- Ксенофонтов, на выход, - дверь распахнулась, и в проеме показался один их охранников. – Чего лежишь, поднимайся!

Я встал и направился к выходу под недоуменные взгляды товарищей. Интересно, кому и что еще от нас понадобилось?

Знакомая дверь уже почти родного кабинета, где нас уже два дня допрашивали. Только вот вместо капитана Рыженкова там меня поджидал сюрприз в виде майора Малиньша. «Звездец подкрался незаметно», - подумал я, вытягиваясь в струнку.

Комбат отвернулся от окна и окинул меня нечитаемым взглядом, от которого я непроизвольно поежился. Он продолжал смотреть на меня. Раньше я всегда считал просто художественным преувеличением такие фразы как «гипнотизировать взглядом» или «змеиный взгляд», но теперь я на самом деле чувствовал себя мелким кроликом перед огромным удавом.

Майор отошел от окна и взял со стола какие-то исписанные листы.

- Согласно этим документам, драка началась из-за того, что вы со товарищи обвинили рядового Милованова в нетрадиционной сексуальной ориентации, - вкрадчиво произнес комбат. – Это так?

- Да, - срывающимся голосом ответил и, облизав внезапно пересохшие губы, продолжил, - нет.

- Так да или нет? – от вкрадчивости не осталось и следа, в голосе зазвенел металл.

- Мы предположили, что это может быть так, - пробормотал я, желая провалиться сквозь землю, потому что фактически я уличал в гомосексуализме самого комбата. Вот ведь ситуевина!

-Ах, предположили, - протянул майор. – И поэтому вшестером накинулись на одного? Из-за предположений? Или было что-то еще?

Господи, я чувствовал себя партизаном на допросе. Сейчас комбат как никогда походил на эсэсовца. Майор встал, чуть расставив ноги и заложив руки за спину, от чего сходство усилилось.

- Вы слышите меня, рядовой Ксенофонтов?

«Вы слышите меня, бандерлоги?» - пронеслось у меня в голове.

- Мы слышим, - я едва успел прикусить язык, чтобы не закончить фразу. – Так точно, - быстро поправился я.

- И что же вы мне скажете? – почти по-доброму улыбнулся майор.

- Мы ему позавидовали, - ответил я, собственно, скрывать-то было уже нечего, все всё сказали и написали, ничего нового я не добавил.

- Позавидовали, значит, - утвердительно произнес он, - его тепленькому, как вам показалось, местечку и его ориентации?

- Нет, - испугался я, проклиная свой длинный язык. – Мы просто трепались, понимаете? Лично мне не важна его ориентация. Я не гомофоб, - твою мать, что я опять ляпнул?!

- Не гомофоб, значит, - улыбка комбата превратилась в хищный оскал. – То есть, согласно вашим умозаключениям, я сожительствовал с рядовым Миловановым? И тебя не коробит тот факт, что твой командир гей?

Я почувствовал, как задрожали коленки. Да что же это такое? Чего ему от меня надо? И что ответить на такой вопрос? От избытка чувств я помотал головой, надеясь, что в ней хоть немного прояснится, но майор воспринял это по-своему.

- Хорошо, - он присел на край стола и уставился на меня своими колючими глазами. – Согласно показаниям всей вашей кодлы, ты единственный, кто пытался остановить драку. Слабенько так, но пытался.

Я покивал головой, соглашаясь, что да, было дело.

- Поэтому ты заменишь рядового Милованова на его службе, - закончил комбат, а я тупо уставился на него, не веря в услышанное.

- Что? – переспросил я.

- Ты сам сказал, что служба у него была слаще меда, ты не гомофоб, что радует, потому что из-за ваших разборок я лишился своего, - он сделал заметную паузу, - любовника, поэтому ты заменишь его.

До меня с трудом доходили слова, казалось, мы с этим человеком говорим на разных языках и вообще не понимаем друг друга. Пока я соображал, что сказать в ответ, он уже подошел вплотную и дотронулся кончиками пальцев до моего подбородка. Я отшатнулся.

- Я не могу, - пробормотал я, немного придя в себя. – Я же не гей.

- Да это собственно и не важно. Мне не принципиально, кто из вашей шестерки заменит Игоря. По большому счету ты не в моем вкусе вообще, я предпочитаю блондинов. Единственной причиной, по которой я сделал предложение тебе первому, является то, что ты пытался их остановить. Если не хочешь – неволить не буду. Ты вправе выбирать свое наказание: либо несешь службу у меня в помощниках и идешь на дембель в срок, либо отправляешься в дисбат, а потом дослуживаешь.

К концу вкрадчивой речи комбата меня уже трясло. Перспектива что в одном случае, что в другом чрезвычайно радовала.

- Мне надо подумать, - пробормотал я, не в силах принять решение.

- Нет, - кривая усмешка изогнула губы майора, - ты даешь ответ здесь и сейчас.

Глава 6

Серые глаза пристально и оценивающе смотрели на меня, стоящего в центре комнаты. Думать реально не получалось, этот взгляд заставлял скручиваться все внутренности и леденил кровь, мешая ей нести кислород к мозгу. Да и где там мои мозги? Кажется, боженька, когда их раздавал, про меня банально забыл. Молчание затягивалось, но майор не торопил, по всей видимости, забавляясь моими потугами на выбор.

- Я согласен, - выдавил я из себя, сам ужасаясь своему решению; в глазах комбата мелькнуло и пропало что-то такое, что я не успел уловить и интерпретировать.

Я резко выдохнул, потому что бессознательно все это время задерживал дыхание. Легче от произнесенных слов не стало, наоборот, возникло какое-то странное чувство, будто я в чем-то испачкался или продался. Хотя по сути ведь оно так и было: обменял свою задницу на возможность избежать наказания. Ледяные мурашки пробежали по позвоночнику – блин, я ведь понятия не имею, как смогу это вынести. С ним же и целоваться, наверное, придется. Я закрыл глаза и невольно передернул плечами.

- Я не знаю, каких ужасов ты себе навоображал, но я не поклонник садо-мазо и БДСМ, - раздался голос неожиданно близко, и, взяв меня за предплечье, майор подвел к столу, опять присев на его край, уставился в мои глаза.

Я кролик, блин, оторваться от гипнотизирующих комбатовских глаз не получалось.

- Послушай, я хочу, чтобы твое решение все же было осознанным. Принимая предложение, ты поступаешь в мое полное распоряжение. Это значит, что службу ты будешь проходить у меня в доме, и, кроме постельных обязанностей, у тебя будет и целый ряд других, выполнения которых буду требовать неукоснительно.

- Например? – просипел я, облизывая вдруг пересохшие губы и поднял ресницы, натолкнувшись на слишком внимательный взгляд комбата.

«Ч-черт, - мысленно чертыхнулся я и почувствовал, как уши и щеки затапливает жар.

- Например, стирать и гладить, поддерживать чистоту в доме, готовить, - голос майора был ровен, но я чувствовал, что в глубине души он посмеивается надо мной. – Достаточно пока?