Изучение Яшемски Геркулесова Сада.

Эта бронзовая статуя атлета, найденная в Геркулануме, -

с тревогой на лице и в позе человека, как будто обращенного в бегство, - олицетворяет ужас всех тех несчастных, кто тщился покинуть обреченный город.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ЧУДЕСА И ТАЙНЫ ГЕРКУЛАНУМА

Подобно многим своим предшественникам, итальянский археолог Джузеппе Маджи, руководивший раскопками в Геркулануме с 1971 по 1984 гг., более всего желал набрести на новые находки и открытия. Но в мае 1980 г. у него оказалось более срочное дело: он велел вырыть траншею у юго-восточного края раскопа. Эта работа - а выполняли ее не опытные археологи, а местные наемные рабочие, - была призвана укрепить Пригородные Бани. Это массивное сооружение в древности было возведено непосредственно над береговой линией города, однако теперь, в результате активности Везувия, оно располагается в пятистах ярдах от воды вглубь суши, и в тринадцати футах ниже уровня моря. Траншея должна была отвести излишек грунтовых вод, грозивших затопить здание. Памятуя о том, что нередко в обнаружении геркуланских сокровищ важную роль играл случай, - Маджи просил рабочих действовать крайне осторожно.

Спустя несколько дней перед банями был прорыт канал шириной в три и глубиной в двадцать футов. Работы продолжались, и вот, 21 мая, до Маджи донеслось чье-то восклицание: '"О muorto!" - что на неаполитанском диалекте означает "мертвец". Там, в грязи, лежал человеческий скелет - находка неожиданная и любопытная, но не то чтобы из ряда вон выходящая. Однако вскоре еще в двух местах были обнаружены залежи костей, и Маджи понял: он действительно набрел на нечто весьма примечательное.

За те два с лишним века, в течение которых уже велись раскопки, в Геркулануме было найдено лишь десятка полтора скелетов

А раз человеческих останков здесь оказалось так мало, то наиболее вероятным представлялось, что почти все население успело благополучно покинуть город до его гибели. Теперь же вырисовывалась совсем иная картина.

К западу от терм рабочие постепенно раскопали ряд сводчатых помещений, встроенных в волнолом, где геркуланские рыбаки держали лодки и снасти. Они медленно прорубались через затвердевшие вулканические обломки, заполнившие склады, как вдруг их глазам предстало плачевное зрелище: повсюду лежали скелеты людей, скорчившихся в жутких предсмертных судорогах. В одном помещении погибло сорок человек, в другом двадцать шесть, в третьем - двенадцать. Очевидно, все они устремились к берегу, чтобы спастись морем, и решили ненадолго укрыться в складских помещениях, но там они задохнулись от первой губительной волны пепла и газа, набежавшей на город. За несколько мгновений вокруг них уже поднялся толстый слой раскаленного щебня, похоронив их в этой общей могиле. Всего в этом месте обнаружилось 150 жертв. Сама внезапность постигшего их конца заставила Маджи усомниться: а спасся ли хоть кто-нибудь из жителей Геркуланума от катастрофы?

До этого мрачного открытия львиную долю всеобщего внимания удерживали Помпеи. Ведь это было куда большее поселение с бурной торговлей, - Геркуланум же представлялся каким-то сонным приморским городком: его узкие улочки не сохранили глубоких отметин колес, а стены были лишены граффити, в которых более темпераментные помпеяне хвастались своими свершениями, трубили о своих политических пристрастиях и просто высмеивали друг друга. Хотя была раскопана лишь небольшая часть Геркуланума, общая картина совпадала с описанием греческого географа Страбона. За несколько десятилетий до извержения он писал, что "Гераклова крепость" (то есть, Геркуланум), благодаря своему климату, - "поселение удивительно здоровое". Быть может, оно служило прибежищем для богатых римлян, стремившимся ненадолго скрыться от козней и суеты столичной жизни. Действительно, в числе первых находок оказались развалины поместий, построенных над берегом, - вероятно, чтобы владельцы могли наслаждаться прекрасным видом и морским ветерком.

Эти дома и те предметы искусства, что были найдены в них, пробудили интерес к Геркулануму еще в начале XVIII века, когда к городу впервые подступились. Однако, столкнувшись с непосильной задачей (нужно было подкопаться под шестидесятифутовый слой вулканической породы), охотники за сокровищами вернулись к Помпеям, где поживиться было куда легче. Да и археологи отдавали предпочтение более крупному городу, хотя то и дело случайные раскопки в Геркулануме обнаруживали более древние следы античности. В Помпеях, когда на город обрушился поток раскаленной лавы и град камней, продолжавшийся долгие часы, - многие здания рухнули, различные предметы были сильно повреждены. Геркуланум тоже пострадал от мощных ударов, когда Везувий начал изрыгать яростный поток вулканического шлака: под его напором обрушивались стены, а колонны разом сшибало с оснований. Но кое-где эта лавина, устремляясь по извилистым улицам, замедляла свое течение, мягко обволакивая иные места и оставляя все в точности таким, каким оно было до катастрофы. Многие деревянные предметы и остатки пищи мигом превратились в угли под воздействием высокой температуры, некоторые лишь слегка обуглились, - а там, где температура оказалась ниже всего, сохранились почти совершенно неповрежденные вещи - куски веревки, обрывки кожи. Затвердев, вулканическая масса образовала своего рода воздухонепроницаемый кокон, практически запечатавший со всех сторон поглощенные ею предметы и уберегший их от разрушительного воздействия времени.

Если руины Помпеи удалось обнаружить во всем их величии, то попыткам извлечь на свет божий Геркуланум препятствовали не только неподъемная тяжесть физических работ, но и сопротивление со стороны жителей Резины (позже переименованной в Эрколано) - современного поселения, давно возникшего на этом историческом месте. В 1980 г., когда столь мало было исследовано и так много загадок оставалось без ответа, - казалось, что Геркулануму уже навсегда суждено пребывать в забвении.

Но обнаружение этих скелетов позволило приподнять край таинственной завесы. Специалистам, умеющим читать зашифрованный язык костей, открылась настоящая летописная страница из жизни древнеримского провинциального городка. Анализ скелетов не только рассказал о состоянии здоровья, богатстве и общественном положении этих жертв катастрофы, но и раскрыл потрясающие подробности их биографии. Наконец Геркуланум повернулся к ученым своей "человеческой" стороной. Даже до этого открытия сами руины и извлеченные из-под них предметы давали повод к заманчивым догадкам о жизни, разворачивавшейся в городе. Так, театр свидетельствовал о любви геркуланцев к драматическим постановкам, высокое качество скульптурных произведений обнаруживало утонченные вкусы граждан, а наличие огромной библиотеки философских трудов на роскошнейшей городской вилле, по-видимому, указывало на то, что здесь царил дух изящной словесности. Эти отблески былой жизни в Геркулануме, наряду с находками грабителей, любителей и ученых, в разные годы отваживавшихся подступиться к древним развалинам, - создали довольно подробную картину существования города и его обитателей.

Культурные предпочтения геркуланцев стали известны почти сразу же после того, как в 1709 г. город заново открыли, добравшись до дна колодезной шахты. Правда, вначале ясно было только то, что рабочие, копавшие колодец, наткнулись на какое-то великолепно украшенное общественное здание классической эпохи, - и только тридцать лет спустя выяснилось, что это Геркуланский театр. Изумлению не было конца. Полукруглое сооружение, не встроенное в склон холма, а расположенное особняком, вмещал около двух с половиной тысяч зрителей - вдвое меньше, чем вместительность большего из двух театров в Помпеях, но, учитывая, что все население города составляло лишь пять тысяч человек, этого было вполне достаточно. Обстановка и декорации отличались роскошью, просцениум был облицован желтым, темно-красным, пурпурным и черным мрамором, который привозили сюда из дальних концов империи. Многоярусные сиденья были разделены в соответствии с сословными рангами. Верх рядов украшали бронзовые изваяния императоров и городских властей. Вся постройка, вместе с элементами декора, осталась неповрежденной во время извержения. Пострадало лишь несколько статуй, которые сбросило с подпор, когда вулканический поток достиг верхнего края полукружья и хлынул вниз, на сиденья и сцену, пока не заполнил всю "чашу" театра целиком.