На первый взгляд просторы прерий кажутся девственными и безжизненными, но, если вы начнете их исследование и проведете много часов, спокойно наблюдая, вы будете вознаграждены сверх всяких ожиданий, поскольку и днем и ночью они буквально кишат мелкими живыми существами.

Днем прерия принадлежит птицам, многие из которых прилетают из окружающих парковых лесов или даже из лесных зарослей, расположенных выше по склонам окружающих гор. Наиболее распространены западный луговой трупиал, встречающийся повсюду, а также целые тучи мексиканских чечевичников (иначе называемые «коноплянками»). Менее приметны многочисленные овсянки, насчитывающие полдюжины видов - саванновые, кузнечиковые, жаворонковые, спизеллы, а также стайки американских чижей, коньков, белокрылых горлиц. Здесь обычно разгуливают гуськом стайки маленьких калифорнийских земляных куропаток; встречаются рогатые жаворонки и множество странствующих дроздов.

Вблизи деревьев обитают плачущие и веерохвостые голуби, нередко можно увидеть и завезенных сюда фазанов и невероятное количество кормящихся на земле красноголовых дятлов, деловито преследующих муравьев. Здесь также обитают сойки Стеллера и кустарниковые сойки, а под вечер появляются трупиалы Бревера. Там, где повлажнее, селятся вездесущие краснокрылые трупиалы и их сородич - трехцветный трупиал, который обитает лишь на этой территории.

Ночью в прерии господствуют млекопитающие, но суслики и бурундуки могут встретиться и днем вместе с пустынным кроликом, чернохвостым зайцем и кроликом Бахмана. Здесь широко распространены, хотя их и трудно увидеть, гоферы (мешетчатые крысы), крупной формы в долине Уилламет и более мелкой - в долине Сакраменто, а также кроты. В сухих местах южной части области водятся кенгуровые крысы, а для открытых равнинных участков характерны хомячки (Onychomys) и американские хомячки (Reithodontomys), в кустарнике же между деревьями живут оленьи хомячки (Pyromyscus) и древесные крысы. Встречается также много полевок. Все эти мелкие грызуны служат пищей полосатым и пятнистым скунсам, барсукам, серым лисам, а в некоторых местах даже койотам. В прериях встречаются также и ласки. За редким исключением, все эти небольшие зверьки обитают как в прерии, так и в парковых лесах, однако некоторые виды предпочитают какое-нибудь одно местообитание. Здесь есть и другие звери, которые водятся в лесах с сомкнутым пологом, а в прериях или редколесьях появляются днем или ночью в поисках пищи.

Прерии этой области обладают одной из наиболее удивительных достопримечательностей континента - «холмами Майма», названными так по местности, находящейся к югу от залива Пьюджет-Саунд, где они были обнаружены. Они представляют собой продолговатые или круглые холмы с нечеткими очертаниями, измеряемые десятками квадратных метров, и разбросаны по всему району прибрежных прерий до самой Мексики. Внешний вид холмов с самолета или после сильных дождей исключительно своеобразен. При прокладывании шоссейных и железных дорог или когда холмы перекапывались просто из любопытства, было обнаружено, что они напоминают гигантские выпуклые линзы, залегающие над депрессиями, каждая из которых имела ширину, длину и глубину, равные параметрам возвышающегося над поверхностью холма. Более того, со дна ложбин вглубь и в стороны отходили темные «пальцы» ходов, извивавшихся в различных направлениях. Как правило, эти огромные холмы сложены темноцветным мелкоземистым материалом, перекрытым дерном, а под ними залегают более плотные и каменистые подпочвенные горизонты. Гипотезы о происхождении холмов, многие из которых выдвигали в качестве наиболее вероятного их создателя человека, продолжали существовать вплоть до 1947 г., когда доктор Виктор Б.Шеффер, представитель Службы охраны дичи и рыбы США, занялся исследованием этого явления. В его работах показано огромное значение гоферов в преобразовании земной поверхности: тысячи квадратных километров этих холмов были созданы этими маленькими роющими грызунами. Доктор Шеффер приводит доказательства того, что повсюду, где встречаются такие холмы, работали гоферы, однако предупреждает, что сам процесс создания ими этих сооружений или их возникновение под воздействием какого-либо другого фактора - биотического или физического, еще никто не наблюдал. Замечено, что холмы появляются там, где подпочвенный горизонт очень плотный или каменистый или же где почвенный слой покрывает скальные выходы. В таких местах гоферы роют почву в глубину, насколько это возможно, и выбрасывают ее из нор на поверхность. Затем, по мере того как они расширяют радиальные подземные ходы, под верхним почвенным слоем образуется полость, а снаружи невысокий конус, причем каждая семья гоферов «перерабатывает» отдельный участок. Дождевая вода скапливается в бороздах между насыпями, в то время как их склоны и вершины покрываются растительностью. В результате мощность почвы на холмах постоянно увеличивается, рыхлый же материал между ними вымывается и они растут, достигая в среднем двухметровой высоты.

Прерии, как уже указывалось выше, окаймлены парковыми лесами, которые по мере продвижения вверх по склонам становятся гуще и гуще и в свою очередь образуют кольцо густых лесов умеренного типа. Продолжив путь к вершинам, вы заметите, что состав листопадных лесов меняется, начинают появляться хвойные породы, а широколиственные исчезают. И наконец, вы вступите в настоящий северный хвойный лес со всеми свойственными ему подзонами, четко сменяющими одна другую (подобную смену можно наблюдать на равнине при продвижении на север). На высоких вершинах ель вырывается из лесного пояса, так же как и на южной границе арктической тундры, а настоящая горная тундра с зарослями карликовой ивы, мхов и другими типичными видами образует высотный пояс, получивший местное название «Гудзонский». На больших высотах тундра подбирается к горным пикам и, наконец, уступает место обнаженным скалам, где растут одни лишайники. Нет в мире лучшего места, где можно проследить более четкую зональность растительности и устойчивую последовательность высотных поясов. Если вы начнете восхождение на Сьерра-Неваду со стороны южной части долины Сакраменто, вы пересечете все основные растительные зоны континента, лежащие к северу от мексиканской границы.

Хотя описываемая область далеко не самая большая на континенте, по своеобразию она превосходит остальные районы, исключая отдельные территории Мексики. Чтобы получить о ней целостное представление, требуется рассмотреть ее с двух сторон. Прежде всего интересно дать характеристику ее «основы», то есть современного облика равнин и того, как они выглядели бы, если простирались бы на месте горных цепей. А затем описать горные хребты, хотя они настолько разнообразны, что их трудно рассматривать как единое целое. Лучше всего начать путешествие с севера прибрежной полосы, проследовать на юг, до Сан-Бласа, а оттуда, поднимаясь на внутренние горные хребты, направиться в глубь материка.

Избранный маршрут дает нам дополнительные преимущества, так как в самом начале пути мы окажемся на окраине другой области, о которой будет рассказано ниже. Итак, мы начинаем с описания полуострова Олимпик.

В центральной части полуострова расположена горная цепь того же названия, поросшая дождевыми лесами северо-западного притихоокеанского типа. Однако горы окружены пышными широколиственными лесами, раскинувшимися на более низких участках склонов, а с востока на уровне моря их окаймляют настоящие парковые леса. Лесные массивы прослеживаются на некотором протяжении вдоль побережья, а парковые леса с востока узкой лентой проникают в Уилламетскую долину.

Параллельно береговой линии от залива Грей до мыса Бланке пролегла длинная горная цепь, покрытая богатой по видовому составу растительностью. Эта цепь располагается на границе широколиственных и смешанных лесов, поэтому на самых низких высотных отметках преобладают широколиственные породы, а на более значительных высотах господствуют хвойные. Берега от мыса Флаттери до эстуария реки Колумбия пологие; они образованы прибрежными косами и прибрежной равниной, расширяющейся около устья реки Чехейлис. Южная часть побережья скалиста и ограничена высокими песчаными дюнами, куда мы вскоре и отправимся.