В комнату вошло, распотрошённое им ранее, тело. За ним по полу тащились его кишки. Восставший труп матери ребенка медленной деревянной походкой шагал в строну Кызи. Противный конкурент тупо ткнулся в него и протянул одну оставшуюся руку к изодранному трупику в лапах морфа. Кызя оторвался от приятного занятия и впился зубами в ногу шатающегося мертвяка. Фу!!! Какой ужасный вкус и запах. Это был вкус не жизни, такой же, как и у него самого. До чего же отвратительно. Да, набивать этим брюхо все равно, что жевать ковер, на котором лежит маленький сладкий труп. Морф досадливо оттолкнул лапой невкусного зомби. Тело пролетело через всю комнату, ударилось об стену и отрикошетило в угол.

  Оттуда новоиспеченный зомби пополз, оставляя за собой неровный кровавый след и волоча раздробленную ногу. Морф с интересом наблюдал, как мертвяк подбирается к его добыче. Ему было любопытно. Но тут Кызя пришел в ярость. Тупой мертвяк лез жрать его добычу. Жгучая ярость захлестнула его без остатка. Да, он сам превратился в ярость. Один удар, и сломанное пополам тело летит к дальней стене комнаты. Череп мертвяка лопается как арбуз от удара об стену. Вытянув лапу, морф подхватывает кончиком когтя небольшой кусочек мозга и отправляет его в пасть. Лакомство было безнадежно испорчено. Тут им овладевает досада за безнадежно испорченную пищу. С большим не испорченным трупом он мог не опасаться приступов голода целый день.

  Палитра чувств и ощущений морфа постепенно росла.

  Поганые людишки с огненной палкой. Они ему искалечили морду и, чуть, не выбили один глаз. Он больше не сунется так открыто к злым людям. Ему нравилось, что еда сопротивляется, но его приводило в ярость то, что ему причинили вред. Он ведь и без глаза остаться мог. Они соображают, что творят? Как он слепой охотиться будет?

  Морф насытился на какое-то время маленьким трупом, сожрав его полностью с, пропитанной кровью, одеждой, костями и всем содержимым. Кызя расположился у окна, замерев в теплом солнечном свете. Тепло и свет тоже давали ему силы и притупляли чувство голода.

  Морф опять изменялся. Прежде всего, у Кызи верхние веки покрылись мощными роговыми наростами, и теперь они выдвигались из-под надбровных дуг на манер люков, полностью перекрывая глазницы и защищая глаза. На искорёженных деформированных пальцах и ладонях наросли большие мягкие подушки, испещрённые бороздками и ворсистыми бугорками, как у геккона. Последняя фаланга теперь сгибалась в обе стороны, убирая острые прочные когти вверх при ходьбе и лазании по стенам. Кроме того он мог теперь бесшумно ходить и бегать по любой поверхности, и даже вполне уверено лазить по отвесным стенам. Все четыре лапы стали постепенно вытягиваться и обрели невероятную гибкость и свободу движений, ушла закрепощенность.

  Прогуливаясь по квартире Кызя попал на кухню и нашел холодильник со вкусным молоком и замороженным мясом. Их вкус не шел ни в какое сравнение со свежей человечиной, да и приливал сил, от поглощения продуктов из холодильника, он не ощутил. Скоро должен снова вернуться злобный голод. Он еще раз вернулся в комнату и попытался погрызть труп убитой женщины, но все осталось по-прежнему.

  Досаду от потери большого вкусного тела скрасил неожиданный подарок. С балкона кухни морф увидел добычу. К подъезду подъехала серебристая коробка. А из дырки в крыше коробки высунулся живой человек с грохочущей палкой. Вот палка - это было плохо, а человек - это было хорошо и вкусно. Внизу он видел конкурентов, претендующих на его добычу.

  Кызя не стал затягивать с охотой. Нужно было действовать быстро и решительно. Он уже успел убедиться, что люди медленные и убежать скорее всего не успеют, но стреляющая палка и обычные зомби, которые могут его опередить, заставляли спешить с охотой.

  Рамы на балконе были распахнуты. Морф без труда выбрался на внешнюю сторону стены и пополз по фасаду вниз. Человек не видел его. Выбрав удобное место, Кызя спрыгнул на бетонный козырёк над входом в подъезд, отскочил от него как мячик, спружинив ногами, и всей тяжестью грохнулся на крышу коробки. Крыша автомобиля промялась от удара тела морфа, зажав жертву в люке. Кызя одним ударом снес ему голову.

  Морф припал пастью к обрубку шеи. Гортань мгновенно наполнилась, щедро льющейся, кровью. Кровь текла по его пищеводу и быстро наполняла раздувшийся желудок. Шевеление под козырьком заставило его оторваться от трапезы. От Кызи пятился человек с палкой. Палка была совершенно лишней. Человек кинул палку в морфа. Ярость переполнила Кызю. Морф прыгнул вниз, придавив человека к ступенькам и начал рвать на части обладателя противного оружия. Резким движением морф поочередно оторвал ему обе руки. Потом рассек спину и начал выдирать ребра. Этим временем от него убегали еще три жертвы. Они бежали от подъезда в разные стороны. Кызя не мог позволить лишить себя еды и кинулся в погоню. Первого крупного и медленного человека он убил ударом в голову. Маленького человека он почти разорвал пополам ударом когтистой лапы. Он нашел глазами третьего маленького человека. Тот бежал в сторону выхода из квадратного двора, зажатого между четырех корпусов. У Кызи снова проснулась любопытство. Он бежал за человеком неспешной ленивой трусцой, присматриваясь к его повадкам и вслушиваясь в его крики. Разумеется, он догнал человека. Морф следовал за ним какое-то время. Внимательно рассматривал, но потом он увидел, что конкуренты подбираются к его добыче со стороны детской площадки. Игры пора было заканчивать. Он ударил человека лапой чуть выше поясницы. Сломанное тело мгновенно покатилось беспомощной тушкой по асфальту. Захватив добычу за одну из конечностей, он встал на задние лапы и поковылял обратно к металлической коробке с первым трупом. Маленькое вкусное тельце он тащил за собой, волоча по тротуару. Руки морфа значительно вытянулись и еще, он слишком горбился, не сутулился, а именно горбился под гнетом мощных мышц, от этого кисти рук практически касались земли.

  Из серебристой коробки чудесным ароматом разливались волны человеческого страха. Через открытую дверь он увидел в минивэне еще двоих людей. Можно было конечно поиграть, но он торопился. Запрыгнув в машину, он принялся рвать добычу единственной свободной лапой.

   Девочку он бросил возле минивэна, поспешив к большому телу возле клумбы. Там уже пристроились аж четыре нахальные грабителя. Ну, вы посмотрите что твориться, среди бела дня добытую дичь оставить без пригляда невозможно! Кызя почувствовал возмущение, перерастающее в ярость. Один из негодяев, почувствовав неладное, постарался как можно скорее унести ноги. Остальных, менее сообразительных, он раскидал как кегли. Захватив в одну лапу большое тело, а во вторую - маленькое он снова вернулся к автомобилю.

  Здесь его ждал сюрприз. Его мелкий и слабый собрат вышел из подъезда и обследовал безрукий труп на ступеньках. За пару мощных прыжков, Кызя настиг обидчика и задал ему хорошую трепку. Он несколько раз приложил конкурирующего морфа об крыльцо и ступени, а затем забросил его в дверь подъезда. Безрукое тело второй жертвы уже начинало шевелиться. Бесполезный хлам! Кызя раздавил его голову мощной ногой. Труп перестал дергаться. Ну, вот и замечательно. Принесенный вместе с большим телом, разорванный пополам, ребенок стали подавать признаки жизни и потянулся к трупам в минивэне. Разорванного ребенка он просто выкинул подальше, а вот два трупа в машине ему пришлось вытащить оттуда, их нужно было унести и съесть в укромном месте.

  Морф оглядел двор. К месту кровавой бани подтягивались медленные и шустрые зомби. Так точно спокойно поесть, не получиться. Он увидел, как двое зомби начали схватку за голову, оторванную от торчащего в машине тела. Морф запрыгнул на крышу минивэна и постарался вытащить тело. Для этого пришлось разорвать крышу машины. Достав хозяина стреляющей палки, морф прихватил второй большой труп, живое тельце ребенка и еще оба тела из минивэна. Не удержавшись, он отобедал головой живого человечка прямо по дороге.