— Даю вам три темы, пишите сочинения. Вернусь — проверю.

Он переоделся и вместе с арендатором отправился в деревню.

Юэ Фэй видел, как ушел Чжоу Тун, и подумал: «Пока учителя нет, дай-ка я зайду и посмотрю, что они там делают!»

И мальчик перелез через стену. При виде его Ван Гуй радостно закричал:

— Тан Хуай, Чжан Сянь, смотрите! Юэ Фэй пришел! Отец говорил, он очень умный. Может, он напишет за нас сочинения?

— Верно! — подхватили друзья. — Пусть пишет, а мы сбегаем домой!

— Боюсь, плохо получится, не сумею угодить вашему учителю, — пытался отказаться Юэ Фэй.

— Ничего, сойдет!

Чтобы Юэ Фэй не сбежал, Ван Гуй запер дверь на замок.

— Если проголодаешься, открой ящик и можешь есть все, что там найдешь! — крикнул он, и приятели убежали.

Юэ Фэй внимательно прочитал все, что успели написать мальчишки, а затем, стараясь подделаться под стиль каждого из них, закончил сочинения. После этого он сел за учительский стол, прочитал несколько сочинений самого Чжоу Туна и невольно воскликнул:

— Будь у меня такой учитель, я бы обязательно прославился!

Встав на скамеечку, мальчик на белой стене тушью написал стихотворение:

Не стремясь к чинам высоким,
Взялся я за эту кисть, —
Ведь достоин осмеянья
Тот, кого влечет корысть.
Нет конца моим стремленьям
Даже там, где Млечный Путь,
Нужно смело, целясь в звезды,
Лук упругий натянуть.
Стать героем тот сумеет,
Кто отвагой наделен,
Кто подобен ветру-тигру,
Кто как облако-дракон[12].
Ну, а тот, кому по сердцу
Незаслуженный успех,
Вызывает не почтенье,
Вызывает горький смех!

И снизу приписал: «Сочинил экспромтом Юэ Фэй, семи лет от роду».

Едва мальчик убрал кисть, как в дверях щелкнул замок и в комнату вбежали испуганные Ван Гуй, Чжан Сянь и Тан Хуай.

— Уходи, уходи скорее! Иначе плохо будет!

От неожиданности Юэ Фэй вздрогнул.

Если вы хотите знать, что произошло потом, то прочтите следующую главу.

Глава третья

Юные герои вступают в союз в деревне Цилиньцунь. Старая змея дарит копье в гроте Лицюань.

Рождена из сердечных глубин,
Дружба древних измены не знала,
Дружба тверже, чем камень, была
И прочнее любого металла.
Тленно все — и металл и гранит, —
Но нетленна душа в человеке.
Дружба древних веками жила
И осталась живою навеки!
Ныне дружба — пустые слова,
Не высокое чувство — притворство,
А источником дружбы такой
Служат праздность, вино и обжорство.
А бывает, ничтожный пустяк
Вызывает обиды большие,
И расходятся в гневе друзья:
Были близкими — стали чужими!
О, великие мира сего!
С кем сдружусь я теперь, и надолго ль?
Вас к богатству, к наживе влечет,
А не к верности дружбе и долгу!
Нет Гуаня и Бао средь нас,
Я не вижу ни Чэня, ни Лэя,
Жизнь проходит у нас в мелочах,
И глубокое чувство — мелеет…
* * *
Рыба скрылась на дне.
Гусь летит в вышине.
Нет бездонных глубин
Свод небес не высок,
Есть для гуся стрела,
Есть для рыбы крючок!
* * *
Омут в тысячу чжан[13] глубиной
Все же дно под собою имеет.
Но скажите, людские сердца
Кто и мерой какою измерит?
Леопард не приучен к седлу,
Тигр людскому приказу не внемлет,
Если сердце желудок закрыл, —
То желудок его и заменит!
Другу новому, право, нельзя
Говорить о своем, сокровенном,
Дружба в наш удивительный век,
Как и все на земле — переменна…
Может быть, и настанет тот день —
На сегодняшний день непохожий,
И границу сердца проведут
Между истинной правдой и ложью.

Это стихотворение называется «Строки о дружбе». Оно написано в подражание древним, чья дружба была тверже железа и камня. Поэт сожалеет о том, что нашему поколению неведомо чувство подлинной дружбы, и люди, которых считают друзьями, на деле оказываются совершенно чужими друг другу. Они не умеют ценить чувство преданности, которая связывала некогда Чэнь Чжуна и Лэй И, Гуань Чжуна и Бао Шу-я, беспримерную верность которых не могла поколебать даже смерть.

Но не будем отвлекаться посторонними рассуждениями.

Расскажем о том, как Юэ Фэй, восторгавшийся талантами Чжоу Туна, сетовал на свою бедность, из-за которой он не мог нанять столь образованного учителя. Свое заветное желание он и постарался выразить в стихотворении, написанном на стене.

Едва мальчик успел вывести последнее слово, как возвратился Чжоу Тун. Ван Гуй и его приятели в испуге со всех ног бросились в класс.

— Уходи, уходи скорее! Учитель вернулся!

Юэ Фэй поспешил скрыться.

Чжоу Тун вошел в класс, погруженный в свои думы. Он все еще находился под впечатлением виденного в деревне.

«Два колоса на одном стебле, — это, конечно, чудо! Но откуда в захолустье может появиться выдающийся человек?»

Чжоу Тун присел к столу и стал машинально просматривать сочинения своих учеников. И по стилю, и по содержанию они показались ему безупречными. Тогда он заглянул в предыдущие их работы и сразу почувствовал неладное.

«Неужели за столь короткое время они сделали такие успехи? — удивлялся он. — Видно, я не ошибся, и не зря взялся их учить!»

Чжоу Тун еще раз перечитал сочинения, не переставая восхищаться их содержательностью и совершенством формы.

вернуться

12

Древнее китайское изречение гласит: «Стихия дракона — облака, стихия тигра — ветер». Оба сравнения олицетворяют мужество и храбрость воинов.

вернуться

13

Чжан — мера длины, приблизительно равная 3 м.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: