– Они убили нашего консула, сэр, – напомнил Хеллборн.

– Глупости, Джеймс. Его убил стрелок из другой партии. Где эта партия сегодня? Русские уничтожили ее сами, еще во время гражданской войны. Томас Кроуфорд просто нашел повод разорвать с ними отношения. Ничто не мешало нам отправить в Петроград нового посла в любой из 20х или 30х годов. Но мы этого не сделали. Ладно, будем надеяться на лучшее. Война позволит нам исправить множество ошибок прошлого, – Гильберт отложил последнюю страницу и скрестил пальцы на животе. – Надеюсь, мы сможем призвать русских на нашу сторону.

– Ближе к финалу войны они все равно будут против нас… – осторожно заметил лейтенант.

– …или под нами, – уточнил контрадмирал.

– Вы верите в это, сэр?

– Вы сомневаетесь в нашей силе духа и нашем могуществе? – сэр Энтони скорчил гримасу.

– Никак нет, сэр, – оставаясь в кресле, Джеймс ухитрился вытянуться по стойке "смирно". – Ваши дальнейшие приказы, сэр?

– Только не паясничай, это тебе не идет, – заметил адмирал и взял со столика пачку серых конвертов. Развернул их веером и выбрал один. – Поздравляю. Один из лучших кораблей нашего флота. Линейный монитор "Королева Матильда". Будешь числиться заместителем офицера связи.

– Монитор? – переспросил Хеллборн, вертя в руках конверт.

– Предпочитаешь свою старую субмарину или воздушную пехоту? Не спеши огорчаться, Джеймс. Поверь моему слову, даже на мониторе тебе не будет скучно. Разве что до отплытия. Между прочим, о скуке. У тебя есть парадный мундир?

"Что, опять?!" – мысленно застонал Хеллборн.

– Так точно, сэр. Совсем новый, купил его в Лондоне, на деньги посольства…

– Замечательно. Сегодня вечером будет большой прием в посольстве Конфедерации.

– В честь Нового Года? – машинально уточнил Хеллборн.

– Нет, разумеется, – удивился Гильберт. – В честь тамошнего дня независимости. Позор, конечно, а не праздник. Было бы что отмечать! Наши предки отстояли свою независимость с оружием в руках, а "конфетки" получили на Имперской конференции, то бишь на таком же пышном банкете! – сэр Энтони изобразил гнев и возмущение. – Да еще английского короля в нагрузку… Одно слово – американцы. Ну и черт с ними. Ты же понимаешь, зачем я тебя приглашаю.

– Обычный протокол, сэр, – с унылым выражением на лице кивнул Хеллборн. – Круги по залу, держать глаза и уши…

– Но первым делом доложись капитану "Матильды". Возможно, у него найдется для тебя работа – и тебе не придется страдать сегодня вечером.

* * * * *

Адмиралтейство расположено в двух минутах ходьбы от порта, точнее – от Главного портала. Люди, незнакомые с топографией альбионской столицы, часто путают эти понятия. Хеллборн не торопился и добирался до Портала целых пять минут. Он собирался многое обдумать, но голова временно отказалась с ним сотрудничать. Хорошо, время терпит.

Еще одно путешествие на лифте – и Джеймс Хеллборн оказался в гигантской природной пещере, наполненной складами, людьми, машинами и кораблями. Вот это уже был Порт. Разумеется, ему и прежде неоднократно приходилось здесь бывать, причем воспоминания не всегда были приятными. Поэтому лейтенант не стал любоваться пейзажем. Первый встречный капрал военноморской полиции задумался на несколько секунд, потянулся было к планшету, но тут же просиял:

– "Матильда" на одннадцатом причале, сэр, у левой стенки.

– Спасибо, капрал, – козырнул Хеллборн и направился прямиком по указанному адресу.

Да, красавец корабль (или красавица? Всетаки королева). В предках у него/нее были неказистые американские мониторы времен тамошних гражданских и мексиканских войн, но альбионские кораблестроители подняли старую концепцию на новые высоты. Хеллборну были известны только самые общие детали, но главные отличия были видны невооруженным глазом. Больше брони, больше орудий. Ну и сам корабль был в несколько раз крупнее своих предшественников. Но в пределах разумного, ибо топография ГрандТуннеля диктовала свои условия. Высокотрубным линкорам, растопырившим во все стороны башенные орудия, здесь искать было нечего.

На причале кипела работа. Моряки изображали бурную деятельность. Гора ящиков, из которых половина все равно останется на берегу за ненадобностью. И наоборот, действительно необходимые вещи находятся еще гдето далеко. Может быть на складах, а может и вовсе на фабрике. И, как писали в старинных романах, " в воздухе ощутимо пахло войной". При этом плохой войной, потому что моряки работали без огонька, а шутки отпускали совсем плоские и мрачные.

"Куда смотрят политические комиссары?" – подумал Хеллборн.

Коммандер СентОлбанс, капитан "Королевы Матильды" обнаружился на борту корабля с перевеликим трудом, в одном из дальних снарядных погребов. Он не был плакатным офицером. На две головы ниже Хеллборна, рыжий, веснушчатый, усталый и мрачный, облаченный в промасленый бесформенный комбинезон, из карманов которого торчали гаечные ключи и вырванные с мясом алюминиевые трубки. Бегло просмотрев содержимое предложенного конверта, капитан запихнул его в один из карманов и осуждающе посмотрел на галстук лейтенанта. Смотреть в глаза Хеллборна ему было затруднительно, СентОлбанс не любил задирать голову.

– Я осведомлен о вашем статусе, лейтенант. Поэтому отправляйтесь в канцелярию эскадры, это в двух причалах отсюда, разыщите когонибудь из кадровиков, коммандера Хиггинс или лейтенанта Беверли, и оставьте свои координаты. Телефоны, адреса; все адреса любимых девушек и тетушек. Ну, сами знаете. Если начнется… Когда все начнется, – поправился капитан, – мы вас вызовем. До тех пор можете быть свободны.

– Я не боюсь тяжелой и грязной работы, сэр, – немедленно отозвался Хеллборн. – Я понимаю, что вам некогда возиться с новым офицером, но если вам нужна моя помощь…

– Что вы умеете делать? – перебил его СентОлбанс.

– Управляться с радиоаппаратурой, калибровать пулеметы и зенитные автоматы… таскать ящики? – попробовал угадать правильный ответ Джеймс.

– Тогда вы нам еще пригодитесь, мистер Хеллборн. А сегодня можете быть свободны, – упрямо повторил капитан.

И Джеймс не стал с ним спорить.

Вернувшись на поверхность земли, он одновременно вернулся к прежним мыслям. Итак, Четвертая Пирамида… Нет, не сейчас. Это будет странно выглядеть. Вернуться на родину через много месяцев и тут же отправиться на границу джунглей, любоваться на древние развалины? Такой формой ностальгии не страдают даже лучшие из нас. Сначала домой. Вечером в американское посольство. Там видно будет…

На этот раз Хеллборн действительно отпустил такси на соседней улице. Автомобиль все равно не смог бы подъехать к самому дому, очень узкой была ведущая к нему тропинка. На тропинке отдыхал жирный броненосец.

– Кыш, – сказал ему Джеймс, и животное поспешно убралось в кусты.

Семейная традиция гласила, что дом является законным трофеем шестнадцатого века, но повзрослевший Хеллборн в это не верил. Разумеется, у семейной традиции были готовы ответы на все – дом несколько раз горел, последний раз – в Маклиновскую войну, поэтому его пришлось восстанавливать из ничего и перестраивать. Это был хороший ответ, но неоднократно гостивший здесь профессор Лайнбрейкер с ним не согласился. Старик перекопал весь участок, изучил под микроскопом бревенчатые стены и пожелтевшие карты, и убедил молодого Хеллборна – здание увидело свет в девятнадцатом веке. Пусть оно и было выполнено в старом добром туземном стиле.

Почтовый ящик был пуст, как и всегда. Надо будет заглянуть на почтовую станцию, где его письма и журналы складывают в отдельную ячейку. Джеймс обошел комнаты, дотрагиваясь до шкафов и столов – они даже не успели как следует покрыться пылью. Потом вытащил старое кресло на веранду, но не стал на нем сидеть. Это было бы уже слишком. Потому что такой формой ностальгии не страдали даже лучшие из нас. Вместо этого он принял душ и принялся распаковывать чемоданы. Таксист твердо обещал вернуться за ним через два часа.