Он окончательно убедился в том, что влюбился, и должен на что-то решиться.

В среду у Александра тренировка в спортзале. Значит, у Димы тоже будет.

Он шёл по узкому коридору, холодный кафель обжигал ноги, а в груди бухало сердце. Нужно было выпить что-нибудь, думал он и в отчаянии скользил рукой по гладкой стене. Во второй он сжимал глянцевый пакетик, который казался ему слишком тяжёлым, хотя весил всего ничего. Не хватит… смелости не хватит. Назад, нужно повернуть назад, пока ещё не поздно. Где-то совсем рядом зашумела вода. Душ. Звук льющейся воды манил за собой. «Терять нечего, чего ты боишься, Дима? - слышалось в шипении воды. - Если хочется, то нужно делать, жалеть будешь потом, не сейчас. Сейчас нужно просто идти, шаг, другой…»

В душе было светло, слишком светло, чтобы решиться на что-то большее. Свет всегда выглядит обличающе. Но тем лучше. Нет места для заблуждения.

Пять кабинок, четыре из которых свободны. Есть ещё шанс воспользоваться одной из них. Но Дима прошёл к самой дальней, занятой, и каждый шаг как по раскалённым углям отдавался болью во всём теле. «Я уступаю тебе, что же тебе не нравится?!» Но телу не нравилось то, на что его толкали, каждый мускул напрягся, каждый нерв натянулся как струна на гитаре, того и гляди, лопнет. Это как перед боем, успокаивал себя Дима. Концентрация и расслабленность одновременно. Вдох-выдох, вдох-выдох. И на грани сознания и предчувствия – а если он откажется?

И бескомпромиссный ответ – он же никому не отказывает.

Последний шаг и он встал перед ним как есть, обнажённый и открытый. Он сдался, пусть победители судят.

Александр скользнул по его телу коротким цепким взглядом и быстро вернулся к глазам. Лицо было бесстрастным. Ни тени улыбки или хоть какой-то заинтересованности. Дима запаниковал. Точно откажет. А может, и чёрт с ним? Не судьба так не судьба. Он хотя бы попробовал, упрекнуть себя не в чем.

- Там четыре свободные кабинки, - прервал ход его мыслей Александр и отвернулся к крану, точным движением прибавил напор, и запрокинул голову, позволяя воде бить по его лбу и скулам.

Дима смутился и хотел уже было воспользоваться советом, но всё равно упорно продолжал стоять на месте. Он знал, что второго раза у него уже не будет, никогда. Нужен именно этот человек.

- Я знаю, я пришёл не мыться, - голос прозвучал неожиданно твердо и нахально. Это было не похоже на него, обычно, когда он нервничал, внятно говорить не мог.

Александр обернулся и второй раз посмотрел на Диму, внимательнее. А потом что-то вспыхнуло в его глазах, словно он вдруг понял, что когда-нибудь умрёт.

И это было такое безумное ощущение пульса жизни, никогда ранее Дима не чувствовал себя таким живым. Он сделал ещё два шага в направлении Александра и улыбнулся. Они стояли, разделённые струями воды и всем миром.

- Смело, - сказал Александр без улыбки и сам приблизился к Диме, провёл руками по его плечам. Он был выше на полголовы, широкий и опасный. От него пахло мятным гелем для душа и пороком.

Дима поднял голову и посмотрел ему в глаза. «Этот человек убьёт тебя», вспомнил он свою первую мысль, когда увидел Александра в офисе.

- Я боюсь тебя, - прошептал Дима и прижался к твёрдому упругому телу плотнее. Волна разрушительного восторга накрыла его с головой. Наконец-то!

Александр провёл костяшками пальцев по Диминой спине сверху вниз до поясницы и остановился. Дима не смог сдержать тихого довольного стона - это было чертовски приятно и столь же чертовски неправильно - и вложил в руку Александра пакетик с презервативом.

- Мальчик ещё, - выдохнул Александр и резко развернул Диму к себе спиной. – Упрись руками в стену, будет удобнее.

Стена была тёплая и скользкая, вода текла на плечи, на спину, а в голове было тихо и спокойно. Не отказал.

Александр быстро разминал его спину, бока, ягодицы, а потом вошёл. Неожиданно и резко. Боль была столь ошеломляющей, что Дима не смог сдержать крика.

- Потерпи, сейчас будет лучше, - Александр прикоснулся губами к его шее и стал медленно двигаться внутри. Стало ещё больнее, боль пульсировала в животе, в спине, бежала по венам к голове, Дима задыхался в ней и тщетно пытался поймать ускользающую от него стену. Но Александр держал его крепко, не позволяя упасть.

А потом уверенная рука коснулась его паха и стала двигаться. Дима вовсе пропал. Не было ни боли, ни удовольствия, только пульсация крови где-то в голове и ощущение ритма, больше ничего. А потом и этого не стало.

Когда он смог ощущать себя вновь, понял, что сидит прямо на полу, прислонившись плечом к стене. Вода по-прежнему текла сверху, и Александр рвано дышал ему в затылок, гладил по голове и всё ещё поддерживал за пояс, словно он мог упасть.

Дима не хотел анализировать то, что произошло. Потом, он подумает об этом дома. А сейчас хотелось… хотелось… Черт возьми, почему же так больно? И одиноко.

- Не плачь, первый раз самый трудный, - Александр крепче прижал Диму к себе и поцеловал в плечо.

- Уйди, пожалуйста, - Дима прекратил нервно всхлипывать и отстранился. Он по-прежнему не смотрел на Александра, и возможно, больше никогда не захочет. – Оставь… я сам.

Он ушёл молча, тем лучше.

А потом Дима поднялся с пола, сполоснул лицо, тело, которое получило то, что желало и сполна, и вышел из душевой, завернув кран.

Часть 2. Корпоратив

Дима сидел в машине и курил. Кажется, это была уже третья сигарета, а может быть, и четвёртая. Очертания домов незнакомого района за окном погрузились в синие сумерки, и от этого на душе стало ещё паршивее. Боль притупилась, но всё равно ощутимо гуляла где-то под кожей, превращая каждое движение в трудную задачу и желание себя пожалеть.

Конечно, винить в случившемся некого, но Дима не ожидал, что это будет так странно. Страшно, больно, но вместе с тем завершённо. Всё встало на свои места, и в голове было опустошение. Скорее неприятное в своей неожиданности, но Дима уже тогда понял, что к этому можно привыкнуть. Первая тренировка.

Он затушил окурок и завёл мотор. Нужно выпить какое-нибудь обезболивающее и поспать. Утро вечера мудренее. На это вся надежда.

За весь оставшийся вечер Дима ни разу не вспомнил об Александре.

Ванесса Мэй как тот кузнечик истошно запиликала на скрипке где-то в области правого полушария мозга. Четверг… работа… завтрак… логотип… ёжик… мама… Дима понял, что вновь начинает засыпать, и резко открыл глаза. Обычно он быстро вскакивал с кровати, но сегодня он только поднял ногу, как закусил губу от пронзившей спину боли.

- Зашибись, – простонал он и замер, прислушиваясь к себе. Нет, сегодня было лучше, чем вчера, определённо. Но на работу в таком состоянии идти невозможно. Тем более - Дима потёр лоб и тяжело выдохнул - Александр там. И он сразу поймёт, что происходит. Станет ли он жалеть? Сожалеть?

- Игнорировать, - уверенно резюмировал Дима и, кряхтя, поднялся с кровати. Природа звала и очень настойчиво.

Вернувшись в комнату, Дима набрал номер Лиды.

- Утро доброе, мой милый, - пропела девушка, как только установилась связь. – Опаздываешь?

- Утро злое, - усмехнулся Дима. – У тебя там вроде была знакомая в больнице, которая может нарисовать справку от всех бед?

- Да, есть такая, позвонить?

- Будьте так любезны, Лидия Васильевна, - проговорил Дима голосом Александра Владимировича. И сердце забилось быстрее от мысли, что Александр не только выглядит человеком, который может сделать больно, он действительно сделал это. И пусть по желанию Димы, но факт остаётся фактом.

- На сколько дней и что за недуг тебя мучает?

Неудачный сексуальный опыт, с тоской подумал Дима, вспомнив вдруг свои гадкие слёзы и последовавшие за ними слова Александра. Вроде бы он даже успокаивал.

- Два дня насморка и смерть.

- Там не про насморк, - громко засмеялась Лида в трубку. – Ладно, сочиним какой-нибудь простудилифилис. Смотри, не забудь через два дня, где работаешь.