Среди трех компонентов, сторон речевого акта (говорящий, слушающий, передаваемая информация), определяющее значение имеет первый – говорящий, производитель речи. Без него вообще невозможна речь, невозможно общение. Производство же речи (высказываний) осуществляется благодаря соединению какой-либо информации с Я говорящего. Для того чтобы слово вне речи стало высказыванием, речью, необходимо поставить его в определенное отношение к Я. Сравним писать (слово в словаре) и Писать! В первом случае нет связи с говорящим, поэтому нет и высказывания. Во втором случае перед нами высказывание: говорящий выражает приказ, информация тесно соединяется с Я.

Я – это изначальный центр любого высказывания, его основа даже тогда, когда Я открыто не выражено. Далеко не случайно то, что лингвистика не знает ни одного языка, в котором отсутствовали бы личные местоимения. Даже в самом безличностном высказывании так или иначе присутствует говорящий. И именно его присутствие превращает языковую единицу в речевую. Коротко можно сказать: речь начинается там, где есть говорящий. Средство же обнаружения говорящего – субъективно-модальное значение.

Язык располагает многообразными средствами выражения СМ. «Русская грамматика» относит к ним интонационные конструкции, грамматические, лексические средства, определенным образом взаимодействующие с интонацией и словорасположением, частицы, вводные слова и группы слов, междометия[13].

Как видим, средства выражения СМ даются списком, совокупно. Между тем они представляют собой систему, центр которой – не называемое обычно как субъективно-модальное средство местоимение Я. В языке (вне контекста) оно действительно не имеет субъективно-модального значения, но в высказывании, в тексте (речи) становится средоточием субъективной модальности. Если все остальные средства (вводные единицы и др.) выражают присутствие говорящего косвенно, то местоимение я называет говорящего прямо и непосредственно.

Все остальные средства СМ служат выявлению я в речи, связаны с ним, подчинены ему. Так, вводные слова, словосочетания, предложения обладают субъективно-модальным значением потому, что выражают отношение говорящего (я) к содержанию высказывания. Междометия, например, это непосредственная реакция говорящего и т.д. Таким образом, я – это средоточие, центр поля СМ. И появление я в высказывании (тексте) знаменует собой высшую степень СМ. Например:

Появление я в последнем предложении резко меняет модальный план изложения: объективированное описание сменяется субъективированным. И предшествующие появлению якартины-фразы воспринимаются уже с точки зрения говорящего, я.

Переходя из языка в речь, я из нейтрального обозначения говорящего становится знаком присутствия говорящего в тексте и в зависимости от контекста, стиля, жанра вносит в речь разнообразные значения субъективной модальности. В тексте происходит усложнение структуры я. Оно не просто переходит из языка в речь, но модифицируется, усложняется. И главное заключается в том, что я говорящего, переходя в речь, может совпадать, а может и не совпадать с производителем речи (подробнее см. ниже).

Таким образом, местоимение я проявляет свои субъективно-модальные свойства только в высказывании, в тексте. Другие средства обнаруживают СМ как в языке, так и в речи. Иначе говоря, в речи они используются как готовые субъективно-модальные средства.

Каков же механизм действия СМ при переходе от языка к речи? Каков источник субъективно-модального значения в высказывании, речи?

Главное средство, образующее, конституирующее СМ[14], – категория производителя речи. И это естественно, без него речь невозможна. Однако отношение «производитель речи – речь» довольно сложно. Производитель речи многообразно и далеко не всегда прямо и непосредственно проявляет себя в речи. Промежуточным звеном между речью и ее производителем выступает субъект речи.

Во всех трех предложениях производитель речи может быть один и тот же. Но в первом случае производитель речи и субъект совпадают. Производитель речи говорит о себе (это его собственная речь). Между речью и ее производителем нет никаких зазоров. Во втором предложении субъектом речи выступает тот, кого говорящий (производитель речи) называет ты. Производитель несколько отстраняется от собственной речи (появляется некоторый зазор). Производитель речи и ее субъект не совпадают. Однако связь между ними очень тесна: я и ты взаимно координированы. Ты подразумевает я. Наибольшая отстраненность производителя речи от ее субъекта и от самой речи наблюдается в третьем предложении. Непосредственная связь между производителем речи и ее субъектом отсутствует. Она определяется экстралингвистически: он – это лицо, предмет и т.д., которые попадают в сферу видения, понимания, знания и т.д. производителя речи. Здесь совершается наибольший отход производителя речи от собственной речи. Однако хотя производитель не проявляет себя в речи, он подразумевается.

Типы речи, формируемые на основе субъекта речи (местоимения я, ты, он) выражают в целом отмеченные выше значения. При этом наивысшая модальность связана с первым типом (от я), менее высокая – со вторым типом (от ты) и потенциальная – с третьим типом (от он). Источник же субъективно-модального значения – соотношение производителя речи и ее субъекта[15].

Таким образом, субъективная модальность – общеязыковая категория, проявляющая себя на всех уровнях языка, но прежде всего в синтаксисе предложения и текста, в речи. В языке СМ содержится как возможность, в речи она реализуется и предстает как категория, посредством которой осуществляется переход от языка к речи, т.е. как речеобразующая категория.

Субъективная модальность – центральная категория модального синтаксиса. Модальный синтаксис – это обширная область исследования синтаксических форм и конструкций с точки зрения субъективной модальности. Он должен занять полноправное место наряду с синтаксисом структурным, коммуникативным, семантическим. Без него здание синтаксиса не может считаться достроенным. Полная семантика синтаксической конструкции складывается из семантики последней и ее субъективно-модального значения. Без субъективно-модального значения семантика синтаксической единицы оказывается неполной, недостаточной.

Изучение субъективно-модального значения каждой синтаксической единицы составляет разделы модального синтаксиса: 1) субъективно-модальное значение словосочетания[16], 2) субъективно-модальное значение предложения-высказывания; 3) субъективно-модальное значение текста (текстовая модальность).

Модальный синтаксис можно назвать антропоцентрическим: он изучает роль человека говорящего в языке (речи). Именно в модальном синтаксисе, его категориях воплощается антропоцентрический принцип языка (речи). Переход языка в речь, само оформление и функционирование речи происходит с помощью средств модального синтаксиса. Модальный синтаксис включает в себя изучение речи – процессов ее образования и функ ционирования.

Как было выяснено, субъективно-модальное значение предполагает присутствие говорящего. Однако такие единицы синтаксиса, как словоформа и словосочетание, непосредственно с говорящим не связаны. Они лишь подготавливают почву для формирования субъективно-модального значения. Многообразные средства, рассматриваемые традиционно как выражающие субъективно-модальное значение (частицы, междометия, вводные слова и др.), действительно участвуют в выражении этого значения, но не самостоятельно, частично. Сами по себе вне предложения-высказывания они не могут выразить субъективно-модального значения. Последнее реализуется лишь в речи, в высказывании. Но важно подчеркнуть, что, реализуясь полностью в речи, субъективно-модальное значение формируется на основе средств всех уровней языка – лексики, морфологии, синтаксиса. В этом, в частности, проявляется единство языковой системы. И разрозненные на первый взгляд средства субъективной модальности (СМ) получают естественное свое место и обоснование.