Эта мраморная статуя - нетленный образец римской скульптуры - была обнаружена в жилище, получившем название Дом с Оленями. Скульптурная группа, изображает травлю оленя гончими

Восстановленный атриум Дома с Геммой. Свое имя дом получил из-за драгоценного камня, обнаруженного среди руин. На гемме было выгравировано изображение женщины.

В Доме с Деревянной Перегородкой атриум - с изящным мраморным столиком и имплювием посредине - отделен от остальных помещений обугленными деревянными дверьми, которые по сей день поворачиваются на петлях. Некогда на месте ныне пустого проема имелось еще несколько створок, но в XVIII веке их разрушили первые исследователи, прокладывавшие здесь тоннель.

В доме геркуланского резчика по драгоценным камням стоит кровать, инкрустированная разноцветным деревом, а на ней лежат останки мальчика-подростка. Должно быть, он был очень болен и не мог сдвинуться с места, когда началось извержение Везувия. Возле кровати стоят воссозданные заново вышивальный станок и табуретка, где нашлись куриные косточки - все, что осталось от предсмертной трапезы юноши. За табуреткой лежал скелет женщины - возможно, матери больного или рабыни-сиделки.

Владельцы этой бронзовой ванны столь знакомой формы из Дома с Оленями явно предпочитали домашнее уединение шумным общественным баням, которые так любило большинство римлян. Мраморная чаша, стоящая на пьедестале, возможно, тоже использовалась для обливаний.

Вестибюль Пригородных Бань, куда захаживали лишь богатые геркуланцы, являет образец роскоши и "современности" этого заведения. Над двойными арками, венчающими колонны, некогда выкрашенными в ярко-красный цвет, - потолочное отверстие. Оттуда льется свет на мраморный водоем, который оснащен умывальником - раковиной и краном, вмонтированным в статую Аполлона.

ЭССЕ

Зоркая любовь к природе

Земные и морские просторы, создания, населяющие сушу, океан и небеса, пышные сады, утопающие в зелени: древние римляне любили все проявления природы и никогда не упускали случая окружить себя её многоликими чудесами. Живые красоты, простиравшиеся за порогом, они воссоздавали и внутри дома, расписывая стены фресками и выкладывая полы мозаиками. Кусочек сада, расцветший яркими красками прямо на стене, - лавры, фонтан, быть может, и соловей, примостившийся на розовом кусте, - преображали тесную спаленку без окон в настоящий оазис покоя. Пол триклиния пиршественного помещения часто украшали изображениями плодов, рыб, птиц. Они не только ласкали глаз, но и соответствовали назначению зала. Временами эти картины были выписаны с таким натурализмом, что легко вводили в заблуждение. Казалось: сейчас раздастся пение птиц, или рука невольно тянулась подобрать упавшую грушу.

Живописцы, работавшие по поверхности влажной и сырой штукатурки, куда для блеска и прочности подмешивалась мраморная и алебастровая крошка, достигали одновременно мягкости и поразительной чёткости в изображении. Насыщенные краски, которыми они пользовались, добывались из различных видов диковинного и обычного сырья - минеральных, растительных и животных. Охра, малахит и киноварь шли на жёлтые, зелёные и красные краски; растения семейства indigofera (индиго) - на синие; морские моллюски - на роскошный и чрезвычайно дорогой тирийский пурпур, - и это лишь немногие цвета. В мозаичных мастерских ремесленники кропотливо выкладывали бесчисленными тессарами - крохотными кусочками камня, мрамора и цветного стекла - терракотовые лотки, которые затем вставлялись в пол. Составляя прекраснейшие мозаики, они подражали стилям и сюжетам лучших живописных образцов.

Под пеплом Везувия оказались погребены - и сохранены - настенные фрески в Помпеях и их окрестностях. За столетия, истекшие со дня бедствия, их яркие краски почти не поблекли. Эти вновь обретённые росписи, а также мозаики, свидетельствуют о том, какое место природе было отведено в сердцах помпеян. А та живая "натура", с которой творили художники, обрела под их кистью настоящее бессмертие.

Вокруг омара, опутанного щупальцами осьминога, кружатся скат, окунь, угорь и другие морские создания (все они поныне водятся в Неаполитанском заливе). Как и большинство фигурных мозаик, эта эмблема, или панно, в три квадратных фута, была сначала сложена в мозаичной мастерской, а затем помещена целиком в общую кладку пола.

Цапли, пользовавшиеся у римлян большой любовью, встречаются на многих фресках с изображением садов. На фреске - одна такая цапля стоит нахохлившись среди цветущих олеандров, а певчий дрозд с любопытство смотрит на неё с ветки сосны.

Деталь росписи, покрывавшей большое помещение изображениями растений и птиц. Среди зарослей лавра, фиалок и ромашек вперевалку ступает краснопёрая тетерка - в эпоху Римской империи этот вид был весьма многочисленен, но позднее совершенно исчез из этой области.

На этой мозаике два бойцовых петуха собираются насмерть биться шпорами, а на столик позади них положен кошель со ставками.

Двухчастная мозаика из задних покоев Дома Фавна: на одной части изображена домашняя кошка терзающая куропатку, на другой - яркопёрая утиная чета, оживляет натюрморт с птицами, рыбами и моллюсками.

Вокруг фонтана в форме чаши цветут олеандры, митры и розы. Нарисованный салат вблизи и кустарники вдали создают иллюзию пространственной глубины на этой фреске, украшающей стену в перистиле Дома Морской Венеры.