Утром, пока Калина спала, Таня пробежалась по магазинам. Утро было солнечным, но морозным. Вернувшись в гостиницу, она обнаружила, что Калина все еще спит. Позвонила Варвара, руководитель группы и сообщила, в каком ресторане будет завтрак. Время шло, а Калина все спала. Когда Таня попыталась растолкать подругу, то обнаружила, что у Калины температура. Вероятно, высокая. Когда Калина, наконец, проснулась, оказалось, что волнения вчерашнего вечера не прошли для нее даром. У женщины безумно болела голова. При упоминании о завтраке, который ждет в ресторане, Калину стало тошнить. Растерянная Таня присела на край постели и задумалась. Ни одна поездка с Калиной не обходилась без происшествий. Либо в середине поездки, либо в конце, но подруга обязательно заболевала. Что интересно, дома, во Владивостоке, Калина вообще не болела. Даже инфекционные заболевания обходили ее стороной, а вот тут…

Время шло, а Калине лучше не становилось, хотя Татьяна дала подруге двойную дозу китайских таблеток от температуры. Снова позвонила Варвара и раздраженно осведомилась, будут они завтракать или нет. Переговорив с Калиной, Таня сказала, что на завтрак придет, но одна. Так и получилось, что весь день Калина пролежала в постели, а Татьяна бегала по магазинам одна, без товарки. Вечером Калине стало лучше. Температура спала, и она почувствовала жуткий голод. Ужинали в ресторанчике «У Иры и Нади». Пока группа собиралась, Калина нашла в себе силы зайти в магазинчик, который стоял через дорогу от ресторана. У магазинчика было смешное название «Бижутерия от Пугачевой», а продавались там изделия из жемчуга. В голове мутилось, коленки тряслись, но Калина двигалась от стенда к стенду, надеясь найти колье из жемчуга, похожее по описанию на то, которое хотела получить на день рождение мама. Но такого колье не было. Продавец, обрадовавшись, что заполучил покупательницу, выкладывал на прилавок все новые ожерелья, колье и просто нитки жемчуга. Черный, белый, розовый жемчуг мерцал и переливался, а Калина еле стояла на ногах. Двинувшись к выходу, женщина увидела, что продавец загородил собой дверной проход. Назревал скандал. Сил доказывать продавцу, что нужного колье здесь не имеется, не было. Непримиримое лицо китайца говорило все без слов. Вернувшись в торговый зал, Калина ткнула пальцем в колье из черного жемчуга. Стоило оно копейки, а смотрелось очень хорошо. Вернувшись в ресторан, Калина увидела, что ужин уже в разгаре. Татьяна похлопала по сиденью, которое берегла для подруги. Присев к столу, Калина задумалась, можно было заказать нужные блюда, но был еще и второй вариант — шведский стол. Повертев меню, Калина, не нашла ни одного вдохновившего ее блюда и решила взять тарелку и выбрать нужные блюда из шведского стола. Возвращаясь с полной тарелкой, она обратила внимание на группу, которая сидела вокруг круглого стола и упоительно крутила стеклянный круг с блюдами. Одна из женщин, видимо, сказала что-то смешное, потому что члены группы тут же поддержали ее дружным смехом. Вдруг сердце у Калины упало. Она увидела похитительницу сумки. Женщина смеялась вместе со всеми и накладывала в свою тарелку еду с  гигантских блюд, еле помещающихся на стеклянном круге. Первым порывом Калины было желание подойти к женщине. Но, взглянув на свою тарелку, она решила отложить разговор. Группа сидела вокруг стола в такой тесноте, что Калина просто не смогла представить, как вклинится в тесный круг, и будет рассказывать историю о сумке при всех. Дав себе обещание не спускать глаз с женщины, Калина двинулась к  своему столу. Но поесть спокойно ей так и не удалось. Только она расположилась за столом, как погас свет. Следом включили светомузыку и началась дискотека. Сполохи света больно били по глазам, музыка грохотала, визжала и не давала сосредоточиться. К тому же из-за лучей, создающих состояние тревоги, и дыма, окутавшего танцующих и немногих оставшихся за столами, блюда на столе стало трудно разглядеть. Татьяна пошла танцевать, а Калина осталась за столом и попыталась поужинать. Прошло минут десять. Одна визгливая мелодия сменяла другую, а конца-края дискотеки не было видно. Вдруг в гуще танцующих что-то произошло. Послышались глухие возгласы, кто-то стал расталкивать танцующих и требовать врача. Раздались крики: «Женщине плохо!», «Да включите же свет!». Но прошло еще минут пять, пока организаторы дискотеки  сориентировались в происходящем. Свет включили, но музыка продолжала орать, потом выключили и ее. Кто-то находящийся в круге стал требовать, чтобы толпа разошлась. Кому-то стало плохо и ему потребовался приток свежего воздуха. Чуть погодя явились представители полиции и несколько человек в белых халатах. Толпа раздалась в разные стороны, и тогда стало ясно, что свежий воздух потерпевшей уже ничем не сможет помочь, потому что женщина, лежащая на полу, была мертва. Убита.

 Двери в ресторан тут же перекрыли. Неорганизованных туристов задержали, а тех, кто был в составе групп, отпустили, предварительно переписав названия тургрупп. Татьяна всю дорогу до гостиницы плакала, а Калина молчала, замкнувшись в себе. Было только двадцать часов по китайскому времени, но женщины решили сегодня больше из номера не выходить. Калина лежала, отвернувшись к стене, а Таня щелкала пультом от телевизора, пытаясь найти среди китайских каналов русские: ТНТ или НТВ, но, как назло, сегодня ни один из этих каналов не ловился. Наконец, ей это надоело, и она выключила телевизор.

— Калина, — обратилась Таня к подруге, — а ты что себе купила-то? Мы же несколько шуб хотели купить, чтобы ты рассчиталась с долгами! А завтра с утра уже уезжать! Что делать будем?

— Не знаю, — безучастно ответила Калина.

— А я знаю, — решительно поднялась с кровати Таня, — собирайся, пойдем!

— Нет. Пока не придет время уезжать, я из номера не выйду!

— Калина, пойми, жизнь продолжается! На что ты будешь жить целый месяц?

— Не знаю. Но из номера я сегодня не выйду!

Таня знала, что если Калина закусит удила, то ее с места никакими силами, не сдвинешь. Прошло еще полчаса, воздух в номере сгустился настолько, что Тане стало нечем дышать. Тишина давила на уши. Таня хотела что-то сказать, но в дверь вдруг постучали. Калина отреагировала очень резко:

— Не открывай, — прошептала она, — пусть решат, что нас нет.

Но в дверь упрямо продолжали стучать. Наконец, терпение у Тани лопнуло, и она решительно двинулась к двери, несмотря на протест Калины.

Резко открыв дверь, она с удивлением увидела вчерашнюю гостью. Только сегодня девушка была одета по погоде и превратилась в натуральную блондинку. Процесс осветления был завершен. В руках девушка держала пакет и большую корзину с фруктами. Прощебетав на ломаном русском слово «подарок», девушка повернулась и хотела уйти, и ушла бы, если бы ее не остановил зычный приказ Тани:

— Стой! Это еще что такое? Какой подарок? За что?

Девушка вздрогнула и остановилась. То ли у китаяночки кончился словарный запас, то ли она просто испугалась, но больше девушка не произнесла ни звука. Услышав голос Татьяны, прибежала куня. Приглядевшись, Таня увидела, что эта куня тоже блондинка, но на вчерашнюю все же не похожа. Лицо этой было ближе к европейскому, да и рост повыше. А говорила сегодняшняя куня на хорошем русском и почти без акцента.

— Что случилось? Вы чем-то недовольны?

— Пусть унесет свой подарок назад, — отрезала Таня.

— Ей нельзя, — умоляюще прошептала куня, — ее хозяин с работы выгонит!

— Выгонит, — повторила за куней Таня, — это, конечно, меняет дело. Но я все-таки кое-что не понимаю. За что подарок-то?

— Вы не дали унизить эту девушку. Мы очень гордая нация, хотя не всегда показываем это. Хозяин этой девушки запомнил вас, и теперь, когда бы вы ни приехали, здесь, в нашем городе, вам будет оказано всяческое уважение.

— Но, — попыталась возразить Таня, однако уставшая куня решила поставить точку в разговоре.

— И, пожалуйста, возьмите подарок! Хозяина нельзя обижать отказом. Подарки были присланы от чистого сердца.