Глава 3

Глава 3

Кэт

— Нет, чудачка, нет.

Я смеюсь — пустой, лишенный радости звук.

— Я знала, что ты так скажешь. Если бы мы поменялись ролями, и ты сказала бы, что путешествовала в книгу, ну, вероятно я бы тоже тебе не поверила.

— Мне нужна секунда. — Пэйдж какое-то время вышагивает по комнате, а затем поворачивается ко мне. — Хорошо. Позволь спросить тебя еще раз — где ты, говоришь, была эти восемь месяцев?

— В Ателии, стране, в которой происходит действие «Ужасной сводной сестры». Я была замужем за Эдвардом, принцем Ателии. Носила титул Ее Королевское Высочество Принцесса Катриона. Могу танцевать медленный вальс, кадриль, польский танец. И могу показать тебе, как флиртовать с поклонниками в пятидесяти вариациях. Рассказать все о рангах герцога, маркиза и графа. Что-то, что нужно знать старомодной знатной леди? Будучи там, я делала это.

Я заканчиваю свою речь королевским жестом руки, которому меня учили для приветствия людей.

Пэйдж глазеет на меня с открытым ртом.

— Где ты этому научилась?

— Что, как ты думаешь, я пытаюсь объяснить тебе?

Открывается дверь и в комнату входит мама, неся множество пакетов. У них с Пэйдж молчаливое соглашение: один отправляется по поручениям, а другой остается со мной. Бедную, хрупкую Кэт нельзя оставлять в одиночестве. Что же, если бы внезапно материализовался Крю и материализовал меня в Ателию, они бы ничего не смогли сделать, чтобы помешать ему. Боль пронзает меня при мысли об Ателии и о том, как теперь должен чувствовать себя Эдвард. У него нет такой роскоши, как бежать в отдаленный городок. Он должен натянуть свою улыбающуюся маску и притвориться, что Катриона — это я. Боже, как бы мне хотелось иметь возможность избавить его от боли.

— Девочки, — мама поднимает пакеты, — угадайте, что у меня для вас сегодня?

— Мам, нам больше не пять лет, — говорит Пэйдж, но все равно улыбается. — Что там у тебя?

— Что же, для сальсы слишком холодно, но у меня есть вкусная копченая ветчина от местного мясника. Кэт, что ты скажешь на счет бутерброда с ветчиной и сыром?

Ее слова вонзаются в мое сердце, как стрела, и причиняют боль. Мама не похожа на Эдварда, но то, как она это говорит, с нежностью, любовью и заботой в голосе, точно так же, как Эдвард говорил со мной в нашу брачную ночь. Мне хочется плакать.

— Кэт? — Мама закрывает дверь и подходит ко мне. — С тобой все в порядке? Мы можем сделать что-то другое, что бы ты хотела… может суп из тортильи? Или цыплята касадилья, ты их так любила.

Первое, что мне хочется сказать, это «нет», что со мной все в порядке. Второе — я не хочу вспоминать об Эдварде.

— Я буду касадилью, — говорю я. — Спасибо, мам.

Еще одна неделя проходит без происшествий.

Прошло три недели с момента моего возвращения в Америку. Я полностью восстановилась — могу свободно дышать, ходить и выполнять все действия, как любой здоровый человек. Никаких изменений с моим телом не происходит, но я ужасно скучаю по Эдварду. Изо всех сил стараюсь вернуться к своему нормальному «я», но никогда не умела притворяться. Мама беспокоится за меня и даже предположила встретиться с психиатром, но я категорически отказываюсь. Разговоры не приведут Эдварда в наш мир.

Каждый раз, когда Райан зовет маму, это напоминает мне об Эдварде. Или когда парень Пэйдж зовет ее, я хочу, чтобы Эдвард был рядом со мной. Но это бесполезно. Никто в моем мире никогда не будет соответствовать ему. Его никто не сможет заменить. Все, что я могу сделать — это подождать, пока боль постепенно утихнет, и сможет как-то существовать в моей жизни. Любовь никогда не придет ко мне вновь, для любви мне был дан мой муж.

Пэйдж не упоминает Ателию или Эдварда, но я сильно подозреваю, что она гуглила все, что могла найти о нем. Не хочется поднимать эту тему самой с тех пор, как я сказала, что была принцессой, все идет не очень хорошо.

Звенит дверной звонок.

— Я открою, — кричит мама, хотя я сижу в гостиной ближе всего ко входу.

Я могу быть в депрессии, но не инвалид. Поэтому вскакиваю и открываю дверь, ожидая увидеть соседа (пожалуйста, пусть это будет не репортер), но это почтальон.

— У меня пакет для госпожи Кэтрин Уилсон, — говорит он.

Мне требуется одна секунда, чтобы сообразить — меня зовут Кэтрин Уилсон, а не Катриона Брэдшоу. Я так привыкла к тому, что меня зовут Катриона Брэдшоу.

— Это я, — расписываюсь в бланке доставки и беру пакет. — Спасибо.

— Что это? — сбоку от меня мгновенно появляется мама.

— Ты заказывала что-то онлайн? — спрашивает Пэйдж.

Я не касалась своего кошелька и уж тем более не пользовалась кредиткой. Читаю адрес отправителя.

— Это от Джэйсона.

Лицо мамы мрачнеет.

— Тебе не нужно иметь с ним ничего общего, если ты не хочешь.

— Мам. Сколько еще раз мне нужно повторить, что Джэйсон не имеет отношения к моему исчезновению?

— Дорогая, ты порвала с ним. Разве не он сделал что-то, что привело к этому?

— Он ничего не делал. На самом деле это все я.

Подходит Пэйдж.

— Тогда зачем он отправил тебе этот пакет?

— Понятия не имею. — Я открываю пакет и вытаскиваю книгу в твердом блестящем переплете. На ней изображена прекрасная девушка в потрясающем платье. И называется она «Давным-давно».

Пэйдж резко выдыхает.

— Название! Оно в том же стиле, что и «Ужасная сводная сестра!» Это продолжение?

Отбрасываю книгу и визжу. Она бьет меня словно током и, боже, это больно! Но не могу ни о чем думать, кроме как о моем последнем дне в Ателии, о том решающем моменте, когда Крю произнес заклинание, чтобы вытащить меня оттуда. Тогда воздухе появилась книга, и сейчас я держу в руках ту же самую книгу.

— О. Мой. Бог, — задыхаюсь я. — Я… Я просто не могу поверить в это…

Подкидываю книгу в воздух, ожидая, что она будет парить. Затем несу ее на стол и жду, когда она начнет сиять. Называю имя Крю, но все еще ничего не происходит. Книга совершенно новая, не отличается от обычной.

— Милая, что ты делаешь? — Мама встает напротив меня, и она явно в шоке.

— Ты ведешь себя как сумасшедшая. — Пэйдж хватает меня за руки и заставляет сесть. — Не говори мне, что ты пытаешь попасть в эту книгу и в эту историю.

— Я ДОЛЖНА вернуться обратно! — кричу я, хватая и тряся книгу. — Делайте что-нибудь, вы, глупые гоблины! Я должна вернуться к Эдварду!

— Кэт! Остановись!

Звонит мамин телефон. Это приводит меня в чувство, и я затихаю, пока она отвечает.

— Райан? Привет дорогой… да, мы собираемся готовить обед… — она смотрит на меня секунду. — Да, все в порядке… эм, отлично. Поговорим позже. Пока.

Мама отключает свой телефон и кладет его на стол. Она вопросительно смотрит на меня своими прекрасными темными, обрамленными длинными ресницами (я ненавижу то, что не унаследовала ее глаза) глазами.

Пэйдж вручает мне клочок бумаги.

— Это выпало из книги, когда ты подбросила ее в воздух.

И как я могла этого не заметить. Я была настолько увлечена мыслью о возврате в Ателию. Бумажка исписана почерком Джэйсона.

«Нашел ее у своей кровати. Думаю, это твое. Надеюсь, ты в порядке. Джэйсон».

Просматриваю книгу и чувствую, что плачу. История внутри — моя история. В книге можно найти большинство событий, которые произошли с Эдвардом и мной. Я не знаю, как это появилось в нашем мире, но это дает мне слабый проблеск надежды. Надеюсь, что однажды смогу вернуться.

Но не могу. Я не принадлежу Ателии. Не могу выжить там без кислорода. Даже если смогу вернуться назад, я не смогу жить там с Эдвардом. Слеза катится по моей щеке, и я вытираю ее.

— Кэт. — Пэйдж кладет свою руку на мою. Ее голос необыкновенно нежен. — О Кэт, не плачь.

— Я думаю, ты задолжала нам объяснение, — говорит мама. — Кто такой Эдвард? Почему ты должна вернуться к нему? Почему ты так расстроена из-за книги, которую прислал Джейсон?

— Я… — я фыркаю и прижимаю книгу к груди. — Я рассказывала об этом Пэйдж, но это невероятная история. Ты мне не поверишь.

— Все равно расскажи нам. — Мама обнимает меня за плечи. — Какой бы секрет ты не хранила, тебе нужно выпустить его. Позволь нам помочь тебе с твоим бременем. Во всяком случае, во имя семьи?

И тогда рассказываю им все. С того момента, как упала с лестницы, когда телепортировалась в Ателию, как вернулась в Америку и закончила свадьбой с принцем.

— Но ты никогда не упоминала об этом, когда вернулась! — восклицает мама.

Ну ничего себе, она не говорит, что я сумасшедшая. Даже Пэйдж выглядит задумчивой. Видимо моя история настолько интригующая, что они забыли, насколько невероятно это звучит.

— Потому что королева гоблинов наложила на меня заклинание памяти. Она считала, что я буду в депрессии после ухода от Эдварда, поэтому заставила меня забыть об Ателии. Но позже, — я держу «Давным-давно», — я вернулась обратно. Это произошло в прошлом году. Вот где я была все восемь месяцев, в течение которых меня не было здесь.

Мама поворачивается к Пэйдж, выглядя сомневающейся.

— Вот что произошло, когда ты исчезла в прошлом году?

— Не все записано, но здесь отображены важные моменты.

— Похоже, ты сказала ему, что останешься, — говорит Пейдж, наклоняясь и глядя на одну из страниц. Жар поднимается к моему лицу, страстный вышел момент после того, как я обещала Эдварду не оставлять его. — Если ты вышла за него замуж, почему вернулась?

Слезы снова угрожают наполнить мои глаза. Я глубоко вздыхаю, не желая плакать. Затем рассказываю им о проблеме с кислородом.

Пэйдж трясет головой.

— Это сумасшествие.

— Гоблины восстанавливаются после огромной гражданской войны, поэтому у них не хватило магии, чтобы вызвать еще одно заклинание. Даже это было рискованно. Одна ошибка могла заставить меня сразу умереть.

На недоверчивый вздох мамы я развожу руками.

— Я предупреждала вас, что это невероятно. Но клянусь, что говорю правду.

— Дорогая, я знаю, ты не солгала бы о такой серьезной вещи. Но ты не полагаешь, что тебя могли обмануть?

— Похоже на культ, что похитил тебя, загипнотизировал и заставил поверить в эту историю.