- Расслабься… потом подумаешь.

Александр двигался медленно, словно специально увлекая за собой, чтобы нужно было тянуться, стремиться, догонять. А потом, когда Дима настигал, его накрывало, и он тихо стонал, не в силах сдерживаться и что-либо понимать. И его уносило всё выше и выше. И хотелось кричать от восторга. Снова и снова, до тех пор, пока не насытится.

- Может быть, поможешь?

Дима вынырнул из мягкого облака эйфории и окинул ванную комнату мутным взглядом. Комнату он узнал, и это было уже хорошо. Александра, вытирающего его плечи, тоже, и это было вообще прекрасно. Сам он сидел на стиральной машинке и держался за висевший на вешалке халат, чтобы не упасть. Как в детстве, улыбнулся Дима, вспоминая, как мама мыла его в деревенской бане, а потом вытирала большим пушистым полотенцем и заправляла волосы за уши, чтобы они не падали на лоб. Дима провёл рукой по щеке Александра и почувствовал, как в глазах защипало. Вот это полный трындец. Сейчас он точно разревётся пьяными слезами прям при своём страхе и трепете. Ну он же такой классный!

- Не прокатит, - вздохнул Дима, вспомнив, о чём его спросили, и, опустив руку, глубоко вздохнул. Ещё бы доползти до кровати, и жизнь вообще удалась. Продать душу дьяволу за прекрасное мгновение. – Я недееспособный.

- Ты обнаглел, - Александр явно не был намерен с ним церемониться. Конечно, он же не мама. И слава богу! Такая страшная мама… Мама, а почему у тебя такие волосатые ноги? Дима с трудом сдержал смех и попытался всё-таки подняться сам. В конце концов, что это вообще за такое? Встать уже не может!

- Клевета, Александр Владимирович. И наговоры…

Дима стоял почти прямо и почти быстро провёл рукой по лицу, смахивая капельки пота, выступившие над губой и щекочущие кожу. Спать хотелось просто ужасно. Сознание уже плавало как льдинка в стакане, таяло, таяло…

Александр повесил полотенце на место и, ловко подхватив Диму под коленями, опрокинул себе на плечо. Понёс из ванной комнаты.

- ****ец… - охнул Дима, постепенно осознавая, что пол с потолком внезапно поменялись местами. – Я конечно понимаю, что ты крутой и все дела… Но мне давит на желудок… - Голос сорвался, и Дима прохрипел: – И это больно…

- Обожаю, когда комментируют каждое моё движение.

Александр одним быстрым движением сдёрнул покрывало, и кинул Диму на кровать.

- Благодарствуй, - расплылся Дима в улыбке и подвинулся, уступая Александру место. – Если будешь уходить рано, дверь просто захлопни.

Александр лёг на кровать и накрыл Диму одеялом.

- Спокойной ночи, - проговорил он, целуя Диму в губы. Тот протянул руку, чтобы обнять за шею и ответить на поцелуй, но мозг приказал долго жить и отключился.

Понять, где находится голова, было легко. То, что болело так, что даже дышать было трудно, определённо была она. Потом нашлись руки и ноги, маленькие иголочки словно бы кололи их изнутри. Видимо, перележал. Дима набрал в грудь побольше воздуха и решился открыть глаза. Дома. И даже в темноте. Шторы были задёрнуты, и приглушённый свет не раздражал глаза. Часы показывали десять утра.

Дима со скрипом повернул голову и понял, что один. Да он даже и не надеялся. Наверное, это было лучше – Александр не увидит похмельное утро и перекошенное от радости лицо. Наверное…

- Но он мог бы, - прошептал Дима, вставая с кровати. – Сегодня же выходной…

В голове что-то щёлкало и ныло, но соображалось вполне сносно. Бывало и хуже, это ещё хорошо, что он не курил, тогда бы точно свалился на два дня.

Дима открыл шкаф и достал домашний халат. Надо как-то привести себя в порядок и поработать или устроить себе день загула. Нет уж… хватит загуливать.

Побродив по ванной и приведя себя и её в относительный порядок, он понял, что настроения нет ни черта, ни для работы, ни для загула. А это значит, что надо срочно вызывать Брюса Уиллиса и Бена Аффлека!

- Ай донт вонна клоуз май айз… - от души прохрипел Дима, почти в такт с воображаемым Тайлером и широкими решительными шагами направился в гостиную. Переступив порог, он увидел призрак отца Гамлета, ага, не меньше, и резко затормозив, чуть не навернулся.

- Ты прямо кладезь талантов, - улыбнулся Александр, не отрываясь от ноутбука. Диминого ноутбука, между прочим.

- Приветствую тебя, кентервильское привидение за компом, - Дима прижался виском к косяку и почувствовал, как сердце забилось быстрее - он всё-таки не ушёл.

- Я воспользовался твоим интернетом, - Александр нажал кнопку отправки какого-то письма и посмотрел на Диму. Тепло и нежно. Домашнее такое привидение, просто ужас как захотелось подойти и усесться к нему на колени, погладить по голове и зацеловать.

- Ознакомился с моим компроматом?

Дима прошёл по комнате, закрыл развороченный комод, с трудом вспоминая, зачем он ему понадобился вчера.

- Ни одного порно-сайта не нашёл в истории. Скука.

- Открой папку «Философия Канта», всё самое интересное там.

- Лучше оставлю ящик закрытым, а то в прошлый раз случился апокалипсис. Ай донт вонна клоуз май айз.

- Это «Армагеддон». Культовый фильм, между прочим.

Дима не удержался и плюхнулся рядом, провёл рукой по голове Александра, взъерошивая короткие жёсткие волосы.

- Не смотрю американские блокбастеры.

Александр сложил ноутбук и отставил его на столик.

- А что смотришь?

Дима закусил губу и, перекинув ногу через бёдра Александра, сел верхом. Помял плечи. Довольная улыбка расползлась по лицу напротив. Дима чуть не взвизгнул от радости – ему понравилось! Такая безоблачная, ничем не замутнённая радость, прям как в детстве. «Твои глаза – черника и перец, черника и перец – страх каждого дня».

- Тебя смотрю, очень захватывающе.

- Да, я вообще супер-герой, - гордо отозвался Дима и, взяв в руки лицо Александра, поцеловал сначала в щёку, а потом в губы.

- Мальчишка, - ласково выдохнул Александр, обнимая Диму за спину и опрокидывая на диван. – Может, усыновить тебя?

- Лучше трахнуть… - выдохнул Дима, жмурясь от удовольствия и раздвигая ноги, чтобы Александр удобнее устроился его целовать.

- Твои бранные слова меня возбуждают, - усмехнулся тот и спустился чуть ниже, разводя полы халата в стороны.

Дима закусил костяшку указательного пальца и коротко ойкнул, когда холодные пальцы коснулись его живота, а потом кожу стали ласкать губы, медленно спускаясь ниже. Неприличность поцелуя зашкаливала, и сдерживаться становилось всё сложнее и сложнее. Дима запрокинул голову и вцепился пальцами в подлокотник дивана. Вика никогда не делала ему минет. И он даже вообразить себе не мог, каково это, когда можно ощущать влажную глубину чужого рта, поэтому то, что сейчас творилось с телом, трудно было назвать получением удовольствия. Скорее это было… какое-то намеренное издевательство. И приятно, и щекотно, и ещё как назло зачесалась коленка, хоть плачь от досады.

- Щекотно! – вскрикнул, наконец, Дима – от возбуждения не осталось и следа - и заелозил на диване, пытаясь уйти от требовательных прикосновений и как-нибудь дотянуться до коленки. – Кто придумал эту хрень?! Это же щекотно!

Александр отстранился и позволил от души поскрести пятернёй по несчастной коленке. На ней неожиданно обнаружился синяк. И где навернулся? Да мало ли.

- По идее, должно быть приятно, - спокойно проговорил Александр и, запахнув халат, встал с дивана.

Дима растерянно смотрел на его спину и медленно холодел. Всё испортил. Зашибись. Но как же это можно терпеть, если терпеть нет никаких сил? Дима с детства боялся щекотки, особенно когда прикасались чем-то необычным к чувствительным местам. Может быть, это была фобия. И Вика умела с ней бороться. По крайней мере, с ней Дима не ржал как ненормальный от того, что его целуют в неприличные места. Но если вспомнить, Вика и не целовала. Вообще Дима никогда бы не подумал, что секс может быть настолько разнообразным по ощущениям.

- Говорят, это к ревности, - иронично усмехнулся Дима и сел, подобрав под себя ноги. Было обидно просто до слёз. Так хотелось… вот же блин! Дурацкая фобия.