— Не знаю. Я во власть не рвался. Просто делал своё дело.

— Как тебе Новиков?

— Нормально. Он умеет организовать работу. И не пылит в глаза. Хороший командующий, и умеет стружку снять, не обижая людей. В серьёзных вопросах — очень принципиальный.

— Мне Лаврентий говорил, что ты просил обеспокоиться ядерной физикой. В чём тут проблема?

— Физик Ган высказал предположение, что при неуправляемой ядерной реакции из нескольких килограммов, от двух до 20, можно извлечь несколько килотонн эквивалентной энергии. То есть — получить сверхмощную бомбу. Одна такая может уничтожить город. Так как, все данные по этой проблеме засекретили, значит, все работают над этой проблемой. Так как, Гитлер понял, что он сильно отстал от нас в авиации, есть вероятность, что он пойдёт этим путём. Нам надо успеть раньше него.

— Хочешь заняться этой проблемой? — я задумался и спросил Сергея. Прозвучало: «НЕТ»

— Товарищ Сталин! Я — не специалист в этом вопросе. Боюсь, что не потяну. Но, если её сделают, то у нас, в ВВС, будет, чем её доставить к противнику! Шашлыки готовы! Или вам сациви?

— Давай позовем всех! Мне очень нравится принимать гостей!

— Товарищ генерал-лейтенант! Заключённый Королёв, Сергей Павлович, статья 58-7 и 11, доставлен к вам по распоряжению Наркома НКВД! — доложил подтянутый сержант госбезопасности.

— Давайте его и документы! — пока я расписывался в бумагах, второй конвойный ввел невысокого худого темноволосого человека. — Наручники снимите и забирайте с собой. Конвой — свободен!

Сержант потоптался на месте и посмотрел на меня вопросительно. Я вытащил из стола справку об освобождении, подписанную Берия и показал ему. Он отдал честь и сделал знак второму конвоиру. Тот снял наручники, оба козырнули и вышли.

— Проходите, пожалуйста, Сергей Павлович. Присаживайтесь.

Он недоверчиво посмотрел на меня, потирая запястья. «Интересное лицо и какой огромный лоб!» — подумал я. Вызвал адъютанта, попросил принести чай и что-нибудь перекусить. Королёв сел и, внимательно и молча, осматривал кабинет. Вдруг его взгляд упал на модель Су-12.

— Реактивный? Сделали?

— Сделали, Сергей Павлович! — и я протянул ему модель.

— Уже летает или проект?

— Выпускается серийно. Стоит на вооружении. И стреляет вашими ракетами, которые мы немного модифицировали.

— Это вот эти контейнеры? А стабилизаторы из упругой стали, свёрнутые. Я думал об этом!

Принесли горячее, хлеб с маслом, ветчину и чай.

— Кушайте, Сергей Павлович. Не стесняйтесь!

Он начал торопливо есть, я пододвинул ему и вторую тарелку, а сам отхлебнул горячего крепкого чая. Королёв ел, но постоянно косился на модель Су-12. Он закончил есть, и я вызвал адъютанта убрать посуду. Мой гость наслаждался горячим сладким чаем.

— Сергей Павлович, вот ваша справка об освобождении. А это — сопроводительное письмо, по которому вас пропишут в Москве. Квартиру мы вам подберем.

Королёв взял бумаги, очень быстро пробежал глазами.

— Что требуется от меня?

— Страна находится на военном положении. Гитлер в июне чуть не напал на нас. Остановили его вот эти вот самолёты. Создана Ставка Верховного Главнокомандования. Я — представитель Ставки генерал Андреев. Отвечаю за ВВС, ПВО и связи с промышленностью.

— Извините, сколько вам лет?

— 25. — Королёв изумлённо на меня посмотрел, — Да-да, Сергей Павлович, всего 25. Но это — и мои самолёты! Я принимал участие и в создании их двигателей, и конструировании, и в развёртывании их производства. Принято решение о начале разработки нового оружия, атомного. Нужны средства его доставки. Авиационные я взял на себя, и буду курировать разработку нового тяжёлого бомбардировщика, а ракетные средства поручаю вам. По сути, вам предстоит создать новую отрасль промышленности, товарищ Королёв.

— Из грязи, да в князи! — тихо сказал Сергей Павлович, посмотрев на свой чёрный ватник, который он так и не снял.

— Работать, пока, будете здесь, пройдёмте, я покажу вам ваш кабинет. Впоследствии, подберём вам помещение. Опираться будете на Воронежский и Калининградский авиазаводы, но их мощностей, скорее всего, будет недостаточно, поэтому вам надлежит подобрать место или места для других заводов. — Королёв неожиданно усмехнулся, и я спросил у него: — В чём дело?

— Меня оттуда и доставили!

— Откуда?

— Из Калининграда…

— Ну-у, Лаврентий Павлович! Так Туполев там?

— Да, я работал у него, не всё время, но последнее время там.

— Спасибо за информацию!

Мы прошли в его кабинет, который находился в том же крыле академии имени Жуковского.

— Звание комдива авиации вам возвращено, пройдёте аттестацию, получите новое звание. Подчиняться будете непосредственно мне. В случае успеха… Ну, об этом ещё рано говорить. У вас семья есть?

— Да, жена и дочь.

— Где они?

— Здесь, в Москве, жена в Боткинской работает.

— Берите мою машину, вас домой отвезут! Много времени дать не могу, но пару дней проведите дома!

— Я завтра буду у вас! А сейчас, хочу вымыться и снять вот это! — и он показал на свою одежду.

Каково было моё удивление, когда я застал его через несколько часов в коридоре! Уже в генеральской форме, чисто выбритый, в сверкающих сапогах и неизменной улыбкой на лице. Он поприветствовал меня, улыбнулся и сказал: «Не удержался! Хочу посмотреть всю документацию по двигателям той машины, которую вы мне показывали в кабинете. А где её «живьем» посмотреть можно!» — я понял, что у нас будут ракеты! И очень скоро!

Туполева и Бартини привёз Голованов на следующий день. Разговор с Туполевым не получился. «Патриарх авиации» был достаточно сильно обижен, пожаловался на здоровье и, ворчливым голосом, минут 20, выкладывал мне свои требования. Часть из них могла быть удовлетворена, но большая часть была из области фантастики. В частности, освобождение всех его сотрудников! «Тут его самого еле-еле из тюрьмы выцарапал!» — подумал Андрей. «Не кипятись! Не умеешь ты с пожилыми людьми разговаривать! К тому же, ты не туда поставил модель Су-12 и закрыл её от Андрея Николаевича!» — послышался голос Сергея. «Бартини её видит, поэтому уставился только на неё, а АНТ — нет! Вот и капризничает!» До меня дошло! Я развернулся, взял модель «сушки» и поставил её перед АНТ. Он мгновенно замолчал. Близоруко прищурился, разглядывая незнакомые формы. «Разрешите?» И начал крутить модель со всех сторон. «Вы для этого нас сюда пригласили? Немецкий? Американский?» — но, присмотревшись к клейму на носу, изумлённо сказал:

— Су-у-у??? А двигатели чьи?

— Швецова. Андреев-Швецов, АШ-102.

— А Андреев — это кто?

Я показал пальцем на себя. Бартини попросил у АНТ модель себе.

— Я не помню, чтобы мы продували такой профиль!

— Наверное, это было без нас, пока мы «отдыхали»!

— То есть вы, товарищ генерал, конструктор двигателей?

— Нет, Андрей Николаевич, я — представитель Ставки Верховного Главнокомандующего. Отвечаю за ВВС, ПВО и связи с промышленностью. Я — заказчик! И меня, в первую очередь, интересует ваш «АНТ-58» в двух модификациях: с двигателями Микулина и с двигателями Швецова. Я планирую, что эта машина станет основным фронтовым бомбардировщиком ВВС.

— А этот? — АНТ показал на Су-12, который продолжал вертеть в руках и рассматривать Бартини.

— Это бронированный самолёт непосредственной поддержки войск. У него другие задачи, мы с Павлом Осиповичем делали его для этого. Поэтому соответствующее вооружение. У него нет бомбовых люков, чтобы не ослаблять бронирование.

— Вы принимали участие в его создании?

— Да, эскизный проект полностью мой.

— А почему тогда на нём нет ваших инициалов?

— Я — не конструктор, я — лётчик.

— Ну, не знаю, молодой человек… Как я вам уже говорил, я, в первую очередь, нуждаюсь в отдыхе и лечении, а уж потом мы вернёмся к этому разговору.