Глава 7

Глава 7

Кэт

Мы сидим в тишине. С минуту никто не говорит.

Мама первая, кто разрушает тишину.

— Профессор Бартлетт, — говорит она, указывая на книгу на столе, — вы хотите сказать, что исчезли двадцать лет назад и попали в другой мир, под названием Ателия?

— Двадцать пять лет назад, если быть точным. Мне было сорок, примерно того же возраста, что и отец королевы. Хотя моему сыну было в то время только три, а королева была уже в подростковом возрасте. У меня никогда не было дочери, не говоря уже о том, кто вырос в корсете и кружевах, так что это был довольно интересный опыт, — профессор Бартлетт улыбается. — Теперь Ваша очередь, моя дорогая. Я вижу, что есть вспышки признания, когда Вы слышали, как я описываю Ателию. Каков был Ваш опыт в этой старомодной стране? В течение двадцати пяти лет я нес эту тайну и никогда не мог поделиться ею. Даже с моей женой.

Я с трудом глотаю. Мама сидит с правой стороны, а Пэйдж слева от меня. Я рассказала им всю историю раньше, но не уверена, что хочу снова пережить ее. Тем не менее, профессор Бартлетт рассказал мне свою историю, и это справедливо, если я расскажу ему свою.

Поэтому начинаю с того года, когда мне было семнадцать, как я порвала старую книгу про Золушку и попала в Ателию. Рассказываю ему все, что случилось со мной, затем перехожу к части, где мне двадцать четыре и как я встретила Эдварда вновь, и как нам вновь пришлось расстаться. Мистер Бартлетт сидит тихо на протяжении всего рассказа, но, когда он садится прямо, его глаза сияют. Моя история его заинтриговала.

— Итак, вместо того чтобы стать свахой, ты оказалась невестой принца. — Он чешет бороду. — Какой необычный поворот событий. Примечательно то, что мы, попавшие в Ателию, повлияли на выбор монарха.

— Есть ли шанс, что я могу вернуться? Я принадлежу ему, — по моему лицу скользит слеза, и я стираю ее как можно быстрее. Пэйдж держит меня за руку, а мама похлопывает по спине.

Профессор Бартлетт выглядит задумчивым.

— Я преподаю историю, и Ателия была идеальна для моих исследований. Это было похоже на путешествие во времени, и так много культуры Ателии совпало с тем, что знаю об Англии девятнадцатого века. За двадцать пять лет с тех пор, как вернулся, я исследовал, есть ли способ вернуться в эту страну.

— Вы нашли что-нибудь?

Профессор Бартлетт потирает подбородок. Он поднимается и уходит на несколько минут в другую комнату. Когда возвращается в гостиную, то вручает мне папку.

— Вот некоторые сведения, которые собрал за годы исследований. Пытался отследить людей, которые могли бы попасть в Ателию, но большинство из них уже скончались. Это все, что у меня есть.

Просматриваю информацию, которую он почерпнул.

— Ближайшее место, с которого мы можем связаться с Ателией, находится в гоблинской области?

— Женщина, с которой я беседовал, попала туда. Она оказалась в ловушке, когда перемещалась в Ателию, и оказалась в царстве гоблинов за несколько дней до того, как заклинание вступило в силу. Она очутилась в теле ателийской женщины.

— Как нам попасть к гоблинам?

— В Корнуолле есть портал на древнем холме. На самом деле, ты первая американка, о ком я слышал, кто был в Ателии. Все люди, с которыми беседовал, были из разных регионов Великобритании. Я бы предположил, что книги короля гоблинов были рассеяны ближе к тому месту, где появились гоблины.

— Я помню, — говорит мама. — Кэт, книга с картинками, «Золушка», была подарком от твоего деда со стороны отца. Он отправился в Лондон и взял для вас несколько книг.

— Хорошо, — это объясняет, как я попала в книгу, но меня больше интересует маршрут к гоблинам. — Вы нашли портал в Корнуолле?

Профессор Бартлетт вздыхает.

— Я попросил ту женщину показать мне, где находится портал. Она привела меня на холм, но как бы мы ни прочесывали этот район — не смогли его найти. Она винила плохую память, хотя я также полагаю, ей не хотелось вспоминать свой опыт в Ателии. К несчастью, она обитала в теле служанки.

— Это, конечно, ужасно. — В иерархии слуг горничная-уборщица занимает самую низкую ступень.

— Ей потребовалось почти десять лет, прежде чем она закончила рассказ и смогла вернуться. Мы провели на холме три дня, но наши усилия были напрасны. Был ли это неправильный портал или гоблины активировали его для людей, чтобы получить доступ… Я не знаю.

Черт.

— Подожди, — вздыхает Пэйдж. — Даже если вам удастся вернуться в Ателию, вы не сможете выжить. Разве этот гоблин не сказал, что у них нет кислорода в этом другом мире?

И пузырь лопается. Профессор Бартлетт кивает.

— Боюсь, что мой опыт был таким же, как когда ты впервые отправилась в Ателию. Я занял тело этого бедного джентльмена, и поэтому у меня не было проблем с проживанием в Ателии. Весьма странно, что гоблины смогли вернуть тебя силой. Может быть, тебе нужно подождать, моя дорогая. Если они попытались воссоединить тебя с принцем, скорее всего, они попробуют и во второй раз.

Профессор пытается меня утешить. Хотела бы и я надеяться, но не могу заставить себя быть оптимистом. Крю сказал мне, что элементы, необходимые для кислородного заклинания, больше не существуют в царстве гоблинов. Более того, гоблины уже не так сильны, как раньше. Что, если понадобится десять, двадцать или даже больше лет, чтобы гоблины вернули силу?

— Спасибо Вам, профессор Бартлетт. — Я сжимаю и трясу его руку. — Очень рада, что приехала и встретилась с Вами.

— И мне очень приятно, моя дорогая. — Его лицо выражает искреннюю симпатию. — Мне жаль, что не мог оказать тебе больше помощи, но если узнаю что-то еще — обязательно сообщу тебе.

После нескольких дней в Уэльсе, Пэйдж предлагает нам посетить Лондон. Поскольку мы уже здесь, мы могли бы максимально использовать эту поездку. Я соглашаюсь, но, независимо от того, насколько мы веселимся в Лондоне, мое сердце и мысли не здесь. Продолжаю думать о своем разговоре с профессором Бартлеттом, и задаваться вопросом, смогу ли вернуться в Ателию.

— Дорогая? — говорит мама. — Чего бы ты хотела?

Я прихожу в себя и сосредотачиваюсь на меню. Говорят, что индийская еда в Лондоне на вкус намного лучше, чем где бы то ни было, кроме Индии.

— Тандури — куриный сэндвич.

— Кэт, — Пэйдж обеспокоенно смотрит на меня, — может, нам стоит вернуться в Канаду. Я видела достаточно Лондона.

— Возможно, это лучший вариант, — мама согласно кивает. — Кэт необходимо время на восстановление.

Я поднимаю на них глаза.

— Вы верите мне? Не думаете, что я умственно отсталая, потому что меня переместили в другой мир и выдали замуж за принца?

Мама и Пэйдж переглядываются.

— Я не думаю, что профессор Бартлетт лгал, он казался довольно нормальным, — наконец говорит Пэйдж. — Если этот книжный принц так же замечателен, как ты описала, я понимаю почему ты хочешь вернуться туда.

Слеза скатывается по моей щеке.

— Да, он именно такой. Но я… Возможно, никогда не увижу его вновь.

Мама кладет свою руку на мою. Пэйдж вручает мне салфетку. Они знают, что лучше позволить мне плакать — сейчас не время убеждать меня продолжать жизнь в современном мире. Мимо проходит официантка, спрашивая все ли в порядке, но Пэйдж отмахивается от нее.

Когда мы выходим из ресторана, Пэйдж берет меня за руку. В последний раз она это делала, когда училась в начальной школе.

— Мне так жаль, Кэт, — шепчет она. — Что бы ты ни решила, знай, ты не одна. Мама и я всегда будем здесь для тебя.

Пытаюсь улыбнуться. Я должна быть счастлива от того, что моя семья верит мне, но это никак не может помочь мне вернуться к Эдварду. Часть меня осталась в Ателии.

Говорят, что время лечит любую рану. Хотела бы я продолжать свою жизнь, но, увидев профессора Бартлетта, чувствую, что мои воспоминания об Ателии вернулись сильнее, чем когда-либо. Не знаю, как буду продолжать настоящую жизнь здесь, когда знаю, что есть шанс попасть в Ателию.

Неудивительно, что Мораг в прошлый раз стерла мои воспоминания. Потому что знаю, что жить подобным образом — это агония. И я не знаю, как долго смогу это делать.