Рионн отшатнулся и направился в опочивальню. Лионесс бросилась за ним.

— Отец, прошу тебя. Я должна знать.

— Я не волен дать тебе ответ.

— Не волен? Лишь король мог…

Лионесс замерла. Верно. Только Стефан мог приказать отцу держать язык за зубами.

— Боже мой, отец, что происходит?! Какую игру ты затеял?

Рионн тяжело опустился в кресло. Он словно резко постарел и теперь выглядел гораздо старше своих сорока с небольшим лет.

— Ничего я не затевал, девочка моя. Я лишь выполняю приказ и храню молчание.

Лионесс опустилась перед отцом на колени:

— Храни, если нужно. Ответь мне только: благословишь ли ты мой союз с Гийомом?

Рионн отвернулся, а потом легонько погладил дочь по голове.

— Я благословлю твой брак с любым мужчиной, которого ты выберешь.

— Отец…

— Доченька, прошу тебя… Большего я сказать не могу.

Лионесс прислонилась лбом к отцовскому колену:

— Мне опасно это знать?

— Не более опасно, чем положение, в которое ты себя загнала.

Ей следовало догадаться, что отец снова заведет разговор о сегодняшнем ужине.

— Я же не нарочно.

— Нет, нарочно. — Он дождался, когда Лионесс выпрямится, и поймал ее взгляд: — Дитя мое, для тебя это всего лишь выбор, для них — поединок. И никто не хочет в нем проигрывать. Если у тебя не хватит мудрости развести их подальше, эти двое станут унижать друг друга при всяком удобном случае.

Лионесс тихо рассмеялась:

— И как же мне развести их за столом, во время трапезы?

— Меня это не волнует. Как хочешь, так и выкручивайся.

— Хорошо. Я постараюсь.

Знать бы еще, как это сделать?

— Лионесс, если Фоко убьет дю Пре, на Рионн обрушатся все силы ада.

Люди так боялись крутого нрава Фоко, но Лионесс казалось, что Гийома тоже не стоит недооценивать.

— А если все получится иначе? Если Гийом убьет Фоко?

Когда Лионесс сбежала из покоев отца, тот все еще хохотал над ее предположением.

Гийом сновал по отведенной ему комнатушке. Его, словно ребенка, отправили в свою комнату — такого унижения дю Пре снести не мог.

Комната была маленькая, невзрачная и больше походила на кладовую. Это им с рук не сойдет.

Как посмел Рионн обращаться с ним таким образом? Неужели он не понял, с кем связался?

Нет. Он еще не догадался. Однажды, совсем скоро, все узнают правду, но пока нужно ждать.

В некотором смысле было бы неплохо просветить Рионна. С еще большим удовольствием Гийом раскрыл бы глаза его своенравной дочери. Может, тогда она научится его уважать и повиноваться?

Он бессилен, пока они с Лионесс не обвенчаются. От этой мысли Гийома затошнило. Ему придется взять в жены избалованную девчонку, которая полагает, будто ее мнение что-то значит. Куда же смотрел Рионн? Как отец, он был обязан проследить за ее воспитанием.

Очевидно, теперь ему, дю Пре, придется на правах мужа исправлять ошибки, допущенные родителем Лионесс.

Король Стефан тоже хорош. Где это видано, чтобы женщине давали право выбирать жениха? Гийому доводилось слышать о слабости и безвольности монарха, но до сей поры он не понимал, насколько далеко все зашло.

Гийом вздохнул. Нужно успокоиться. В конечном итоге все образуется. Просчеты Стефана он тоже исправит. По правде говоря, у Лионесс нет выбора. Она выйдет за него, как и было обещано.

Надо только еще немного потерпеть. Сегодняшний ужин — ошибка, которая больше не повторится. Он обуздает свой характер и больше не станет подстрекать Фоко. Всего несколько дней. После брачной ночи у него будут развязаны руки. Тогда он превратит Лионесс в добродетельную супругу… а потом она ему больше вообще не понадобится.

В саду было тепло и солнечно, но это не улучшило настроение Лионесс. Даже аромат цветов лаванды не смог унять ее беспокойство.

Король Стефан запретил проливать кровь. Лионесс считала подобное обстоятельство весьма прискорбным. Еще немного, и она совершит ужасный грех: прикончит, наконец, одного, а, возможно, и обоих своих воздыхателей.

Оставалось только выбрать жертву.

Отец приказал Лионесс держать Риса и Гийома подальше друг от друга, и она старалась изо всех сил. Отговариваясь сомнительным желанием лучше узнать своих кавалеров, Лионесс разделяла трапезу только с одним из них. Остаток дня она посвящала хозяйственным заботам, не обращая внимания ни на Фоко, ни на дю Пре.

Ее замысел был прост. Сначала нужно поесть с одним рыцарем, потом — с другим, а на следующий день поменять их местами. На деле это оказалось непросто. Если так пойдет и дальше, вскоре ей придется установить своим сотрапезникам четкую очередность. Иначе обедать придется в другом месте.

Вчера Лионесс уже совершила оплошность: дожидаясь к столу Гийома, она заговорила с Фоко. В итоге вместо еды пришлось объяснять, почему время дю Пре досталось Рису.

Сегодня все повторилось с точностью до наоборот. Разница состояла лишь в одном: пока Фоко расспрашивал ее насчет Гийома, Лионесс поняла, что он хотел ее разозлить. В чем благополучно преуспел.

Между тем словесные баталии сменялись вполне мирными беседами. Как нелепо и невыносимо!

— Они с ума меня сведут. Ведут себя, будто маленькие испорченные дети, и сами не ведают, чего хотят, — еле слышно пробормотала девушка.

— Здесь ты не права. — Рис поставил ногу на край скамейки и наклонился к Лионесс: — Я всегда знаю, чего хочу.

У Лионесс, казалось, земля ушла из-под ног. Как он ее выследил? Лионесс пришло в голову, что неплохо бы привыкнуть глаз с Фоко не спускать. Век живи, век учись.

Она набрала воздуха в грудь и неторопливо выдохнула:

— Чего тебе надо, Фоко? Разве ты не собираешься вместе со всеми на охоту? — Лионесс указала на стену за спиной Риса. — Конюшни там.

Он присел рядом с ней.

— Нет. Я решил, что сводить тебя с ума куда веселее.

— Потерпи, недолго осталось.

Он все подслушал или нет? Неужели ей негде укрыться от его всевидящего ока?

— Что с тобой, Лионесс? — склонился к ней Фоко. — Неужели ты и впрямь полагаешь, что отделаешься от меня краткой совместной трапезой? — Рис улыбнулся: — Как же мне склонить тебя к браку за те ничтожные мгновения?

Лионесс на миг представила себе хищную птицу, парящую над беспомощной добычей.

— Эти ничтожные мгновения ты превращаешь в вечность. — Она взглянула на Фоко и мгновенно осознала свой промах. Неужели эти очи сулят ей поцелуй? Лионесс захотелось взмыть в небо, поэтому она сосредоточилась на выложенной камнями дорожке.

— Это не важно. Ты жаждешь заполучить в постель шлюху, а не жену, Фоко.

— Как любопытно! Оказывается, тебе известны все мои желания. Твои предположения основаны на россказнях, или же ты переспала со многими мужчинами и теперь точно знаешь, чего мы алчем и жаждем?

Лионесс едва не поперхнулась от возмущения. Она вдруг поняла, что разум ее помутнен, а чувства — в смятении, и оставаться сейчас наедине с Фоко ей нельзя.

— Мне… мне пора.

Рис схватил ее за руку:

— Ты останешься.

Его тихий голос удерживал Лионесс крепче длинных пальцев, что нежно обвились вокруг ее запястья.

— Отпусти меня.

Он покачал головой. Глаза его вспыхнули и как-то по-особенному замерцали. Он забавлялся с ней. Для Фоко это всего лишь игра, а Лионесс — награда.

— О нет, тебе этого не понять. Я не могу оставаться с тобой наедине.

Вся ее прежняя решимость свелась к едва слышным мольбам:

— Фоко, пощади. Умоляю, оставь меня.

Рис взглянул на Лионесс — щеки ее раскраснелись, глаза блестели, — и понял, отчего ей не хотелось оставаться с ним наедине. Иногда почти невозможно скрывать желание, отрицать страсть. Как человек в делах сердечных более опытный, он сдержал улыбку.

— Нет, Лионесс, не оставлю.

Рис ласково, будто приручая пугливого котенка, погладил ее подбородок.

— Я никогда тебя не оставлю.