История языкознания мыслилась как первая часть курса «Общее языкознание», вводившегося в вузовские планы в 1961 г. С тех пор стали появляться учебные пособия трех видов:

а) по всем трем частям курса, напр., Кодухов В.И. Общее языкознание. – М.: Высшая школа, 1974;

б) в отдельности по первой части, напр.: Кондратов Н.А. История лингвистических учений. – М.: Просвещение, 1979; Березин Ф.М. История лингвистических учений. – М.: Высшая школа, 1975, 1984; Алпатов В.М. История лингвистических учений. – М.: Языки русской культуры, 1999), ПановД.А. Общее языкознание. – Пермь, 1973;

в) только по второй части (напр., Общее языкознание / Под общей редакцией А.Е. Супруна. – Минск: Вышэйшая школа, 1983);

г) только по третьей части (иногда с ограничением хронологического характера), напр., Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. – М., 1975, 2000);

д) в различных комбинациях частей и тем. Так, в книге Ф.М. Березина и Б.Н. Головина «Общее языкознание» (М.: Просвещение, 1979) две части: первая – «Язык», соответствующая программной «Теории языка», и вторая – «Лингвистические направления и методы XX века», в которой отражено содержание первой и третьей частей программы.

Справедливости ради следует сказать, что вузовское преподавание общего языкознания (по современной номенклатуре Государственных образовательных стандартов высшего профессионального образования – теории языка) насчитывает более 100 лет и начиналось оно с изложения основных моментов истории науки о языке. Мы имеем в виду книгу знаменитого датского лингвиста Вильгельма Томсена (1842–1927) «История языковедения до конца XIX века» (русский перевод: М., 1938, с послесловием профессора P.O. Шор), в основу которой положена часть его курса «Введение в языкознание», изданного в Дании в 1902 г.

Кстати заметим, что небольшие экскурсы в историю языкознания делались многими авторами, читавшими общелингвистические курсы, например, Головин Б.Н. Введение в языкознание и др.

История наблюдений и профессиональных суждений о языке, или науки о языке, насчитывает более двух с половиной тысячелетий. Ясно, что за столь длительное время она прошла множество периодов, различающихся предметом, содержанием и методами изучения, не говоря уже о конкретных причинах и факторах возникновения интереса к языку в целом и его конкретным практическим и теоретическим проблемам. Не могло быть одинаковым и место языковедческой тематики среди научных дисциплин на разных этапах развития общечеловеческих знаний. Всё это ставит задачу хотя бы самой общей периодизации науки о языке. Задача эта не простая. И ее постановка имеет свою историю. Например, представители сравнительно-исторического языкознания, осуществившие в начале XIX в. перелом в изучении языка, перейдя от простого наблюдения над его фактами к его сравнительному и историческому исследованию, считали, что подлинно научное познание языка началось с них. Всё, что было сделано до них и без применения их метода, объявлялось подготовительным и, следовательно, донаучным этапом в истории языкознания. И такое мнение держалось весь XIX и едва ли не весь XX в.

Ознакомление с лингвистическими традициями древности, средневековья и Нового времени не позволяет становиться на точку зрения безоговорочного деления всей истории языкознания на два периода – донаучного (до формирования в Европе сравнительно-исторического языкознания) и научного (ознаменовавшегося появлением сравнительно-исторического метода в трудах Боппа, Гримма, Раска, Востокова). Мы согласны с проф. Н.А. Кондрашовым, считающим такую точку зрения неправильной: «интерес к языку возник у человечества задолго до XIX в., по крайней мере до V в. до н. э. К истории языкознания следует отнести его развитие в Древней Индии, в эпоху античности (в Древней Греции и Риме), в средневековье и в эпоху Возрождения. Не случайно в последнее время повысился интерес к языковедческим работам древнеиндийских грамматиков, к трудам мыслителей древности, средневековья и философов XVI–XVII вв.» [Кондратов 1979: 4]. Об этом же говорил один из первых историков языковедения датчанин В. Томсен: «Высота, которую достигло языкознание у индусов, совершенно исключительна, и до этой высоты наука о языке в Европе не могла подняться вплоть до XIX в., да и то научившись многому у индийцев» [Томсен 1938: 10].

Еще решительнее и определеннее свидетельство Н. Хомского, создателя «порождающей грамматики», о том, что его предшественниками по синтетическому подходу к языку (от смысла к тексту) была грамматика Панини, а в разграничении поверхностной и глубинной структур он идет за А. Арно и К. Лансло, авторами всеобщей «Грамматики Пор-Рояля» (1660), написанной тоже в «донаучный» период, кстати, авторами, отлично знавшими французский и латинский, а также привлекавшими факты испанского, древнегреческого и древнееврейского языков (Лансло) и владевшими логикой (Арно, автор труда «Логика, или искусство мыслить»). Подробнее о перекличке идей Хомского с грамматиками «донаучного» периода в книге [Алпатов 1999: 50, 314–316, 322]. Термин «донаучный» некорректен и в педагогическом плане: стоит ли тщательно изучать «донаучный» период? Кстати, почти любое новое направление, отрицая предшествующее, критикуя его, называет его ненаучным, что невольно ассоциируется с «донаучным» и вносит путаницу.

Существует несколько периодизаций истории языкознания. Воспроизведем две из них. Проф. Ленинградского пединститута В.И. Кодухов в указанной выше книге выделял пять этапов:

1) от филологии древности к языкознанию XVIII в.;

2) возникновение сравнительно-исторического языкознания и философии языка (конец XVIII – начало XIX в.);

3) логическое и психологическое языкознание (середина XIX в.);

4) неограмматизм и социология языка (последняя треть XIX – начало XX в.);

5) современное языкознание и структурализм (30—60-е гг. XX в.).

Критерии выделения – учет «актуальных, утверждающихся знаний, господствующих в поступательном движении языкознания» [Кодухов 1973: 5].

Ю.В. Рождественский и Б.А. Ольховиков выделяют шесть периодов, в которых учитываются «типы языковой теории», т. е. «изображение», или «моделирование», языка, которое «может исходить из разных отправных положений, разного эмпирического материала и может иметь разные применения». Названия разделов у них довольно пространны и имеют целью дать «общую картину периодизации в развитии лингвистического мышления» (мы воспроизведем их с некоторыми сокращениями).

«I. Теория именования в античной философии языка, устанавливающая правила именования и возникающая в рамках философской систематики. <…>

II. Античные грамматические традиции, представленные античными и средневековыми грамматиками Запада и Востока. <…>

III. Универсальная грамматика, вскрывающая общность систем языков и открывающая собой языкознание нового времени (первый этап научного языкознания). Заметим, что в этой классификации научное языкознание возникает раньше – с появления Грамматики Поль-Рояля (1660), а не с рождением в XIX в. исторического языкознания.

IV. Сравнительно-историческое языкознание, которое включает в себя три области: 1) сравнительно-историческое языкознание; 2) сравнительно-типологическое языкознание…; 3) теоретическое языкознание… дающее начало теории общего языкознания…

V. Системное языкознание, формулирующее в своем разделе философии языка концепции психолингвистики и социолингвистики.

VI. Структурная лингвистика, которая 1) исследует внутреннюю организацию языка, устанавливает отношения между языком и другими знаковыми системами; 2) формулирует теорию лингвистических методов и методик, дает основания для лингвистического моделирования» [Амирова и др. 1975: 28–29].