Не важно. Рису не нужно было слышать слова, срывавшиеся с ее губ. У Гийома дю Пре не было сестер, однако он был обручен. Неприкрытая ненависть, написанная на лице стоящей перед ним женщины, лучше всяких слов отвечала на его немой вопрос. Его пленила Лионесс Рионнская.

Хорошо спланированные действия этой женщины вероятнее всего закончатся его гибелью. Король Стефан и граф Йоркский ошиблись в своих предположениях, что никто из клана Рионов или дю Пре не станет добиваться отмщения за убийство дю Пре до истечения этого месяца.

Ее затянувшееся молчание вдруг переполнило его яростью. Рис подыскивал слова, чтобы воззвать к ее рассудку.

— Я не убивал вашего суженого.

— Ты лжешь, Фоко.

— Нечего тратить время на разговоры! — прервал спор сэр Джон. Его зловещий тон соответствовал недоброму выражению его лица. — Сейчас я его убью.

Внимание Риса переместилось на Джона. Что бы там ни сдерживало рыцаря, этому скоро придет конец. Каждая мышца его тела была готова к бою. Воздух вокруг него пропитался жаждой крови.

— Нет, потерпи еще несколько минут, — Лионесс положила свою руку на запястье Джона, удерживая его, — Я хочу на всю жизнь запомнить этот момент.

К счастью, у мужчины осталось еще достаточно благоразумия, чтобы послушаться ее. Рис снова обратил внимание на свою захватчицу.

— В последний раз повторяю вам, я не убивал дю Пре.

— Заткнись, Фоко. Прибереги свои лживые заверения для Создателя. Я уверена, в аду они тебе пригодятся.

Для любого нормального воина страх — вещь обычная. Порой стоит прислушаться к своим опасениям — это может спасти вашу жизнь. Но, похоже, на сей раз это не поможет. Щупальца ужаса и сожаления уже проникли в его душу.

Гнев, вызванный несправедливым обвинением, и злость от того, что сейчас он умрет как трус, придали ему сил, чтобы сбросить это отвратительное оцепенение. Не сомневаясь, что вот-вот погибнет, Рис спросил:

— А как насчет моих людей?

— Им не причинят вреда. Их препроводят в безопасное место.

— Неужели?

— Да, лорд Фоко, им ничто не угрожает. Тем не менее, им может понадобиться некоторое время, чтобы освободиться.

Мужчины, окружающие их, засмеялись.

Он не обратил внимания на их неуместный юмор и, глубоко вздохнув, спросил:

— И как же вы намереваетесь убить меня?

— Ты ударил Гийома мечом в спину, — ее глаза полыхнули огнем- Ты умрешь так же.

Девушка сняла перчатки и приказала:

— Свяжите его!

Приставив лезвие меча к подбородку Риса, Джон вынудил его поднять голову. У Фоко не было иного выбора, кроме как следовать движению клинка. Он выругался про себя, когда два воина стали связывать ему кожаными ремнями руки за спиной.

Лучше уж он погибнет в бою, нежели будет прирезан, словно загнанный в угол кабан.

— Нет!

Заметив, сколь бестолково нацелили на него оружие нападавшие, Рис резко крутанулся, оттолкнул Джона и метнулся в безопасность леса.

— Держите его!

Далеко убежать ему не удалось. Пятеро с руганью налетели на Риса, сбивая с ног. Их кулаки замолотили по его телу и голове. Рана на боку от побоев открылась еще сильнее. Они швырнули его лицом в грязь, крепко связывая по рукам и ногам. После этого его поставили на ноги и повели обратно к Лионесс.

Стук сердца гулко отдавался у него в ушах. Рис задрожал, ощутив себя как никогда беспомощным. Он крикнул, не отводя взгляда от стоявшей перед ним женщины:

— Кончайте же с этим побыстрее!

— Всему свое время, Фоко.

Лионесс смаковала восхитительно сладкий вкус своей победы. Теперь, когда он без сомнения был надежно связан, она позволила себе украдкой осмотреть внушительную фигуру своего пленника.

Слухи оказались не совсем точными. Этот мужчина оказался не просто крупным. Пред ней стоял титан, подобный мифическим воинам древности. Отверстия в сетчатой кольчуге, защищавшей его ноги, позволяли увидеть крепкие бугристые мускулы, словно рвущиеся на свободу.

Девушку восхитило великолепие его простого черного сюрко[5]. Сукно плаща, хоть и порванного в клочья, очевидно, было очень хорошего качества. Лионесс подумалось, что если ткань такая же, как и мускулы, скрытые под этим платьем, то трогать его руками все равно, что котенка гладить.

Ее внимание привлекли длинные деревянные ножны, висящие у него на боку. На поверхности были искусно выгравированы парящие соколы. Широкий ремень на его талии служил не только для крепления ножен: он как нельзя лучше подчеркивал великолепные очертания мужской груди.

Мускулы под кожей у рыцаря играли в молчаливом стремлении разорвать сковывавшие его путы. Лионесс заметила, как сильно расширялась его грудная клетка, и вздувались бицепсы на руках при каждом усилии.

Она подняла голову, посмотрела на его лицо и содрогнулась. Если сила его так же велика, как и решимость, проявившаяся на лице рыцаря, то он может вскоре вырваться на свободу. Его полные губы превратились в жесткую линию. На щеке бешено бился пульс. С одной стороны смуглоту лица нарушала лишь ранка от удара ее перчаткой. С другой стороны от уголка глаза ко рту, словно слеза, тянулся тонкий белый шрам.

Рыцарь наклонился вперед. На краткий миг непослушные волосы скрыли его лик. На доходящей до плеч шевелюре заплясали блики солнечного света. Когда он выпрямился, одна черная, как вороново крыло, прядь, невзначай упала на его лицо. У Лионесс пальцы зачесались от желания вернуть своевольный локон на место.

Она заглянула ему в глаза и пришла в ужас, обнаружив, что Фоко внимательно рассматривает ее. В его светло-карих зрачках плясали искорки золотистого света. Это переливчатое сияние вспыхнуло и погасло, само по себе.

— Смотрите как следует, миледи, — зло упрекнул он — потому что я стану являться к вам в кошмарных снах. Вы еще пожалеете, что вообще увидели меня.

Девушка тут же отвернулась, чтобы скрыть внезапно окрасивший лицо стыдливый румянец. Лионесс заскрежетала зубами. Какого дьявола она так внимательно рассматривает эту гнусную скотину? Собравшись с мыслями, она снова повернулась к нему.

— Золотые слова для того, кто связан, словно выхолощенный мерин.

Два черных крыла бровей взметнулись над прекрасными очами Риса. Такой поразительный взгляд мог бы кого угодно убить наповал.

К ее изумлению, он только посмеялся над ней. От отчаянья, послышавшегося в этом смехе, вдоль позвоночника Лионесс прокатилась волна сожаления. Она посмотрела на пленника и нахмурилась. Под неистовым гневом, так оживившим его взгляд, скрывалось что-то похожее на… боль.

Такое же выражение она видела в отполированной поверхности собственного зеркала. Боль. Потеря. Они всегда преследовали ее в ночных кошмарах.

Что Фоко известно о боли? Или о потере? Этот человек сеял смерть и разрушение просто так, от нечего делать. Он не задумывался о жизнях, что были при этом сломаны или даже разрушены. Нет, она-то знает — вовсе не боль мерцает в его глазах, хотя как иначе описать это чувство.

Даже если дьявол и сохранил крупицу раскаяния в его черной душе, какая ей разница? Ничего уже не изменишь. Гийома не воскресить. Как же ей за оставшееся время найти себе супруга? Ибо без мужа, король Стефан отберет Таньер.

Звук колес деревянной повозки, громыхающей по твердой, изрытой колеями дороге, прервал ее тягостные размышления. Приехали еще несколько человек, чтобы помочь избавиться от трупа Фоко. Однако громкая брань Джона лишь усилила ее колебания.

Внезапно, один из людей Гийома, потеряв самообладание бросился к ее пленнику, намереваясь пронзить его мечом.

— Нет! Он мой!

Никто не вправе закончить начатое. Только она. Бросившись к Джону, она сбила его с ног и выхватила у него меч. Крепко удерживая оружие обеими руками, она повернулась к Фоко. Выпрямив спину, собираясь с духом и готовя себя к тому, что должно произойти, Лионесс шагнула к нему. Она выбрала точку у него на груди, наметив цель.