Третья форма узнавания – это «узнавание чего-то существенного» в процессе постижения содержательной стороны произведения. Данная форма узнавания, как и две предыдущих, глубоко индивидуальна, потому что представление о сущностном зависит от личностной ситуации и личностных характеристик читателя.

На базе учения о культурной традиции и учения об узнавании Гадамер приходит к выводу о том, что интерпретация есть сугубо индивидуальный акт: ее единственным инструментом является сознание герменевта, обусловленное культурной традицией, историческим контекстом и уникальностью его экзистенциального и эстетического опыта. В рамках такого рода рефлексии очевидным становится, что смысл произведения выступает по-разному навстречу каждому новому интерпретатору и все прочтения одного произведения неизбежно отличны друг от друга. Каждое из них представляет собой исключительно оригинальную реализацию того «изначального универсума смыслов», которым произведение обладало в момент своего создания. Следовательно, никакой реконструкции смысла (как думал Шлейермахер) в акте интерпретации не происходит, происходит всегда его конструкция, его новое творение.

На почве этой теории складывается центральный методологический принцип герменевтики Гадамера – принцип учета множественности потенциальных смысловых реализаций произведения. Методика, которая позволит герменевту придерживаться данного принципа, именуется у Гадамера «диалог с традицией». Данную методику Гадамер противопоставляет методике вживания в автора, описанной в рамках романтической герменевтики. Напомним, что у Шлейермахера принцип вживания герменевта в автора (или принцип «уравнения герменевта с автором») означал, что герменевт должен усилием воли и воображения уничтожить историческую дистанцию, которая отделяет его от автора, и таким образом уравняться с ним в знании жизни и языка.

По Гадамеру, этот принцип неосуществим: историческая дистанция, культурные и личностные различия между автором и герменевтом непреодолимы. Интерпретатор, наоборот, должен культивировать дистанцию, отделяющую его от времени создания произведения и его автора. Осознанное признание герменевтом собственной принадлежности к принципиально иному историко-культурному контексту представляется Гадамеру продуктивным фактором понимания. «Отмирание живых связей» между произведением и интерпретатором только способствует пониманию – но не пониманию того единственного смысла, который якобы скрыт в произведении, а пониманию того, что произведение содержит в себе некий «изначальный универсум смыслов», который неизбежно получает во времени бесконечное множество реализаций. В этом случае «произведение явится интерпретатору во всей своей инаковости, обретя возможность защитить свою истину от наших предмнений», – пишет Гадамер в статье «О круге понимания».

Итак, задача герменевтики, по Гадамеру, состоит в том, чтобы показать «инаковость» произведения по отношению к «нашим предмнениям», защитить его от присвоения ему определенной семантики, продемонстрировав ту смысловую множественность, которой оно может обладать. В связи с этим Гадамер рассматривает понимание не как научную форму знания, а как игровое раскрытие смысловых возможностей художественного произведения. Занимаясь толкованием, герменевт, по Гадамеру, ведет осознанную игру, так как исходит из признания возможности неограниченного количества интерерпретаций При этом все герменевтические варианты признаются у Гадамера равноправными реализациями смысла произведения. Более того, сама возможность вариативного понимания произведения трактуется Гадамером как следствие той игры, которую ведет с нами художественное произведение: произведение «играет смыслами», и эта игра представляет собой единственный модус его существования.

Таким образом, литературная критика оказывается у Гадамера формой игровой (не научной) деятельности, призванной продемонстрировать игровую природу произведения и игровую природу самого понимания. В рамках такой концепции исключаются какие бы то ни было объективные критерии понимания: все интерпретации являются равноценными, и ни одна из них не достоверна. Таким образом, развитие герменевтики как науки о толковании в рамках философско-критической деятельности Хайдеггера и Гадамера завершается очевидным кризисом.

Выход из данного методологического кризиса западное литературоведение находит, с одной стороны, в дальнейшем развитии антисциентистской тенденции в критике (феноменология), а с другой стороны, в развитии новых форм литературоведческого сциентизма (структурализм).

Хайдеггер М. Вещь и творение // Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М., 1993.

Хайдеггер М. Исток художественного творения // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX—XX вв. Трактаты, статьи, эссе. М., 1987.

Рильке P.M. Прикосновение // Хайдеггер М. Петь – для чего? М., 2003.

Хайдеггер М. Разъяснение к поэзии Гельдерлина. СПб., 2003.

Хайдеггер М. Георг Тракль: уточнение поэтического строя // Тракль Г. Избранное. М., 1994. Или: Базиль О.Г. Тракль. Екатеринбург, 2000.

Гадамер Г.-Г. Историческая преамбула. Основные черты теории герменевтического опыта // Гадамер Г.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М., 1988.

Гадамер Г.-Г. О круге понимания // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М., 1991.

Гадамер Х.-Г. Текст и интерпретация // Герменевтика и деконструкция. СПб., 1999.

Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному. М., 1997.

Марков Б. Герменевтика Dasein и деструкция онтологиии у М. Хайдеггера // Герменевтика и деконструкция. СПб., 1999.

Васильева Т.В. Стихослагающая герменевтика М. Хайдеггера//Васильева Т.В. Семь встреч с М. Хайдеггером. М., 2004.

Михайлов А.В. Историческая поэтика и герменевтика. М., 2001.

Малахов B.C. Философская герменевтика Гадамера // Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М., 1991.

Феноменология – наука о сознании. Ее основоположником является немецкий математик и философ Эдмунд Гуссерль. Главный предмет его размышления – это вопрос о том, как работает сознание и, в частности, что представляет собой понимание. Основные положения концепции сознания в философии Гуссерля составляют следующие идеи.

1. Сознание – это не замкнутая в себе субстанция, не нечто данное и статичное, а бесконечный поток.

2. Главная характеристика сознания – интенционалъностъ, т. е. его направленность на предмет: сознание всегда направлено на что-либо, оно всегда есть сознание о чем-то.

3. Единицами сознания являются феномены – те субъективные формы, в которых человеку является мир. Именно с феноменами собственного сознания имеет дело человек, а не с предметами реального мира. Мысль о том, что мир является человеку только в совокупности феноменов его сознания, а не воспринимается им в своей объективной данности, Гуссерль выразил в знаменитой максиме: «Без субъекта нет объекта». Данная формула также акцентирует мысль о том, что, воспринимая предмет, человек всегда наполняет его «своим» содержанием, а это, в свою очередь, означает, что смысл предмету присваивает только человеческое сознание.

На почве данной концепции складывается общий методологический принцип феноменологических исследований. Он гласит: изучать вещи как объективно существующие, без учета того, что они являются нам как феномены нашего сознания, нельзя. Изучать вещи нужно с учетом того факта, что они существуют только в опыте воспринимающего сознания. При такого рода методологической установке в процессе феноменологического исследования предполагается отказ принимать во внимание все то, что не входит в опыт воспринимающего сознания, что не имеет отношения к его работе. Этот методологический принцип получил название феноменологической редукции.

Опора литературной критики на феноменологическую философию породила оригинальную теорию произведения и оригинальную методологию работы с ним. В основе универсальной феноменологической теории литературы лежит представление о произведении, полемичное по отношению к дохайдеггеровской герменевтике: произведение не есть самостоятельный, замкнутый в себе и объективно данный эстетический объект, якобы в себе самом скрывающий всю полноту смыслов, произведение есть феномен сознания, продукт и результат его деятельности. Иными словами, произведение не есть вещь, оно представляет собой субъективный феномен, порожденный индивидуальным сознанием, и вне учета этого факта оно изучению не подлежит.