– Докладывай.

– Похоже, у нас соучастник нарисовался. Он с Закаевым раньше водился. Пробил по каналам: две судимости. Одна за нелегальную торговлю этими “сувенирами” из Чернобыля, другая по делу о наркотиках. Недавно покидал свою квартиру. Вернулся только сегодня утром. Может, совпадение, но…

– Он мог быть там, в машине у тюрьмы. Да, Кравцов?

– Это пока лишь предположение.

– Но его стоит проверить. Где, говоришь, он живёт?

***

Хлипкую дверь чуть не снесли беспорядочными ударами чьего-то кулака. Низкорослый кавказец с густой бородой посмотрел в глазок, отодвинул защёлку. На порог забралась малолетняя пара. Оба истрёпаны, одежда свисает с худющих тел, лица с характерной для смертельной болезни желтизной, и это несмотря на минус двадцать за окном.

– Короче, Саранча, нам новая доза нужна.

Наркоторговец осмотрел пару.

– Лавэ есть?

– А то ж? Тут такая цыпка проходила, так мы её…

– Плевать я хотел на то, что вы с ней сделали. Закон знаешь: гони деньги, и будет вам доза.

Пацан потянулся к карману. Девчонка уже засучивала рукав.

В дверь снова постучали. На этот раз выверено, синхронно.

– Кто там ещё?

Саранча снова прижался к глазку. На лестничной площадке стояли два коротко стриженых человека в чёрных полупальто.

– М-мать! Опера, – прошептал он. – Давайте внутрь!

Наркоманы вбежали в маленькую комнатку, пропахшую дешёвым табаком.

– Вам чего надо? – теперь уже прокричал наркодиллер.

– Федеральная служба безопасности. У нас есть пара вопросов. Откройте, пожалуйста, нам нужно поговорить.

– Мне не нужно. Проваливайте отсюда!

– Ответ неверный.

Саранча успел заметить на лице одного из особистов ехидную улыбку. В следующий миг дверь слетела с петель и рухнула на хозяина, повалив того на пол. В квартиру ворвались трое вооружённых солдат в масках с аббревиатурой «ОМОН» на экипировке. Из комнаты на них набросился пацан с кухонным ножом.

Через минуту рыдающую наркоманку вывели из квартиры. Рокотов говорил по телефону:

– Пусть санитаров присылают. У нас “двухсотый”. – Выключив мобильник, он ещё раз посмотрел на омоновца.

Тот под тяжёлым взглядом майора лишь плечами пожал.

– Он же с ножом был. Да и не умирает от обезоруживания никто. А у него, наркомана хренова, организм на износе. Вот и окочурился от приёмчика…

– Да знаю я, Лёша. Вот только рапорт тебе писать. Ладно, ничего с тобой не будет. Под дозой, с ножом. Ты всё правильно сделал. – Рокотов перевёл взгляд на стоявшего на коленях наркодиллера. Кивнул. Омоновец занёс кулак и со страшной силой ударил хозяина квартиры по лицу. Тот с грохотом рухнул на пол. Из носа полилась кровь. Саранчу снова поставили на колени. Арестованный поднял глаза и натолкнулся на холодный взгляд майора. Рокотов злобно бросил:

– Тебя могут убить прямо здесь и свалить всё на несчастный случай. Могут сотворить что-нибудь и похуже смерти. Я предлагаю тебе выбор. Поможешь мне – отделаешься третьим сроком. Спрашиваю один раз: где сейчас Кадыр Закаев?

***

Маленькая деревенька с простирающимся рядом густым лесом. Чистый пруд, покрытый коркой льда, и ясное зимнее небо превращали местность в настоящий рай для живописца. Порядок и идиллия обязаны не только красоте природы, но и характеру добрых селян. Снежные сугробы то тут, то там возвышались над землёй.

К зданию руководства подъехал чёрный внедорожник. Автомобиль никак не вписывался в окружение, а потому сразу притянул взгляды местных жителей. Из машины выбрались два человека в полупальто. Навстречу им выбежал председатель колхоза. Большие страусиные глаза вылупились на прибывших.

– Ходорчук Ефим Матвеич, – представился он добродушным голосом. – А вы кем будете?

– Майор Рокотов, Капитан Кравцов. ФСБ.

– У нас? ФСБ? – глаза председателя, казалось, сейчас выкатятся из глазниц. – Так вы что ль по поводу Машуни?

– Никак нет. Нас интересует лес неподалёку от вашей деревни. Нужно сверить земельные документы.

– Лес как лес. Вы проходите. – Ефим Матвеевич потопал к ратуше. – А чего вдруг наш лес вас заинтересовал?

– По непроверенной информации, здесь прячется особо опасный преступник. Мы должны знать, есть ли в этом лесу некая жилая постройка. Судя по документам, такая не значится, но источники сообщают об её существовании.

– Есть она, – ответил председатель. – Давно построена, ещё при СССР. Дача это была, но в лесу. У нас она значится. – На стол упала старинная пожелтевшая папка. – Но в центр тогда о постройке не сообщили.

– Спасибо за содействие, Ефим Матвеевич, – поблагодарил Рокотов.

Кравцов поколебался, а потом всё же спросил:

– Кто такая Маша? Вы её упомянули.

– Маша – деваха наша, дочка Кузьмы. Пропала она. День уже её нет, а ведь у нас места мало, не потеряешься. Папаня бедный, сопьётся ведь с горя. Думаем, похитили её. – Глаза председателя налились ужасом.

– Ясно, – бросил Рокотов. – Капитан, уходим.

Уже на выходе Кравцов обратился к майору:

– Знаю, что скажете: не наше дело. Но ведь пропала девушка.

– Правильно ты сказал, не наше. Пусть местный участковый разбирается. – Рокотов поднёс к уху телефон. – Генерал Токарев, информация подтвердилась. Считаю целесообразным задействовать группу спецназначения. Скажем, СОБР выслать сможете? Так точно, ждём.

***

Из окон двухэтажного деревянного дома лился свет. На веранду вышел покурить человек: дешёвая куртка, шапка, на плече висит автомат. Он не знал, что в окружающей его темноте таятся десять бойцов в белоснежной экипировке. Их «Валы» уже нацелены на него, пальцы налегли на спусковые крючки. Одно микродвижение, и сигарета станет для преступника последним удовольствием в жизни. Но приказа не поступило, террорист забрался обратно в здание.

– Вперёд, – раздалась команда.

В окна полетели светошумовые гранаты. Дверь распахнули, и вот уже три бойца стреляют на поражение в одного из террористов. В другой комнате происходит то же самое. Прикрывая друг друга, два собровца поднялись на второй этаж. За ними последовала ещё одна пара. Тихие хлопки бесшумных автоматов раздавались по всему дому. Один из собровцев влетел в гостиную. Он увидел, как высокий, мускулистый, покрытый татуировками мужчина нырнул в секретный лаз в стене. Спецназовец ринулся следом и уже в последний момент успел проскочить в проход. Ремень «Вала» зацепился за выпирающую ручку потайной двери. Та поспешила закрыться, и автомат остался по ту сторону барьера.

Собровец скатился по наклонной поверхности. Его вышвырнуло на песок. Видимо, им засыпали землю, чтобы падать было удобнее. Небольшое помещение с затхлым воздухом. Подвал давно не проветривали. К стене прикручена «керосинка». Слабый неровный свет выхватывал из темноты Закаева, прижавшего к себе молоденькую девушку с длинными светлыми волосами. У её горла преступник держал нож.

Собровец выхватил из кобуры «Стечкина», направил на террориста. Тот лишь сплюнул.

– Что, спецназовец? Комедия окончена, да? – прохрипел Кадыр. – Я зарежу её, как свиней режут.

– Н-не н-над-до-о… – рыдала заложница.

– Давай, – бросил боец. – Хотел, так делай. Всё равно умрёшь.

– Ты серьёзно? – Закаев явно не ожидал такой реакции. – Давай лучше так: ты меня отпускаешь, а я её не трогаю. Опусти пистолет, и я никого не убью.

– Врёшь.

Палец лёг на спусковой крючок, АПС выплюнул короткую очередь. Закаев моментально прикрылся девушкой. Тишина. Вскоре он понял, что пули ушли в сторону. Преступник выглянул из-за её хрупкого плеча. Собровца нигде не было. Террористу понадобилось мгновение, целое мгновение, чтобы увидеть спецназовца. Тот, как оказалось, сместился вперёд, ушёл в сторону, и теперь был на одной линии с Закаевым. Мгновение – лишь мельчайшая часть секунды, но порой время меняет приоритеты. Мгновения хватило солдату, чтобы метнуть нож. Мгновения не хватило Кадыру Закаеву, чтобы от него увернуться. Лезвие поразило глазницу, продавило бельмо, ещё сутки назад бывшее полноценным глазом, раскололо кость и разорвало мозг. Террорист повалился на землю. Рана сочилась бурой кровью, и та толчками выливалась на песок. Шокированная произошедшим девушка чуть было не свалилась с ног, но собровец успел подхватить её.