— Да, что вы эту малахольную слушаете? Она вам такое тут наговорит! Знаю я эту историю, все совсем не так было! У моей сестры есть подруга, а у этой подруги своя сестра, правда, двоюродная. И вот у этой сестры тоже есть подруга, эта подруга знает Ленку, менеджера из турфирмы «Владколеса». Ленка врать не будет. Дело было так: в прошлый раз, притворившись беременной, эта вот туристка, со странным именем Калина, подменила у туристки из турфирмы «Владколеса» сумку. Вы же знаете, они все одинаковые! А потом, вероятно, ее жаба задавила, и она пришла требовать еще и свою сумку. Давно я уже просила директора моей турфирмы не включать в мою группу эту Калину. А ведь у нее есть еще подруга. Крикливая такая особа. Ты ей слово, а она тебе десять. Никак не дает с этой вот Калиной поговорить один на один. Только начнешь беседу, а она тут как тут. И что ходить веревочкой? Это еще надо посмотреть, какие они подруги! Что-то подозрительная дружба, честное слово! Вы разберитесь там, и если что…

— Женщина, — попыталась перебить разбушевавшуюся особу  таможенница, — мы во всем разберемся! Сейчас ложку унесут на экспертизу. А вот вам лично я бы посоветовала лучше следить за своими туристами. И когда в следующий раз вам захочется облить их грязью, вы должны помнить, что этим вы унижаете в первую очередь себя, ведь за жизнь, безопасность и поступки туристов отвечаете в первую очередь вы!

Смутившись, Варвара пробормотала что-то про то, что мы свои права тоже знаем, чай, не в тайге живем. Прошло около получаса. За это время Варвара несколько раз порывалась провести профилактическую беседу с Калиной, вероятно, чтобы доказать таможеннице, что у них в турфирме порядок и она, Варвара, тоже не лыком шита. Калина молчала, только жалобно смотрела в сторону женщины в  форме. Наконец, та не выдержала и посоветовала Варваре успокоиться, а воспитательную работу проводить за пределами таможни — где-нибудь в автобусе, а еще лучше — на территории родной турфирмы. Наконец вернулась вторая таможенница. Сердце у Калины упало. Она не знала, в каком транспорте увозят арестованных похитительниц сумок. Наверное, для них выделяют специальную машину! А может, преступниц до Владивостока везут в общем автобусе и только там, на Родине, передают в руки родной милиции? Калина оживилась: в этом случае она успеет уговорить Таню, чтобы та позаботилась о сыне-школьнике. Она так глубоко ушла в мысли о грядущем разговоре с подругой, что не сразу услышала, как к ней обращаются.

— Калина Сергеевна, вы меня слышите, — воззвала к ней таможенница с ложкой, — или вам опять стало плохо?

— Нет, простите, я задумалась. Я вас слушаю.

— Это мы вас слушаем! Вы можете, нам, наконец, рассказать, откуда в этой сумке оказалось двойное дно, а в нем ложка?

— Я же уже рассказывала, — беспомощно заломила руки Калина, — произошла ошибка…

— Это мы уже слышали. Про то, что вам стало плохо, и у вас в это время подменили сумку. Как я понимаю, вы много раз брали эту сумку в руки, но неужели ни разу не обратили внимания на двойное дно.

— Нет.

— Ну хорошо. Сколько человек находилось в турфирме «Владколеса», когда вы приходили узнать адрес владелицы сумки?

— Трое.

— Трое, значит, ну я надеюсь, они подтвердят ваши слова.

В кабинете повисла тишина

Наконец Калина не выдержала.

— И что…Как мне быть дальше?

— Дальше мы действуем так: я дописываю вот это заключение, даю его вам, и вы с ним идете в таможенный зал. Подходите к стойке слева, отдаете заключение, и вам возвращают сумку и вещи, временно изъятые из нее. Вот, возьмите документ. Кстати, ложка не является контрабандой. Это просто ложка, правда, довольно старая. Но не настолько старая, чтобы считаться предметом искусства. Вы можете ее тоже забрать. Что же вы стоите?

— А что  мне делать дальше?

— В каком смысле?

— Ну с ложкой и сумкой?

— А это уже не наши проблемы. Можете выкинуть и то и другое, можете продолжать ездить с этой сумкой.

— -Да, кстати, — вмешалась вторая таможенница, — из-за вас застопорилось все движение. Люди хотят домой, а вы их задерживаете! Знаете же, что без вас автобус не уедет! Эх, люди, люди, только о себе и думаете!

Вскоре Калина уже сидела в автобусе, на своем законном месте. Подруга тут же забросала ее вопросами. Измученная тревогой, она готова была уже идти на штурм того кабинета, где измывались над ее дорогой Калиной, но, слава Богу, Калина объявилась сама. Зная взрывной темперамент подруги, она постаралась как можно спокойнее и лаконичнее рассказать о мытарствах в кабинете. Никаких ярких красок, все серо и приглушенно. Но и то, что она рассказала, подвигло Татьяну, известного борца за справедливость, вскинуться. Калина еле успела поймать Таню за полу куртки в тот момент, когда она решила разобраться с предательницей Варварой. Но автобус дернулся и, наконец, поехал. А в автобусе, который мчится на полном ходу к родной гавани, туманному Владивостоку, как вы знаете, стоять и ходить нельзя. Пассажир должен сидеть. В кресле. Желательно, пристегнувшись ремнем безопасности, если он есть.

Домой возвращались под громкие песни. Мужики мирно спали, зато женщин, вдохнувших воздух родного Приморья и вероятно захмелевших от этого, невозможно было успокоить. Впрочем, никто и не пытался! Калина крепко спала или делала вид, что спит.

Глава 5.Знакомая девочка

На следующее утро Калина проснулась с жуткой головной болью. Потрясения вчерашнего дня не прошли даром. Хотелось зарыться в одеяло и никого не видеть. Но надо было вставать и собираться на работу. Начальство отпустило Калину только на один день, пятницу. А сегодня был понедельник. Калина работала в детском клубе руководителем музыкального кружка или, говоря официальным языком, педагогом дополнительного образования. Раньше таких клубов было много, они существовали при ЖЭКах, сейчас их осталось мало, да и относились они к отделу образования. Открыв дверь в помещение клуба, Калина тут же унюхала запах канализации. Туалет опять затопило. Регулярно, раз в две недели, Калина приглашала слесарей из ЖЭКа. Слесари ругались, но сделать ничего не могли: всю систему канализации надо было менять, а денег на это никто выделять не собирался. Раньше, когда клубы принадлежали ЖЭКам, все проблемы с ремонтом решались моментально, стоило только подать заявку. Эти счастливые времена Калина не застала, ей рассказывал об этом ее коллега, который занимал вторую половину клуба. Мерзкий запах не добавил хорошего настроения, но тяжелее всего было то, что опять придется выслушивать бурчание слесарей в адрес народного образования, клуба и непосредственно в ее адрес, адрес Калины. Усугубляло ситуацию то, что на сегодня был запланирован концерт, посвященный двадцать третьему февраля. Были приглашены гости, а также родители и бабушки с дедушками тех детей, которые участвовали в концерте. Слесари пришли и ушли, оставив не убранными все последствия прорыва канализации. Калине хотелось не просто плакать, а выть в голос. Но делать было нечего, скоро сюда придут наряженные по-праздничному дети и их родители. Калине было стыдно, будто она пригласила гостей в собственный дом, а в доме…Туалетная комната совмещала оба места пользования: унитаз и душ. Зажав нос одной рукой, в другую она взяла шланг от душа и, зажмурившись, начала смывать последствия канализационной катастрофы. Когда процесс был завершен, Калине показалось, что она вся пропиталась запахом нечистот. И ей никогда не отмыться от этого запаха. Но время неслось со страшной скоростью, нужно было подготовить зал для концерта. Увлекшись процессом украшения, Калина вдруг услышала какой-то посторонний звук  и выбежала в коридор. Взглянув на то, что происходило в коридоре, она остолбенела. С потолка потоками низвергалась вода. Особенно сильно она лилась в том  месте, где через час должны будут проходить дорогие гости, на стыке между прихожей и коридором. Входная дверь легко пропускала морозный воздух, и вскоре на полу возникла наледь. Закусив до боли губу, женщина заставила себя успокоиться. Сделав три коротких вздоха, она закрыла глаза. Постояв так несколько секунд, она снова подняла глаза к потолку. Это был не сон. Это во сне все решается и делается само собой, а наяву.…Кинувшись к телефону, Калина опять позвонила в ЖЭК. Ей пообещали прислать кого-нибудь, но посоветовали ни на что не надеяться. Над клубом находился салон красоты, а в нем арендовали помещение какие то специалисты по промыванию желудков. Точного названия фирмы Калина не запомнила. Да и не нужно ей это было. Рабочий день у чистильщиков желудков еще не начался, и не факт, что администрация салона пустит работников ЖЭКа в арендованное помещение. Прошел час, слесари все же что-то сделали, потому что лило уже не так интенсивно. Но водичка еще капала. Появились первые приглашенные. Первой пришла внучка бывшего мэра города. Красивая девочка в воздушном наряде. Ее привезли на машине прямо в концертном платье. Чтобы не испортить прическу и платье, Калина на всем отрезке пути  «прихожая-зал» держала над девочкой зонтик. Благо, он нашелся под рукой — остался от музыкального спектакля «Мери Поппинс». Девочка благополучно миновала опасный участок, а Калина поспешила к вновь прибывшим. До концерта оставалось десять минут, когда произошла катастрофа. Упала девочка лет семи, поскользнувшись на опасном участке. Как только потоп прекратился, Калина расслабилась и перестала встречать гостей в дверях, потому что и в зале было полно работы. И вот результат: мало того, что девочка упала, она еще и испачкалась. С новенькой куртки текла вода. Девочка не участвовала в концерте, вероятно, ее пригласил кто-то из артисток в качестве гостьи. Но совсем незнакомой ее Калина бы не назвала. Где-то она уже эту девочку видела. Впрочем, времени копаться в ощущениях и воспоминаниях не осталось. Калина вытерла, как могла, куртку и, раздев девочку, посадила ее в первый ряд смотреть концерт. Зазвучали фанфары и вперед вышли две девочки-ведущие. Но концерт так и не начался, вернее, его прервали. Пришла инспектор из детской комнаты милиции. Пришлось бросить и гостей, и артистов и идти выяснять, что случилось. Оказалось, ничего не случилось, просто, так как в клубе намечалось массовое мероприятие, прислали инспектора наблюдать за порядком. Инспектор долго не могла понять, что происходит в этом помещении. Откуда несет таким амбре и почему с потолка течет вода. Калина попыталась растолковать ситуацию, но что можно объяснить, когда и сам не знаешь ответа. Когда с объяснениями было покончено, инспектор возмутилась. Ее поразило, что в таких условиях проводятся концерты. Отсюда надо было бежать и закрывать помещение на санитарную обработку. Калина молчала, да и что она могла сказать? Ее тоже давно волновал  вопрос условий, но, похоже, никто не собирался давать на него ответ.