— Я молчала, — с удивлением произнесла она, — потому что знала, что ты будешь добр ко мне. Но я не осмеливалась предположить, что ты будешь настолько добр.

— Я уже потерял надежду встретить кого-то, кто бы хотел, чтобы я был добрым.

Козара подошла к нему.

Чуть позднее:

— Доминик, милый, пожалуйста, нет. Подожди.

— Ты хочешь, чтобы мы сначала поженились?

— Да, если ты не против. Я понимаю, что тебе все равно, но я... ты знаешь, я ведь до сих пор читаю молитвы на ночь. Ты, наверно, будешь смеяться.

— Никогда. Договорились, мы поженимся и устроим пышную свадьбу.

— Неужели это возможно? В соборе святого Клемента? А венчать нас будет отец Смед, который меня крестил?..

— Если ты хочешь, то я — за. Ждать будет нелегко, но разве я могу не исполнить твоего желания? Прости эти руки. Они не привыкли держать священные предметы.

— Доминик, звездный глупец, брось трепаться. Ты думаешь, мне будет легко ждать?

Первые признаки того, что не все ладно, они заметили издалека. В пятидесяти астрономических единицах от Зори и вне плоскости эклиптики «Хулиган» вышел из гиперпространства в обычный космос. С выключенными двигателями корабль дрейфовал с небольшой скоростью; цель их путешествия отсюда представлялась всего лишь самой яркой из звезд. Приборы обнаружения были включены.

Флэндри снял показания датчиков и произвел вычисления. Губы его сжались.

— Там немалый космический флот, включающий что-то, сильно похожее на дредноут класса «Нова», — сказал он Козаре и Чайвзу. — Часть кораблей на орбитах, часть движется с ускорением — в соответствии с боевым распорядком.

Девушка сжала кулаки:

— Что могло случиться?

— Мы незаметно подкрадемся и подслушаем.

Псевдоскорость могла скрыть их от детекторов (их шредингеров след должны были уже обнаружить, но ни один командир не станет отдавать приказа о перехвате какого-то маленького кораблика, который и так рано или поздно не минует проверки сторожевыми кораблями). К тому же в этих отдаленных областях они могли развивать какую угодно скорость в обычном пространстве и никто бы не обратил на это внимания. Вокруг же системы, где было множество кораблей и детекторов, Флэндри предпочел лететь на порядочном расстоянии. Следуя этому курсу, они оказались за юпитероподобной планетой Сварог, гравитационные, магнитные и радиационные поля которой экранировали излучения «Хулигана». Несмотря на все свои страхи за дом и родню, Козара восхитилась величественным видом планеты с расстояния в три миллиона километров — янтарно светящегося диска в сопровождении свиты лун. Планета аккуратно развернула корабль — все еще с выключенными двигателями, — направив между собой и Перуном к солнцу, на орбиту, на которую и хотел выйти Флэндри.

— Когда у нас мощность всех систем на нуле или сведена до минимума, мы можем сойти за скалу, если нас засечет радар или еще что, — объяснил Флэндри. — И здесь мы можем перехватывать передачи с Денницы — может быть, да и радиообмен между кораблями, хотя, полагаю, это будет весьма скучно.

— Как я надеюсь на то, что ты прав, — сказала Козара с унылым смешком.

Он взглянул на сидящую рядом с ним в рубке девушку. Внутреннее освещение было притушено, как и обогрев и генератор гравитации — все системы, которые могли бы выдать их присутствие. Они свободно парили над своими креслами, лишь слегка ограниченные в движениях ремнями безопасности, наслаждаясь — если не мысленно, то телесно — ощущением свободного полета. Тем не менее было не особенно холодно — Чайвз поддерживал циркуляцию воздуха при помощи скрипучего ручного вентилятора. Голову Козары на фоне прозрачного купола венчала корона из звезд. С другой стороны между простертыми крыльями зодиакального свечения сверкала Зоря — все еще маленькая на таком расстоянии.

— Это определенно военные суда Торгово-технической Лиги, — сказал Флэндри, хотя ему гораздо больше хотелось бы сейчас говорить комплименты девушке. — Достаточно взглянуть на нейтринные паттерны. Судя по тому, что нам сейчас известно об их числе и типах судов, они подходят под твое описание денницианского флота, хотя некоторые корабли, я думаю, должны принадлежать Империи. Я полагаю, что господарь собрал весь флот Денницы плюс те корабли регулярного Космофлота, на которые, по его мнению, можно положиться. Короче говоря, он подошел к опасному рубежу, хотя мне не верится, что уже произошло нечто катастрофическое.

— Выходит, мы успели вовремя? — радостно спросила Козара.

Он не удержался и поцеловал ее.

— Счастливое выполнение желаний. Но нам нужно запастись терпением, пока мы не будем в этом уверены.

Удача им сопутствовала. В течение часа они получили основную информацию. Передающие станции Денницы вели передачу в широком спектре, используя дешевую энергию, вместо того чтобы посылать точно нацеленный луч от ретранслятора к ретранслятору и тратиться на сооружение и эксплуатацию более совершенной системы. К тому времени как импульсы доходили до «Хулигана», их дисперсия была такой, что его приборы легко ловили сигналы, не настолько еще ослабленные расстоянием, чтобы хороший приемник с усилителем и анализатором не мог принять передачу. Программа, на которую настроился Флэндри, оказалась сжатым обзором причин нынешнего кризиса.

Все началось две недели назад. («Может быть, именно тогда, когда мы с Козарой обрели друг друга? — размышлял Флэндри. — Нет, это бессмыслица, для межзвездных расстояний не существует одновременности».) Перед бурлящим парламентом Бодин Миятович объявил о всеобщей мобилизации Народного Войска и об отзыве частей из-за пределов системы, переводе командования Имперским Космофлотом в сектор Тельца для поддержания мира в этом регионе, приказ специальным кораблям и флотилиям, принадлежащим Флоту, выполнять задания Денницы; это означало, что все население Денницы переводится на военное положение.

Последовала запись этого выступления: Бодина Миятовича показали на деревянной трибуне, украшенной резьбой — ветви и листья под расставленными в стороны рогами еленя, с которой господарь обращался к Скупщине со времен основателей. В серой гимнастерке и алом плаще офицера милиции, с кинжалом и пистолетом за поясом, он казался еще крупнее, чем был на самом деле. Его слова грохотали над переполненными рядами под серыми каменными сводами, и казалось, что дрожат цветные стекла в оконных переплетах.

– ...Последние несколько месяцев донесения разведки становятся все тревожнее и тревожнее. Я немногое могу сообщить вам помимо этого — вы поймете, что не стоит раскрывать источники информации, — но наш генеральный штаб так же пессимистично смотрит на ситуацию, как и я. Разведчики, отправленные в Ройдхунат, вернулись с данными о передвижениях мерсейского военного флота, которые показывают, что он приведен в боевую готовность. В ответ на дипломатические запросы, как официальные, так и неофициальные, получены только уверения в поддержке, ничем не подтвержденные и туманно сформулированные. За многие столетия мы убедились, чего стоят уверения Мерсейи...

До сих пор я не получил ответа на свое последнее послание императору и даже не могу сказать, догнал ли мой курьер его на границах сектора Спики... Высокопоставленные чиновники на Терре, с которыми я смог связаться, утверждают, что в настоящее время нет никакой опасности со стороны Мерсейи. Они усомнились в достоверности информации, которую я получил, и настаивают на том, что у них совершенно другие данные и верны именно они...

Они сомневаются в наших мотивах. Адмирал Флота Сандберг сказал мне в лицо, когда я посетил его, что уверен в использовании нами внешней угрозы просто как предлога для мобилизации войск, которые мы собираемся направить не против врагов, а против Империи. Он сослался на обвинения против деннициан в изменнических действиях в другом конце Империи. Он запретил мне действовать. Когда я напомнил ему, что я губернатор сектора, он объявил, что предпримет шаги для моего смещения. Я думаю, он арестовал бы меня там же на месте... — слабая полуулыбка мелькнула на лице Миятовича, — если бы я в качестве предосторожности не захватил с собой эскорт более мощный, чем то, чем он располагал.