Куда больше ему нравилась другая учеба. Майк открывал Синди такие возможности его тела, о каких он и не подозревал. Синди учился дарить удовольствие и получать его, причем первое ему нравилось ничуть не меньше второго. Ему нравилось замечать, как сбивается дыхание Майка, как становится расфокусированным, словно растерянным взгляд, а стоны звучали для Синди чудесной музыкой, и, чтобы слышать ее чаще, он охотно решался на эксперименты, которые его учитель только приветствовал. Правда, не всегда Синди было позволено довести дело до конца, чаще Майк перехватывал инициативу, и наступала очередь Синди заходиться стонами и совершенно забывать об окружающей реальности.

С ним Синди научился танцевать стриптиз. Раньше ему не приходилось этого делать, и хотя техника для него не представляла особой сложности, поначалу мешала стыдливость, та же, которая дала о себе знать в их первый раз. Впрочем, оказалось, что ее можно преодолеть. Майку же нравилось рассматривать тело любовника, и он этого никогда не скрывал. Иногда, в те редкие дни, когда они оба никуда не торопились, он подолгу мог разглядывать усталого, раскинувшегося по постели Синди, опираясь на локоть. Иногда тот даже не замечал этих взглядов, засыпая, иногда смущался и пытался завернуться в простыню. Майк решительно пресекал эти попытки.

— Глупый, — говорил он негромко, железной рукой отбирая покрывало, — ты же такой красивый. От кого прячешься?

Эти меры дали свои плоды — вскоре Синди поверил, что он привлекателен и в своем естественном виде, а не только в образе Красотки Мерилин.

Что до Красотки, то в те дни она продолжала блистать на сцене. Здесь в жизни танцора ничего не менялось — по-прежнему приходилось скрываться от любопытных глаз, тратить как можно меньше слов (хотя сносно подделывать голос он все же научился), и все так же он ловил кайф от внимания зрителей, правда, уже не в таких дозах — зрители и Мерилин привыкли друг к другу. Иногда танцор беспокоился, что наскучил публике и Эндрю найдет ему замену, но дни шли, а никто не спешил давать ему расчет. Когда же Синди возвращался со свиданий, то ему было решительно все равно, о чем думает работодатель.

— Ты прям-таки цветешь, Мерилин, — заметила однажды Мика, столкнувшись с Красоткой в коридоре. — Вроде и весна прошла, а ты все лучше!

— Лето — это здорово! — блеснул зубами в улыбке Синди, который два часа назад с упоением целовался с Майком на берегу океана.

— Смотри, не все любят чужое цветение, — заметила администратор вроде бы беззаботно, но ее взгляд выдавал тревогу. Танцор только махнул рукой, тихо засмеялся и отправился на сцену, не замечая, что Мика задумчиво смотрит ему вслед. Он влюблялся все больше.

Через несколько месяцев Синди уже знал наизусть расположение номеров «Хайлэнда». Майк по-прежнему не звал его к себе домой, предпочитая гостиницу. Синди как-то попытался привести любовника к себе в квартиру, но наткнулся на решительный отказ.

— А если в самый интересный момент кто-то из твоих друзей вернется домой? Слуга покорный.

— Тогда я вас познакомлю! — засмеялся Синди, но настаивать не стал, и персонал «Хайлэнда» и дальше мог наблюдать их пару вечером, и парня, который в одиночку собирался домой, — утром.

Впрочем, иногда Майку необязательно было возвращаться домой, и тогда они оставались вдвоем всю ночь. Для Синди эти моменты были самыми счастливыми. Он всегда старался прижаться к любовнику теснее, обхватить рукой, обнять ногой, словно желал убедиться, что тот и правда никуда не собирается. Майк лежал рядом, спокойный, уставший после секса, и Синди осторожно, едва заметно касался губами его плеча или шеи. Они так и засыпали — вытянувшийся на постели мужчина и обвивающий его руками и ногами парень. Правда, инженер всегда уходил на работу рано, так что Синди просыпался один и, невольно вздохнув из-за этого, собирался домой.

Дома его ждали с любопытством.

— Покажи ты уже своего мужика лицом! — энергично восклицала Фредди.

— Далось тебе его лицо! — отбивался Синди. — Представь себе идеал, так вот это он и будет!

Джу, которая уже успела пережить расставание — хороший парень оказался не таким уж хорошим — только скептически хмыкала на это заявление.

На самом деле Синди был вовсе не против познакомить Майка со своим семейством, но тому все время было не до того. Точно так же он не собирался представлять любовника своим знакомым.

— Тебе будет неинтересно, — неизменно отвечал он на просьбу Синди познакомить его с друзьями, — зачем тебе сдались скромные офисные работники, говорящие о делах и том, как прошел уикенд?

— Но с тобой же мне интересно, а ты тоже офисный работник, — возражал Синди. Майк хмыкал и четкого ответа не давал.

Были и другие странности, которые поддавались объяснению с трудом. Например, однажды Майк схватил его за руку, стащил с дороги куда-то в переулок и, прежде чем Синди успел сказать хоть слово, заткнул ему рот поцелуем. Подобные вспышки страсти для него были более чем не характерны, но, сколько потом Синди ни спрашивал, что нашло на его партнера, никакого ответа, кроме: «Захотелось», — он не получил.

В некоторые кафе Майк упорно не желал заходить, хотя ни кухня, ни обслуживание в этих местах ничем не были хуже, чем в других. Однажды, когда Синди заартачился и сказал, что стер ногу и дальше идти не желает, инженер повел себя более чем странно: сначала заглянул внутрь, и только потом завел туда спутника.

— Все чисто? — ехидно поинтересовался Синди. — Враг не пройдет? Майк, что это было?!

Тот снова не дал никакого внятного ответа, и чем дальше, тем больше раздражали Синди подобные странности. Однако он говорил себе, что у всех свои тараканы, и у него их тоже немало. Чего стоит хотя бы ношение юбок. Когда он надевал что-то подобное, у Майка при встрече на долю секунды делалось странное выражение лица, зато вечерами он набрасывался на Синди с еще большим желанием. Транс быстро вычислил эту закономерность, и его гардероб продолжил пополняться юбками.

Не выносил Майк и того, когда его отвлекали от работы. Когда Синди, соскучившийся после трехдневной разлуки, позвонил инженеру однажды посреди дня, тот рявкнул:

— Потом! — и быстро отключился.

Вот за это Майк вечером уже получил полноценный скандал. Синди высказал все, что думал, о людях, которые так погрязли в своей работе, что не могут хотя бы ответить вежливо, не говоря уже «с желанием» или «радостно», хотя у них за спиной ничего не пылает и никто не умирает. Пусть такое терпит кто угодно, а он, Синди, не заслуживает, чтобы ему орали в лицо и обрывали связь. Он ждал вспышки гнева, но неожиданно Майк воспринял его слова нормально.

— Извини, сорвался, — сказал он. — Сложный день был, ты сбил меня с мысли и… Я не хотел тебе хамить. Но лучше не звони мне на работу. Я сам буду тебя искать в свободную минуту.

Пришлось Синди удовольствоваться этим. Но несмотря на все эти непонятные ему вещи, при виде широкоплечей фигуры около черного автомобиля его сердце радостно екало, и Синди готов был мириться с работой Майка, незнанием его друзей, гостиничным номером — лишь бы только любовник был рядом, вез его в очередное «интересное место», рассказывал что-то, а потом была бы ночь, полная стонов, всхлипов и поцелуев.

Время шло, а их отношения не менялись. Синди сидел в кафе, ждал Майка, который задерживался и обещал быть с минуты на минуту, и думал о том, что они встречаются почти полгода, лето подходит к концу, а все остается по-прежнему. Как и раньше, Майк не приглашал любовника к себе, не знакомил с друзьями, не приводил на любимую работу, и все три «не» его вполне устраивали. Синди подумал, что ему хочется большей определенности. Следом пришла мысль, что однополые союзы давно уже регистрируют и… От этого соображения его сердце екнуло, но потом он невольно фыркнул, представив себя в платье невесты.

Нет, так далеко Синди заходить не собирался, но он чувствовал, что ему становится мало их вечерних встреч, свиданий в городе и редких ночей в гостинице. Хотелось более близких отношений. Совместной жизни, в конце концов. Сам Синди был открыт Майку полностью и не понимал, почему тот держит его в стороне от своего круга общения, почти не рассказывает о своей жизни, обходясь разговорами на отвлеченные темы, хотя если Синди хотелось поделиться с партнером чем-то личным, Майк всегда выслушивал его. Как будто душа этого человека представляла собой прочный сейф, за дверцей которого скрывались чувства, проблемы и достижения, даже отношение к любовнику. Синди очень тянуло взломать замок, но пока попытки были тщетны, а пробить броню с размаху у него не получалось.