Я так испугалась, когда Коул подъехал к дому своей матери. Мало того, что я волновалась из-за встречи с ней… но так же ещё однажды украла из этого дома еду. Интересно, что бы подумал Коул, узнав об этом. И вообще обо всех тех нехороших поступках, которые я совершила. Золотой мальчик города… Шериф… а связался с воровкой и лгуньей.

Но может он всё же никогда не узнает? От этой мысли у меня немного сводит живот. Мне не нравится идея скрывать хоть что-нибудь от Коула, но я боюсь потерять его. Он был так добр ко мне. И его мама приняла меня как будто я её давно потерянная дочь.

Я впитывала как губка её внимание и растаяла после слов Салли о том, что она, счастлива за сына. Потом она начала говорить о внуках. Сначала я покраснела, но чем больше она говорила и говорила об этом, я не смогла сдержать улыбку и… тоже захотела детей.

Мы с Коулом не пользовались защитой. Он об этом и не говорил. Возможно, это вылетело у него из головы, но не ускользнуло от меня. Только я промолчала. Я ужасный человек, да? Но как бы то ни было, мне нравится идея иметь ребёнка Коула. Тогда у меня всегда будет частичка его, даже если он не захочет меня после того, как узнает больше о моём прошлом. Я пытаюсь прогнать эти мысли. У меня нет финансовой возможности растить ребёнка самостоятельно. И крыши над головой у меня тоже нет. Но все же мысль о маленькой частичке Коула занозой засела в голове и, опустив руку к животу, я держу её там до конца урока.

Наконец звенит звонок, и я иду в следующий класс. Но сегодня мне не учёбы. У меня на уме только Коул.

Интересно, что он делает? Думает ли он обо мне?

— Кэтрин, на секундочку, пожалуйста, — я отрываюсь от своей книги и вижу тренера Сноу, стоящую передо мной в библиотеке. Во время обеденного перерыва я всегда предпочитаю приходить сюда, а не в столовую. Меня переполняет страх перед ней.

— Конечно, — говорю я, двигаясь, чтобы встать, но она жестом показывает мне оставаться на месте.

Тренер подходит к столу, за которым сижу я, и нависает надо мной. Её светлые волосы падают вперед, она одета в одну из тех облегающих футболок группы поддержки, которые носят другие девочки в школе. Должно быть у них сегодня вечером игра или что-то вроде того. Тренер Сноу тренирует команду группы поддержки школы и ещё я слышала, что когда-то она была профессиональной болельщицей в НФЛ.

— Я буду с тобой откровенна, Кэт, — начинает она, и я вздрагиваю от прозвища, которым меня дразнят дети в школе. — Ты трахаешься с шерифом, чтобы у тебя было жильё?

Я чувствую, как кровь уходит с моего лица. Взгляд тренера пристально устремлен на мою рубашку, и я замечаю, как злость овладевает её лицом и она продолжает:

— Да, я видела, как он высадил тебя сегодня у школы. Вчера, после инцидента с душем я проехала по указанному в твоем личном деле адресу. И… увидела, что двери и окна дома заколочены, — злорадно ухмыляется она, как будто счастлива, что мне негде жить. — На твоём месте я бы держалась подальше от шерифа. Если всплывет, что он трахает старшеклассницу и позволяет ей жить с ним, это полностью разрушит его. Ему придётся расстаться с должностью шерифа и бежать из города.

От слов тренера у меня в горле образуется комок. Я знаю, что она права. Коула никогда не переизберут вновь на должность шерифа, если люди узнают о том, что мы вместе.

— Кроме того, ты не знаешь, что делать с таким мужчиной, как Коул Бэннон, — шипит она и, развернувшись, уходит.

Я встаю, желая как можно скорее выбраться из библиотеки, и… попадаю в мерзкие лапы Рена.

— Куда это ты так торопишься? — ухмыляется он, до боли вцепившись пальцами в мои плечи и облизывая свои губы. — Если бы я знал, что для того, чтобы получить сладкое местечко между твоих бёдер, тебе надо всего лишь предоставить крышу над головой, то давно бы уже поселил тебя в гостевой домик своих родителей, — хватка Рена на моих плечах усиливается и он толкает меня назад, пока я не упираюсь спиной в стену. Я проклинаю себя за то, что выбрала стол в укромном уголке библиотеки, ведь поблизости никого нет.

— Отпусти меня, — от страха шепчу я.

— Он забрал твою вишенку? Да? — рычит Рен. — Из-за тебя я проспорил тысячу долларов, но ты можешь загладить свою вину. Готов поспорить шериф научил тебя, как надо ублажать мужчин. Он научил тебя сосать член?

Пронизывающий холод бежит по моему позвоночнику и страх острыми шипами вонзается в меня. Я пытаюсь оттолкнуть Рена, но тщетно. Он даже не сдвигается с места. Его мерзкий рот касается моей шеи, и он начинает стягивать с меня одежду. Я продолжаю пытаться бороться с ним, но он слишком силен.

Тогда я приподнимаю колено и изо всех сил бью Рена прямо по яйцам. От болезненного удара он опускается на колени, и я замечаю девушку, стоящую позади него. По её лицу заметно, что она шокирована происходящим.

— Ты в порядке? — спрашивает она. Я киваю головой и выбегаю из библиотеки, оставляя свои вещи. Выбежав из школы, я думаю только об одном месте, где могу быть в безопасности. Это дом Коула. Конечно, я могла бы заявиться к нему и в полицейский участок, но тренер Сноу права. Тогда все узнают, что мы с Коулом любовники. Он точно не сдержится и сделает что-нибудь такое, что выдаст нас.

Подгоняемая холодом, я быстро иду к дому шерифа и останавливаюсь, замечая, что входная дверь взломана. Маленький чёрный спортивный автомобиль припаркован у дороги, и я не знаю, что мне делать дальше. Но пронизывающий холод толкает меня к двери, и я вхожу в дом. В гостиной никого нет, но в спальне Коула слышны шаги.

— Коул? — зову я. Может быть, черная машина лично его? Хотя не похоже. Это не его стиль.

И тут в гостиной появляется женщина в одном лишь красивом сексуальном белье. Я замираю на месте и сразу узнаю её. Она из банка.

— О, прости, я думала, что пришёл Коул, — плотоядная улыбка сходит с её лица и она, прищурившись, смотрит на меня. — А ты что здесь делаешь? — злобно шипит она, и я отступаю назад. Я чувствую, что сама должна бы была задать ей этот вопрос, но вместо этого, поворачиваюсь и бегу из дома.

Я перевожу взгляд с экрана своего компьютера на свой телефон, и вижу, как загорелось имя моей мамы. Я в шоке, ей потребовалось много времени, чтобы позвонить мне. Я схватил его.

— Ма, — говорю я легко.

— Не смей мамкать! Она драгоценна, — выпаливает она, заставляя меня улыбаться. Я делаю это весь день. Я не могу остановиться. Единственное, что меня беспокоило это то, что она не захотела идти в школу сегодня утром. Я видел страх на её лице. Мне потребовалось всё моё терпение, чтобы заставить её выйти из машины.

— Я знаю. С чего ты решила, что у нас это мимолетно? — говорю ей. — Как насчет тебя? Я вижу, что ты, наконец, сдалась Джорджу, — она фыркнула в ответ. Зимний воздух, кажется, пропитан любовью. Сначала я, теперь моя мама, о, и когда я пришел в отделение этим утром, Пэм и Ашер были там вместе. Видно их снежная ночь в участке не прошла бесследно. Наконец-то.

Я не понимаю, как люди сдерживаются. И моя мама, и Ашер ходили вокруг да около с людьми, которых они любили. С Кэтрин не было таких заморочек. Я действовал как бульдозер. Я просто благодарен, что ей уже восемнадцать. Я не знаю, что бы случилось, если б ей было семнадцать. Я отталкиваю эту мысль, потому что в глубине души я уже знаю.

— Ты думаешь, она слишком молода? Она готова к тому, чего ты хочешь? Потому что я видела твой взгляд, твои глаза просто приклеились к ней, — я знаю, что мама не говорит, чтобы я не был с Кэтрин. Она беспокоится, чтобы потом мне не было больно.

— Я сделаю всё, что нужно, чтобы она была рядом. Всё, что угодно, — добавляю последнее слово, чтобы она знала, насколько я серьёзно отношусь к ней. Кэтрин, возможно, не захочет бросаться во все тяжкие в наших отношениях. Если это так, то я готов ждать. Даже если это убьёт меня. Пока она находится в моей постели и в моём доме, я сделаю всё, что потребуется.