- Я не смогу полюбить его.

- Это не важно. Истинный змей не должен испытывать столь сильное чувство.

- Но я – не истинный змей. – Слёзы начали течь сквозь плотно сжатые пальцы. – Я хочу чувствовать. И я чувствую. Я люблю. Я люблю тебя, Одераричи.

Он оцепенел.

- Я не хочу быть ни с кем другим, только с тобой!..

Она расправила руки и кинулась змею в объятия, крепко обхватив руками его спину. Ричи не без удовольствия принял её и запустил пальцы в её шелковые волосы.

- Это детская влюбленность. – Сказал он и знал, о чем говорил. Пусть и лишенный социального воспитания, он прожил много чужих жизней, прежде чем попал в башню Пятого Мастера. – Это нормально. Ты росла у меня на глазах, я всегда был рядом. И я буду рядом, обещаю, Орита. Всегда буду рядом с тобой.

Она уткнулась лбом в плечо змея и её руки побелели от того, как сильно она обнимала его.

- Я знаю, что такое детская влюбленность. – Сказала она, громко хлюпнув носом. – Это настигло меня в тот момент, когда ты лишил жизни Орина в день нашей встречи. Благоговение, восхищение, слепой и глупый восторг перед каждым твоим жестом и словом. Это прошло. Годы прошли, а ты ни разу не дал повода в тебе усомниться. Ты прекрасен, Одераричи. Я люблю тебя.

Она подняла голову, заглянула в медные кольца глаз змея и улыбнулась.

- И ты ко мне не равнодушен.

Он совсем растерялся и едва ли не испуганно выпучил глаза.

- Я… Ты мне как дочь, Орита, ты росла у меня на глазах.

- Пусть я и не слышащая, но я вижу, что ты обманываешь меня. Скажи правду.

Ричи крепко сцепил зубы, так что они заскрежетали.

Она не стала дожидаться ответа и поцеловала змея. Его губы были холодны и не шевельнулись, тело оказалось до предела напряжено: он сдерживался изо всех сил

- Я выйду замуж за этого отпрыска вазари. Рожу ему детей и этим положу начало новой династии. Обещаю тебе. Но у меня ещё есть время до церемонии. Я не хочу, чтобы моё становление элементалем совершил он. Я хочу, чтобы это сделал ты. У нас же есть время. Ричи…

Она снова прильнула к его губам, и змея охватил жар.

Деревянная ручка двери вытянулась и ожила. Встряхнувшись, её заостренная нечеловеческая морда впилась в замок двери и наглухо заблокировала его.

Орита чуть надавила змею на плечи, и он послушно опустился на пол. После всех пережитых им галлюцинаций, всех тех шкур, в которых побывал, впервые в жизни он ощущал это тепло близости собственным телом.

Эти горячие губы и лицо, мокрое от слез. Она действительно хотела сделать его своим первым мужчиной.

Ричи обхватил её, кажущуюся совсем хрупкой, и положил на кровать. Когтем мизинца, он разрезал нить, связывавшую её волосы, и они распустились, шёлковые, золотые. Он медленно снял с неё платье, ощупывая каждый доступный участок её тела, скинул с плеч генеральскую мантию и отдал себя моментам, ставшим самым прекрасным воспоминанием его жизни.

- Ах вот ты где. – Облизнув соленые от пота губы, Вильмут взобрался-таки на небольшой выступ на горе, где на краю сидел его друг. – Тебя все обыскались, и Орита наверняка очень волнуется. Почему тебя не было на церемонии?

Ричи щурился солнцу, прошедшему половину своего дневного цикла и зависшего над горой. Он не ответил, и даже не повернулся.

- Эй, рептилия моя, я с кем разговариваю?

- Орита знала, что я не приду на церемонию. Ей следовало тебя предупредить.

Вильмут потупил взгляд, но уже мгновение спустя в его глазах заискрился огонёк понимания ситуации.

- Я уж беспокоился, - он подошел к Ричи и присел рядом с ним, свесив ноги с обрыва, - что тебе не хватит духу…

- На что? На то, чтобы овладеть девчонкой? – На лице змея возникла едва ли не истерическая ухмылка.

- Ну… - Вильмут пожал плечами. – Зная Ориту, это скорее она тобой овладела…

Ричи зло глянул на мита, и тот тут же отвёл взгляд.

- Не понимаю, что меня так зацепило в этой девочке…

- Ну, она хороша собой…

- Не неси ерунду!

- Значит, не хороша…

- Вильмут! – Ричи едва не подпрыгнул: его сердце колотилось, а на лбу проступали капельки пота. – Конечно, она красива. Она умна, умнее всех в её роду, но… она просто девочка.

- С тобой что-то не так, Ричи. – Мит привёл кончиком указательного пальца по его виску: на пальце остался тонкий клейкий слой желтоватой жидкости. – Что это?

- Я не… - Он громко сглотнул и тревожно глянул на друга.

- По-видимому, близкий контакт с представителем другой расы не идет тебе на пользу. – Вильмут растер жидкость между пальцами и понюхал её. – Это не яд, по крайней мере - не твой. Это больше похоже на…

- Следы разложения. – Ричи кивнул, и тот час несколько его волос окрасили медью. – Но Вильмут, Орита – змей. Да, не высший, как я, но змей.

- По-видимому, наследник рода Одера в тебе так не считает. Полагаю, тебе следует в будущем избежать близких контактов с ней. Пока я не разберусь чем это вызвано.

- Здесь нечего разбираться, Вильмут. Наши тела… я имею ввиду старших змей, не рассчитаны на связи без зачатия.

- А-а-а. – Протянул тот сочувствующе, вытирая руку об одежду.

- В любом случае, она сейчас выходит замуж и, зная её, она будет верна мужу.

- Ну, ящерка моя, может у неё родится очень похожая на неё дочь и на твоей улице ещё будет праздник… - Вильмут старался сказать это как можно смешнее, но снова получил гневный взгляд змея, готовый прострелить его голову насквозь.

Прошло много лет, а те слова всё ещё звенели в голове древнего змея, будто то были слова его проклятия.

- Через восемнадцать веков после появления на небесной глади Третьего мира Второго Солнца, границы падут. – Говорила Пятый мастер ещё ненаписанной книге.

Как Вильмут и говорил, у Ориты родилась прекрасная дочь.

Глава третья.

Век Истребления

Горделиво задрав голову, высокая женщина, со светлыми волосами, убранными в высокий конский хвост, шла по широкой дороге, уставленной телегами, авоськами, мусором и бесчисленным множеством разного рода тряпья, в котором рылись и копошились разной формы, цвета и размера существа.

Их осталось чересчур мало, слишком мало, чтобы в последствии они смогли возродить свои погибшие народы. И разве смогут черви, коих здесь было множество, своими жалкими душами передать всю красоту и мощь народов тверди, к которым они принадлежали?

Черви, ящеры, толстокрылые бабочки, едва способные оторвать свое тело от земли, - они лишь жалкое эхо могущества разностихийных элементалей, но они – это всё, что осталось. Ксардера уничтожила всех.

Руины горы Орана – останки некогда могущественной колониальной империи, созданной перворожденным элементалем тверди Одеравэрде. Одним сокрушительным ударом, Даэдва Тоурен, принявшая имя Ксардера Дива, дочь первой в истории мира королевы Ориты Дивы, уничтожила высочайшую в мире гору, обрушив её на головы тех, кто, по её мнению, не имел права ей перечить.

Над обломками горы, в полукилометре над землей в воздухе витали четыре небольшие платформы. Они – всё, что осталось от горы Орана, и если бы не предательство одной из учениц Ксардеры, Линнэ Интетта, то пали бы и они, а вместе с ними – и надежда на спасение.

Строгим и полным уверенности взглядом смотря вперёд, не опуская глаз на творящийся вокруг источающий отвращение к себе беспорядок тонущих в собственной грязи низших элементалей, Веллизы Тоурен, названная Монтерой Дива, шла вперед.

Она была никем иным, как старшим ребенком династического брака между Оритой, тогда носившей второе имя Орэс, младшей дочерью в роду императора, и Фузасу Тоурен, единственным сыном генерала армии элементалей воздуха вазари, узурпировавшего власть незадолго до переломного бракосочетания. Веллизы Тоурен была не только тем из детей, кому император Орэс хотел однажды передать власть, но никем иным, как первым носителем тогда ещё никому неизвестной стихии, названной сиянием. И она предала созданные ею принципы и основы могучей стихии ради воплощения низменной вражды с другим элементом.