— Не без этого! — расхохотался тот.

— Слишком все прямолинейно, не хватает волшебства, — продолжала Сандра. — Я недавно смотрела фильм «Английский пациент», и одна сцена поразила меня. Там лейтенант-индус, не найдя слов, чтобы рассказать девушке о своей любви, расставил вдоль дорожки, ведущей к его Дому, горящие свечи. Они мерцают в ночи, как маячки любви, и девушка идет к нему, как мотылек летит на огонь, не в силах сопротивляться притягательной силе пламени. Если бы парень просто схватил ее за задницу, то, наверное, схлопотал бы увесистую пощечину.

— Индус! — фыркнула миссис Марч. — Скажете тоже! Да он просто загипнотизировал ее. Они на это большие мастера. Какая нормальная женщина захочет заниматься любовью с индусом?

Сандра поморщилась и снова уткнулась в тарелку.

— Индусы, пакистанцы, ирландцы! Скоро в Англии не останется ни одного чистокровного англичанина. — Резкий надтреснутый голос графа Рэдклифа неприятно ударил по ушам.

— Кстати, об ирландцах, — встрепенулся Марч. — Что вы думаете о Стормонтском соглашении?

— Позор! Хотя чего ожидать от премьера-лейбориста.

— Совершенно с вами согласна, — ввернула миссис Марч.

— Что позорного в том, что люди хотят остановить кровопролитие? — Четыре пары глаз уставились на Сандру, но это не смутило ее. — Ради такой цели все средства хороши. Другое дело, что Ирландская Республиканская Армия никогда не допустит мира. Это бешеные псы, которые не могут жить, не убивая. Но дело не только в них. В Англии много влиятельных людей не хотят мира. Слишком большие деньги крутятся вокруг этого конфликта. Одни поставки оружия чего стоят.

Тишина настала такая, что было слышно, как потрескивает лед в бокалах. Сандра с вызовом оглядела своих сотрапезников, Тонкие губы графа сжались в совсем уже невидимую ниточку, хищный нос угрожающе заострился. Побагровевший Марч тряс подбородком, силясь что-то возразить. Его жена рассматривала свои алые ногти, всем видом показывая, что разговор ей наскучил. И лишь Грегори улыбался, явно забавляясь новым витком человеческой комедии.

— И откуда же у вас такие сведения, юная леди? — спросил наконец Марч, ослабив галстук, впившийся в разбухшую шею.

— Мой отец погиб, расследуя взрыв бомбы в Манчестере, — пояснила Сандра. — Тогда погибло несколько человек, десятки получили увечья, среди них женщины и дети.

Приглушенный вскрик заставил всех вздрогнуть. Барнс, до сих пор безмолвно стоявший у дверей, смертельно побледнел и, пошатываясь, вышел. Граф Рэдклиф, досадливо поморщившись, сделал всем знак оставаться на местах. Касалось это, впрочем, одного лишь Грега, который сделал движение встать.

— Его дочь и внучка были там в момент взрыва, — пояснил Грег, заметив немой вопрос в глазах Сандры. — Дочь не пострадала, а вот внучка… — Его кулаки конвульсивно сжались. — Множественные осколочные ранения, зрение спасти не удалось. Девочке всего пять лет. Прошу прощения, господа.

Грег вышел, не обратив ни малейшего внимания на негодующий возглас графа.

— А кто был ваш отец, позвольте узнать? — Марч перегнулся через стол в ожидании ответа.

Что-то в его взгляде неприятно царапнуло Сандру.

— Он был журналистом, вел собственное независимое расследование. Материал был почти готов, не хватало лишь некоторых деталей.

— Александр Финчли! — воскликнул Марч.

— Вы его знали? — удивилась Сандра.

— Не имел чести.

— По-моему, мы исчерпали эту тему, — вмешался хозяин дома. — И смертельно наскучили даме. Извините, дорогая, за такой малоприятный вечер. — Он встал и поклонился миссис Марч. — Кофе подадут в курительную.

Сандра воспользовалась случаем и откланялась. Ее никто не удерживал. Девушке стоило немалого труда найти комнату Барнса. Когда она вошла, Грег прилаживал подушку под головой старика. Барнс полулежал в кресле, беспомощно подогнув одну ногу, бледный, осунувшийся. Щеки запали, нос заострился, вокруг глаз залегли глубокие тени. У Сандры защемило сердце, таким разбитым он выглядел сейчас.

— А, это вы! — воскликнул Грег. — Очень кстати. Возьмите салфетку там, в верхнем ящике комода, и намочите холодной водой. Живее.

Сандра осторожно положила мокрую салфетку на лоб старика. Барнс благодарно посмотрел на нее из-под набрякших век. Из его руки выскользнула фотография в серебряной рамке. Смеющаяся молодая женщина с крошечной девочкой на руках. Пухлые щечки, льняные кудряшки и искрящиеся глаза цвета лесных незабудок. Невозможно представить их слепыми.

— Вики, — прошептал Барнс.

Сандра кивнула, борясь с подступающими слезами. Этот несчастный старик уже не будет ей чужим. У них одно горе. Ее погибший отец и прелестная малютка, которая никогда больше не увидит солнечного света, накрепко связали их. Сандра взяла руку Барнса в свою и ощутила неожиданно крепкое пожатие его пальцев. Каким-то шестым чувством старик понял, о чем она думает, и хотел, чтобы Сандра об этом знала.

— Ну и напугал ты нас, старина, — сказал Грег, опускаясь на корточки перед креслом. — И меня, и Александру.

Он будто невзначай накрыл ее руку своей. В этом прикосновении было что-то особенное, теплое, доверительное, словно одним движением руки он впустил Сандру в круг своих интересов и чувств. Сколько же лиц у этого человека? Сандра уже сбилась со счета. И какое из них истинное?

— Если уж мы дошли до имен, то зовите меня Сандрой.

— А вы меня Грегом.

Она кивнула.

— Вы сказали, что ваш отец раскручивал манчестерское дело. — Грег встал и помог подняться Сандре. — Нельзя ли поподробнее?

— Я мало что знаю об этом, — призналась она. — Отец не любил говорить о работе, наверное, подозревал, что это небезопасно. Обмолвился как-то, что встречался тайно с какими-то людьми, которые давали ему информацию, и собрал обширное досье. Говорил, что, когда опубликует свой материал, многие головы полетят. По-моему, он имел в виду кого-то из правительства или из деловых кругов, сотрудничающих с террористами и наживающихся на этом. Вам лучше поговорить с Марго, это моя мачеха, она была в курсе всех его дел.

— А где досье сейчас?

— Отец все держал дома. Думаю, Марго сохранила что могла. Мы с ней просто избегаем говорить об этом.

Грег вдруг предостерегающе приложил палец к губам: из коридора явственно донесся приглушенный скрип половиц. Он рванулся к двери, но коридор был уже пуст.

— Нас явно кто-то подслушивал. Теперь ищи ветра в поле. Черт бы побрал эти закоулки! — Он озабоченно посмотрел на Сандру. — Что-то вся эта история перестает мне нравиться.

— Может быть, просто любопытная горничная… — подал голос Барнс. — В любом случае, чем скорее мы забудем об этом, тем лучше. Прошлого не вернуть, умерших не воскресить.

— А как же новые жертвы? — горячо возразила Сандра. — Они неизбежно будут, пока эти люди на свободе и уверены в своей безнаказанности. Мы должны попытаться остановить их.

— Я согласен с Барнсом, — сказал Грег. — Ставки в этой игре слишком высоки, соответственно, велик и риск. Кроме того, у вас нет никаких доказательств того, что ваш отец был убит, не так ли? Каково заключение полиции?

— Несчастный случай, — нехотя ответила Сандра. — Не справился с управлением на мокрой дороге.

— Вот видите!

— Но папа был превосходным водителем! И погиб, когда уже практически завершил расследование. Не слишком ли много совпадений?

— Возможно, но вам никто не поверит. Так что мой вам совет: забудьте и живите спокойно, как жили до сих пор.

Сандра смотрела на Грега и в очередной раз поражалась происходящим с ним метаморфозам. Сейчас перед ней был холодный, сдержанный человек, который говорил до омерзения правильные и разумные вещи. Возникшее было ощущение сопричастности и партнерства растаяло как дым.

— Спасибо. Ваш совет хорош, да вот беда: мне не подходит. Спокойной ночи, джентльмены.

— Не забудьте запереться получше, — крикнул ей вслед Грег, но Сандра лишь презрительно передернула плечами:

Она сама не знала, что на нее нашло. Прошлое всколыхнулось, поднялось со дна памяти и схватило за горло. Горестные глаза Барнса, презрительный прищур Рэдклифа, краснолицый, задыхающийся Марч и его напоминающая змею жена — все они каким-то образом вдруг пробудили воспоминания о событиях двухлетней давности. Тогда Марго испугалась и строго-настрого велела Сандре забыть про досье и про расследование. Сейчас Сандра сожалела о своей покорности. Какая она, к черту, журналистка, если позволила себя запугать? Завтра же вернется домой и постарается уговорить Марго. Хотя бы ради памяти отца она должна завершить это дело.