— Теперь я вернулся. И считаю, что… исследования Рафелы — это надежда. Я буду следить за ее безопасностью, не беспокойтесь.

Глава 6

Михаил

Сидя в кресле, маленькими глоточками лакаю кофе. Ага, «лакаю». Образы, характерные для Рафы, сами приходят на ум. И просыпаться стал утром одновременно с ней. А несколько дней назад встать в семь часов без будильника, да еще по собственной инициативе, для меня было решительно невозможно.

Сегодня вдруг возникло желание привести в порядок мысли с чашечкой кофе. Слишком много нового, слишком много непонятного. А есть хоть что-то понятное?

Кошраты к контакту относились серьезно с самого начала, понятно. Я не представляю, как люди пошли бы на генетическую модификацию ради возможности жить на другой планете. Может, и решились бы, но не сразу. И коши сильно огорчены провалом контакта. Стоп!

А в чем, собственно, провал? Я вижу результат: контакт заглох, но ведь по их же инициативе. Люди им ни в чем не отказывали. Ну да, опасались… но ведь не отказывали, факт. Получается, дело не в отказе, не в переговорах, а в том, что желаемое вообще невозможно?

— Мих. Мы просто хотели научится жить на еще одной планете. Вместе с людьми. Это же интересно.

— Рафа?

— Ну кто же еще?

— Извини, если отвлек. Но… почему вы не рассказали об этом людям?

— Потому что нам нет места в обществе Основы.

Она замолчала, уходя глубже в себя. Я мог потянуться за ней, ухватить смыслы, еще не оформившиеся в слова. Но не стал. Остановился на пороге ее разума. Прошло совсем немного дней, и я начал чувствовать ту грань, за которой скрыта внутренняя глубина, не любящая чьего-либо вмешательства. Подожду.

— Ты мог бы представить кошрата, идущего работать в какую-нибудь корпорацию, к примеру, управленцем?

— Как-то… с трудом. Думаю, ему сложно было бы работать с коллегами. Но можно же создать свою фирму.

— Ты много знаешь на Основе независимых фирм, не относящихся к какой-нибудь корпорации?

— Честно говоря, ни одной. Но коши, наверное, могли бы создать свою корпорацию. В конце концов, у вас более древняя цивилизация и наверняка знаете гораздо больше. Ну…

— Создавать свою корпорацию значит играть по правилам «давних времен», принятым у вас для корпораций.

— А чем плохи правила корпораций?

— Избыточностью, например. Ну и кроме того… Мне кажется, конкуренты очень быстро сообразили бы спровоцировать ненависть к «чужим».

Да, коши сильно другие внешне. Но на Основе, которая впервые столкнулась с иной цивилизацией, их изысканный и экзотичный облик вызывал большей частью трепетное обожание издалека, уважение и пиетет при более близких контактах, и практически никогда — враждебности и прочих эмоций, характерных для отношения к чужакам. Так говорила мама о временах начала Контакта. И на лекциях нам говорили примерно то же. Нет, к ним не относились, как к чужим, даже наоборот. Поначалу. Или я чего-то не знаю?

— Короче, прогноз показал ничего хорошего.

— И много плохого, — в мысленной реплике Багира слышалась одновременно ирония и горечь, — а про «древнюю цивилизацию» — чушь. Еще полтора века назад ваша цивилизация опережала нашу.

— Подожди. Что значит «опережала»?

— По уровню технологий люди тогда были впереди. Вы просто замедлились, и почти остановились.

— Как так «остановились»? Все время появляется что-то новое. Вот, например, этой зимой появилась новая модель коммов. Особо тонкие, прозрачные.

— Мих, ты правда считаешь новою модель комма чем-то принципиальным? Они у вас сто лет уже есть. И просто появилась одна новая модель за полгода, на весь мир. А столько шуму и рекламы…

— Ладно, пусть мы развиваемся медленно, но почему вы-то не подскажете, не покажете, не подтолкнете, наконец? Могли, к примеру, помочь разобраться с документацией по порталу. А что вместо этого? Гигантские креветки? Я их, кстати, терпеть не могу. Особенно «паэлью» и «черуто». «Лобстер» еще более-менее…

— О! — Багир развеселился. — Креветки — лично моя затея. Это, как бы сказать, «завершающий тест». До тех пор мы пытались передать еще несколько технологий. А креветок я разработал специально для внесения окончательной ясности. Там суть в чем? Подбираем специальные растворы. Погружаем в них икру. Я тогда как раз в ваших сказках вычитал: «Искупалься в молоке, в мертвой и живой воде» и подумал, что такой способ управления изменчивостью вида вам должен быть знаком и протеста не вызовет. И в результате получаем вид креветок с любым наперед заданным вкусом. Именно вид — изменения производятся на генном уровне, заложенной в них универсальной программой развития и модификации, а управляющие «хвостики» этой программы вынесены наружу таким образом, чтобы видообразованием можно было управлять на вашем уровне технологий. И заметь, вкусовые свойства нового вида можно получить любые. То есть — полный простор для творчества. Можно открыть сотни малых фирм, обслуживающих гурманов человечества. А что сделали с этим люди? Внутренний патент на вообще-то чужую технологию, монополизировали ее, выпустили три вида продукции. И все. Это примерно как иметь палитру красок для рисования и просто красить картон в один или другой цвет.

— Ты обиделся? Или хочешь сказать, злодеи взяли ваши технологии, и заморозили их, чтоб ничего не менять? И кто эти злодеи?

— Полагаем, сейчас уже никто. Общество Основы находится в стабильной «яме», само по себе выйти из нее не сможет и не проявит к этому никакой воли. Технологии искажаются не «по злобе», а потому, что иначе они просто неприменимы. Ради примера: предположим, кто-то открыл маленькую фирму и производит креветки с особым вкусом, или с несколькими. Как они попадут в магазины? На Основе всего четыре всепланетных торговых сети, они управляются из единого центра. В этой иерархии маленькая фирма не имеет никакого шанса. Раньше существовала определенная «зона хаоса», в которой могли прижиться и набрать силу альтернативные варианты технологии или бизнеса. К такой зоне можно было бы отнести магазины в маленьких поселках или ресторанчик для гурманов. Ты только из истории помнишь, что такие были. Но за последнее столетие ваше общество полностью упорядочилось и «зона хаоса» исчезла.

— Ты не прав. Малый бизнес все-таки существует. Любой может пойти и зарегистрировать фирму.

— Существует, но он у вас имеет скорее музейные формы. Экспонат для показа и наглядного обучения истории, такой же, как балы, национальные костюмы или рыбалка с удочкой. Если ты возьмешь статистику (не знаю, доступна она для вас или нет, и не удивлюсь, если недоступна или «поправлена»), там видно, что владельцы малого бизнеса во всем мире — в основном женщины, живущие на доход от «дойных браслетов». А бизнес у них — для развлечения и статуса, даже если он ни разу не приносил прибыли. В таком случае обычно и не приносит.

— А почему никто из этих женщин не занялся креветками?

— Потому, что их «малый бизнес» не является делом. Это такая же игрушка, как кружки садоводства. У него принципиально нет доступа к потребителям за пределами круга ближайших приятелей. А у приятелей разные вкусы, и вряд ли найдется даже парочка, чтобы вновь придуманные креветки употреблять.

— Но вы же у себя как-то вышли из этого тупика?

— Мы в него не попали — не успели. У нас этап индустриального хозяйства закончился раньше, чем оно полностью упорядочилось в глобальном масштабе и уничтожило зону хаоса. С некоторого момента наши цивилизации пошли по разным путям.

— И когда же была развилка?

— Развилка? На наш взгляд, в тот период, который вы называете «революцией фиалок».

— А она-то здесь при чем?

— Три причины. Первая: как при всякой революции, маятник общества никогда не останавливается в точке равновесия, а всегда уходит далеко в другую сторону. Ваши фиалки-феминистки воевали за равноправие женщин, а получили общество браслетов. Вторая причина: полностью разрушена структура семьи, которая и так рассыпа'лась в позднем индустриальном обществе. Но без революции семья продержалась бы еще несколько десятилетий. Возможно, людям этого бы хватило для перехода дальше. Но главная причина — третья, и она, как водится, внутри. Разрушение внутренней коммуникации в семьях. Очень трудно вместе думать и обсуждать какую-то сложную тему, постоянно выясняя, «кто здесь главный» и транслируя «я могу без тебя обойтись». К тому же, по заказу фиалкофемин у вас как раз накануне кризиса появился настоящий вал литературы, где героини старательно доказывают свою «отдельность», со счастливым концом — все «сами по себе». Именно такая модель поведения нужна была идеологиням «революции фиалок».