В последнем примере реакция слушателя на слово скотина была сначала стандартной (Зачем так грубо?), но собеседник довольно быстро понял, скорее всего, по интонации говорящего, что в данном случае скотина – это выражение добродушного панибратского отношения (ср. улыбнулся Петерис).

В современную эпоху усилилась тенденция использовать слова с эмотивной отрицательной семантикой в положительном значении: Какое подлец! (с восхищением). Ср. также: чума, чумовой (знак высокой оценки в молодёжном жаргоне), я ласковый мерзавец (из популярной песни), обаятельный гад, шок ('приятное потрясение', ср. я в шоке – в молодёжном жаргоне используется в значении 'в восторге') и т. п.

Противоположность может подчёркиваться различной лексической сочетаемостью, конструктивной обусловленностью, особыми графическими приёмами, разным интонационным оформлением, поэтому речевая энантиосемия не влияет, как правило, на процесс понимания, но она имеет значение для говорящего, так как позволяет ему выразить свою оценку, не прибегая при этом к прямым обозначениям свойств и качеств, вызывающих отрицательные эмоции. Энантиосемия получила широкое распространение в современной журналистике, когда в зависимости от идеологической позиции печатного органа одно и то же слово используется с противоположным оценочным знаком: ср. коммунист, демократ, патриот, коллективизм, индивидуализм и др.

Внутрисловная антонимия не является специфически русским языковым средством, она характерна и для других языков, напр., во французском языке слово sacre имеет значения 'священный, святой' и 'чёртов, проклятый', в немецком языке der Held – 'герой' и 'трус'.

В переводческой деятельности необходимо обращать внимание на наличие межъязыковых антонимов в родственных языках, появившихся в результате развития энантиосемии. Так, напр., в восточнославянских и болгарском языках слова с корнем – вон– имеют значение 'плохой запах', а в западнославянских языках (чешском и польском) эти же слова имеют противоположное значение – 'хороший, приятный запах'. Ср. в чешском языке: vůně – 'благоухание, аромат', voněti – 'хорошо пахнуть, благоухать', но zápach – 'вонь', pachnouti – 'вонять'; польск.: wón – 'запах', wonieć – 'пахнуть, благоухать, обонять'. Ср. также: русск. урод – 'человек с физическими недостатками, очень некрасивый', польск. uroda – 'красота, миловидность', укр. врода – 'красота, краса', вродливий (уродливый) – 'красивый, пригожий'.

Основные функции антонимов ярче всего раскрываются при контактном употреблении в процессе говорения или письма. Семантические функции антонимов тесно связаны с важнейшими сферами деятельности человека и являются оценочным выражением его мыслей, чувств, воли.

Важность использования антонимов далеко не исчерпывается потребностью говорящего найти образное противопоставление или подчеркнуть полярные проявления того или иного признака, качества, свойства. Как показали современные исследования по когнитивной лингвистике, способом хранения информации являются сценарии, или фреймы. Своего рода «мини-сценарием» является и антонимическое противопоставление. Как названия дней недели, месяцев и т. п. представлены в сознании словно в одной «упаковке», так же не существуют изолированно и члены антонимического противопоставления. Антонимы не только взаимно отрицают, но и предполагают друг друга. Рассмотрим, в каких ситуациях и с какой целью производитель речи прибегает к антонимам.

1. Говорящий или пишущий чаще всего прибегает к антонимам при выражении противопоставления одного явления другому. Ср. Он не молодой, а, напротив, старый. В такого рода конструкциях второй член противопоставления легко предсказывается:

Любой человек, владеющий русским языком, без труда продолжит данные высказывания, употребив соответствующие антонимы. Ср. невозможность продолжить высказывания типа:

Опустив слово напротив, можно получить практически бесконечное количество вариантов: Это не кровать, а диван, раскладушка, кресло, стул и т. п.

Антонимы представляют собой воспроизводимые микросистемы.

С помощью антонимов часто строится антитеза – стилистическая фигура, представляющая собой сопоставление резко контрастных понятий или образов для усиления впечатления, производимого на читателя: Вы свет, а я похож на тьму; Вы веселы, а я печален; Вы параллельны ко всему, а я, напротив, вертикален! (А.К. Толстой); Сырой овраг сухим дождём росистых ландышей унизан (Б.Л. Пастернак).

Противопоставление усиливает эмоциональность речи. Поэтому не случайно, что в основе многих афоризмов лежит антонимия: Мне грустно потому, что весело тебе (М.Ю. Лермонтов); Как мало пройдено дорог, как много сделано ошибок (С.А. Есенин); Дома новы, но предрассудки стары (А.С. Грибоедов).

На противопоставлении нередко основаны пословицы и поговорки: Глупый осудит, а умный рассудит; Когда деньги говорят, тогда правда молчит; Старое старится, молодое растёт; Мягко стелет, да жёстко спать; При сытости помни голод, при богатстве – бедность. По принципу антитезы построены многие названия произведений: «Толстый и тонкий», «Живые и мёртвые», «Дни и ночи». Особенно часто используется антонимия в функции противопоставления в заголовках газетных и журнальных статей, призванных привлекать внимание читателя к полемически заостренным вопросам: Россия и ОПЕК: союзники или конкуренты? Бедность при богатстве; Доходы и расходы и т. п.

Сложная (многочленная) антитеза характерна для художественной литературы, в частности для произведений М.И. Цветаевой, поэтика творчества которой во многом основана на экспрессии контраста:

Целиком на антитезе строится и знаменитое стихотворение М.И. Цветаевой «Вчера ещё в глаза глядел…», где практически в каждой строфе есть антонимы либо языковые, либо контекстуальные: Я глупая, а ты умён. Живой, а я остолбенелая. Через антитезу с использованием антонимов реализуются в тексте глубокие философские обобщения: Время родиться и время умирать… Время разрушать и время строить… Время любить и время ненавидеть… Время войне и время миру (В.П. Астафьев, «Царь-рыба»). Материалом для антитезы могут быть все виды антонимов.

Если субъект речи хочет усилить впечатление, производимое антитезой, он может прибегнуть к различного рода повторам, напр., использовать однокоренные антонимы: У сильного всегда бессильный виноват (И.А. Крылов); И я несчастлив оттого, что счастлив (Е. Евтушенко); Он думает, что он законченный актёр, а он конченный актёр (К. Станиславский). По мнению некоторых учёных[50], для выражения крайних противоречий используются именно однокоренные антонимы. Такой тип антитезы особенно характерен для газетных заголовков: Неблаговидные дела под благовидным предлогом, Неюбилейные мысли по юбилейному поводу, Неофициальное об официальном и др.

Семантика противоположности может выражаться в зависимости от намерений субъекта речи категорично или, напротив, сдержанно, мягко. Это осуществляется с помощью антонимов-эвфемизмов, которые образуются с помощью приставки не: красивый – некрасивый (ср. безобразный), добрый – недобрый (ср. злой), молодой – немолодой (ср. старый) и т. п. По мысли Н.Д. Арутюновой, из отрицания градуированного признака выводится своего рода «серединная» характеристика субъекта, при этом неглупый, напр., располагается на шкале противопоставлений чуть ближе к её позитивному краю, а неумный – к негативному. Получается, что тот, кто не умён, глупее того, кто не глуп, а градационная шкала по этому признаку выглядит следующим образом: умный – неглупый – неумный – глупый. В эвфемистических целях используются в основном контрарные антонимы, так как именно они предполагают возможную градацию противопоставления: ср. молодой – старый и молодой – немолодой или молодой – пожилой. Следует отметить при этом, что эмоциональное переживание человеком возрастных изменений сдвигает пожилой с позиции среднего, осевого термина ряда молодой – пожилой – старый в область правого члена оппозиции. К эвфемистическим обозначениям в сфере возраста относятся и такие, как он уже давно взрослый, люди пенсионного возраста, женщина элегантного возраста, она родилась очень давно и некоторые другие. Как правило, антонимы комплементарного типа реже используются для «смягчения» производимого впечатления, но в выражениях типа Он не совсем здоров; Это было полуправдой; Это не совсем верно зафиксировано эвфемистическое употребление членов антонимической парадигмы этого типа. Истинный смысл данных выражений – 'болен', 'неправда, ложь', 'неверно'.