- А ты иди, тебя там еще кто-то у соседей дожидается, в квартире скребется.

  - Куда ты собрался?

  - А отсюда подальше. Я теперь девочка умная самостоятельная, могу сам о себе позаботится.

  - Придурок! - крикнул на него в бессильной злобе адвокат.

  - Иди хлам свой спасай, пока соседи зубами своими все не покоцали.

  Кирилл демонстративной прошел мимо двери в аквариум и расположился в лобби на пуфиках. Он достал из кармана телефон и стал набирать номер, но дозвониться не получалось. Подросток злился, дергался и в итоге просто отправил СМСку. Он стянул с себя парку и бросил ее на большую черную сумку.

  - Ты спортом занимаешься? - спросила у него Валя, наклонившись над столом и выглянув в окошко аквариума.

  Она внимательно рассматривала крепкую фигуру подростка.

  Кирилл окинул взглядом, принесённые им, спортивные снаряды.

  - Не, это так для души. Люблю экстрим. Я рэгби с одиннадцати лет занимаюсь. На соревнования ездим. Я уже в основном составе нашей юношеской команды. Я там самый младший, - Кирилл довольно улыбнулся.

  - Молодец, мужчина должен быть сильным.

  - Сильным? А умным он быть не должен? - вмешался адвокат. - Только руками и ногами горазд. А сам тупой!

  - А куда вы сейчас с умом своим? Сейчас как раз время наступает как раз для таких, как он, - сказал армянин, вышедший из салона магии, и указал рукой в сторону Кирилла.

  Блидевский, нервно махнул руками и ушел в лифтовой холл. Он вернулся минут через пять.

  - А десятая квартира, на каком этаже? - спросил он у старика.

  - А десятая то вам зачем? - спросила Валя.

  Блидевский несколько замялся. На выручку ему пришел звук распахивающихся дверей лифта.

  - Андрюша, Андрюшенька, сыночек. Ну, как же так? Я же все своим трудом. А вдруг они хрусталь чешский не возьмут? - донесся женский голос.

  Мужик в хоккейном шлеме вел под локоть семенящую старушку. Он остановился перед аквариумом и спросил у присутствующих:

  - Уважаемые, можно пока мать у вас посидит? А то совсем старушка изнервничается и нас изнервничает.

  - Пожалуйста, пожалуйста, - засуетился старик. - Пусть вот туда проходит. Там кресла мягкие. И покушать что есть.

  - Спасибо вам, в долгу не останусь, - мужик прижал руку с растопыренными пальцами к груди и слегка поклонился.

  - Андрюшенька, они же не знают, как у меня там все. Наберут, чего попало. Так ведь и швейную машинку нужно взять, - старушка с надеждой заглядывала в лицо под хоккейной маской.

  - Мать, не суетись. Сейчас Коляша приедет, и отправимся все вместе. Понятно? Там как доберемся, все посмотришь. Если чего не будет. Я опять смотаюсь.

  - Андрюшенька, я же, как лучше, я же только помочь. Ну, зачем Оксаночка и Сергуня там одни будут?

  - Мать! Надо собраться быстро, очень быстро. Давай без этой твоей - охоньки, ахоньки. Сиди здесь.

  Мужчина бережно усадил пожилую женщину в большое черное кресло и сунул ей в руки кружку Вали с недопитым чаем.

  - У вас тут безопасно? - обратился он к старику.

  - Ну, как безопасно. Двери закрыты, никого не пускаем. Лишних в смысле, - начал старик.

  - Опасно, опасно! - вмешался Блидевский. - Нас тут недавно на лестнице чуть эти самые не задрали. Спуститься могут.

  - Угу! - хмыкнул мужик. - Ща, посмотрим.

  - Да, и вообще еще откуда-нибудь припереться могут, - продолжал Блидевский.

  Мужик смерил его холодным взглядом. Потом скользнул взглядом по старику и остановился на толстом армянине.

  - А у вас тут еще малец был, крепенький такой?

  - Кирилл! - позвал Блидевский.

  - Че?

  - Подойди, пожалуйста, сынок.

  - Чего надо?

  В двери появился Кирилл, державший наперевес гуцульский топорик. Мужик одобрительно осмотрел подростка и сказал.

  - Пойдем, молодой, повоюем. Сзади прикрывать будешь. Ты вперед не лезь. Смотри, чтобы со спины никто не подошел. Ты главное кричи, если что. Сам только не пытайся нападать. Я успею в любом случае. Только внимательно смотри, они так затаиться могут, что пропустишь их в легкую. Сможешь? Не дрисливый?

  - Это я то дрисливый? Ты за базаром следи.

  - Идет. Сейчас выдвигаемся. Куртку одень, и топор свой не забудь.

  Кирилл вернулся за паркой, звонко стуча набалдашником по дорогим гладким плитам пола. Пока подросток одевал куртку и возвращался к аквариуму, хоккеист вытащил из бокового кармана ТТ и озадаченно посмотрел на остающихся в аквариуме.

  - Обращаться умеет кто-нибудь?

  ТТ он перехватил за ствол и держал его рукояткой вперед.

  - Нет. Я в армии в финчасти служил. Только на присяге автомат в руках держал, - заоправдывался Блидевский.

  - А я уж и не помню как там чего, - смущенно начал дед.

  - Понятно, - нахмурившись, сказал хоккеист.

  - А можно я? - сбоку к нему подошла Валентина и протянула руку к пистолету.

  Она не стала ждать, когда ей позволят, а игриво перехватила рукоять пистолета. Она сноровисто выбросила магазин, проверила патрон в патроннике. Потом снова вставила магазин в пистоле и передернула затвор.

  - Неплохо, - хоккеист внимательным похотливым взглядом оглядел Валю от макушки до пяток, задержавшись в районе груди и бедер. - Научил кто?

  - Мой Игорь оружие любил. И девушек с оружием любил. Голых девушек с оружием, - уточнила она, глаза Валентины блядски блеснули.

  Хоккеист сразу заулыбался. Валентин тоже улыбнулась, показав ровные жемчужные зубки и влажно скользнув по ним кончиком алого язычка.

  - Справишься?

  - Должна справиться.

  - Вы тут за дверью закройтесь. А мы с молодым по этажам пошмонаем, а то мало ли.

  Кирилл с мужиком двинулись в сторону лестницы.

  - А чего вы чай холодный пьете? - удивилась старушка. - Ой, так у меня же пирожки готовы, с вареньем малиновым и с клюквой. Я клюкву в магазине мороженую покупала по пятьдесят два рубля, а вот малину летом еще сама собирала. Такая ароматная малина. Клубничное варенье еще было, но съели его уже. Чисто съели. А клубника то не грядочная, дикая лесная была. В околках березовых собирают. Так там всем ароматам аромат. Вот тебе красавица в самый раз бы было. А то ледащенькая такая. От клубники лесной знаешь, какой румянец на щеках, пудры никакой не нужно.

  Валя озорно заулыбалась.

  - Бабушка, а вы крыжовенное варенье варить умеете.

  - Из кряжей, что ли? - недоверчиво на нее посмотрела старушка.

  - Нет, из крыжовника. Королевское называется. У меня только бабушка варить его умела. А вот у мамы и теток не получалось. Варить варили, конечно, но вкус не такой.

  - Э-э-э. А это, красавица, с душой называется варить надоть. Я как Гошу своего схоронила, так у меня два года варенье никак не выходило, то скиснет, то забродит, то воглое получается. Любовь туда нужно. А без любви оно как?

  На лестничной клетке загремели выстрелы. Гомыхнуло раз пять. Старушка обеспокоенно завертела головой.

  - Вы не подумайте ничего плохого. Андрюша у меня добрый, хороший. Спортом всегда занимался. Ох и сколько у него медалей и кубков всяких было. Это друзья у него такие беспутные. А он душевный совсем, если кто позовет, то за другом своим и в огонь и в полымя. Коленька у меня тоже хорошим был, ласковый такой, а потом милиционером стал. Так вы тоже не подумайте. Он воевал в Чечне этой, провались она пропадом. Злой оттуда вернулся, такой злой, как черт. Прости меня Господи, душу грешную и деток моих не оставь заботами своими.

  Бабуля перекрестилась. Потом опять забухали выстрелы.

  Старик вспомнил. Эту бабушку к ним, наверное, в октябре прошлого года поселилась. Хозяина квартиры он никогда не видел. Бабушка жила там со смуглой интеллигентной молдаванкой лет сорока пяти - Кристиной. Молдаванка ему еще настой для примочек на глаза сделала, когда у него в середине зимы конъюнктивит приключился.

  Выстрелы слышались еще несколько раз. За это время бабушка рассказала им про то, какой Гоша у нее шахтер знатный был, как квеленькие цветочки выхаживать, как червивые грибы правильно солить, и уже начала учить Валю носки детские вязать. Ну, как же без этого детей растить, ножки застудят, хворыми будут.