльменов. Джек оглядел их с неудовольствием, выказывать которое не счел целесообразным. Вместо этого он взял Софию за руку и элегантно поклонился:

— До новой встречи, мисс Винтертон.

И глаза его пообещали, что это случится очень скоро.

К полной неожиданности для Софии, он приехал уже на следующее утро. Ей передали, что тетушка зовет ее в гостиную. София вошла и увидела его там, очень уместно для этого времени дня облаченного в синий сюртук и белые панталоны. Он поднялся со стула ей навстречу, и в его порывистом движении ей почудился легкий вызов.

— Здравствуйте, мисс Винтертон.

Решившись сохранять самообладание, София придала лицу спокойное беспечное выражение, пытаясь ничем не выдать своего волнения.

— Добрый день, мистер Лестер.

Его улыбка обдала Софию восхитительным теплом. Выпустив ее руку, он повернулся, чтобы поздороваться с Клариссой, которая вошла в гостиную следом за кузиной.

Чувствуя, что обманчиво мягкий взгляд тетушки цепко устремлен прямо на нее, София с подчеркнуто безмятежным видом подошла к креслу. Усевшись и расправив юбки, она заметила, что обаяние мистера Лестера действует на всех по-разному. Кларисса, несмотря на свою неопытность, нисколько не смущаясь, поздоровалась с нежданным гостем с безыскусной радостью, после чего села рядом с Софией.

Джек сел на прежнее место — в модное белое с позолотой кресло. Он оправдал свое присутствие тем, что извлекает выгоду из приглашения Люсиллы.

— Как я говорил, миссис Вебб, очень приятно обнаружить, что перед началом сезона у тебя еще есть некоторое свободное время.

— В самом деле, — отвечала Люсилла, глядя на него открыто и спокойно своими светло-голубыми глазами. Она восседала в кресле у камина, одетая в батистовое утреннее платье винно-красного цвета. — Однако должна сознаться, что стоит только окунуться в светскую жизнь, как это было вчера, чтобы вспомнить, насколько она бывает утомительна.

Джек с учтивым видом внимательно наблюдал за ней.