— И ты мне не веришь!

— Да нет! Я верю тебе! Но я хотел понять, каким образом пистолет оказался в твоей муфте, откуда он выпал сразу же после...

— О, мой дорогой, дорогой мой, совсем не из этого пистолета... убили ее!

— То есть как?

— Потому что из него стреляли задолго до того, как она погибла. Он уже был разряжен, когда я нашла его.

— Что?

— Я нашла его в коридоре. И это правда!

Флора собрала все силы, стараясь убедить его.

— Джек, не сердись на меня. Я буду предельно терпеливой. Я расскажу тебе все, что ты хочешь услышать. — Голос ее дрожал. — Но я больше» не могу выдержать, когда ты задаешь мне вопросы в... в присутствии этой женщины. Она- смотрит на меня, а рот у нее открыт, словно она хочет укусить меня.

Ничего не видя от слез, Флора кинулась к дверям. Она никак не могла найти ключ. Кулачками она беспомощно заколотила по двери.

Не говоря ни слова, Чевиот, обогнув стол, оказался рядом с ней. Держа пистолет левой рукой, он обнял ее за плечи. Флора, ослабев от рыданий, уткнула голову ему в плечо.

— Я не подумал, — сказал он. — Теперь коридор должен быть пуст. Мы можем перейти в будуар леди Корк. А теперь успокойся.

Он открыл двери. Когда они выскользнули наружу, Флора отпрянула от него. Чевиот снова запер двери снаружи и опустил ключ себе в карман.

И тут же они столкнулись нос к носу с кем-то еще.

Поднявшись по лестнице, по коридору торопливо шла девушка, которую он недавно где-то видел. Она с усилием несла перед собой большой поднос с холодным мясом и бокалом шампанского.

Широкий подол ее темно-синего платья развевался при движении. Густые светло-каштановые волосы были уложены в прическу «не забывай меня». Когда она удивленно подняла глаза с мягким газельим выражением, он, увидев этот короткий нос и большой рот, сразу же вспомнил ее.

Она танцевала с этим идиотом, капитаном Хогбеном, когда он столкнулся с ними в бальном зале. Она была той девушкой, которая...

Видно было, что она не ожидала увидеть здесь Флору и резко остановилась. Флора сразу же повернулась к ним спиной.

— Вас не было внизу, — пробормотала девушка в синем платье. — Я решила отнести вам...

Она опустила глаза на поднос, содержимое которого вдруг стало так подпрыгивать у нее в руках, что шампанское выплеснулось.

— Мой-папа-говорит-что-я-слишком-много-болтаю-и-это -в-самом-деле-правда-хотя-я-никому-не-навязываю-своего-общества-когда-оно-нежелательно-о-Господи...

Все это она с присущей ей наивностью выпалила на одном дыхании. Девушка всучила ему поднос с мясом и шампанским, так что ему пришлось перенять груз, хотелось ему этого или нет.

— Это очень любезно с вашей стороны, мисс... мисс?..

Времени вежливо раскланиваться с ней решительно не было. Она пробормотала:

— Вы-совсем-забыли-меня-о-Господи-Хьюго-Хогбен-будет-в-ярости, — оставила его с подносом, взметнув каштановыми кудрями, побежала к лестнице, на которой стремительно и исчезла.

Чевиот, отягощенный подносом с холодным мясом и державший в другой руке стакан с шампанским, в то время как пистолет болтался у него на пальце, продетом под спусковую скобу, уставился на лестницу, догадываясь, что бедная девушка ничего не поняла.

Она оцепенела от ужаса, только когда увидела Флору. Конечно, как-то не принято, чтобы мужчина разгуливал по дому с обнаженным оружием. Тем не менее, хотя девушка в синем первым делом увидела пистолет, она не выказала особого удивления.

Она вообще не удивилась.

Хотя, возможно, его профессиональные инстинкты оказывают ему дурную услугу. Он видит намеки и следы там, где их нет и в помине. Но он может обдумать ситуацию, когда присоединится в Флоре в будуаре леди Корк и закроет за собой двери, — если ему вообще будет предоставлено, время на обдумывание.

Ибо Флора сразу же набросилась на него, и в пылу ярости ее красота стала еще ослепительнее.

— Ты специально все это делаешь? — сдавленным голосом спросила она.

— Специально? Что я делаю?

— Как будто ты не знаешь!

— Флора, о чем ты толкуешь, черт побери?

— Ты хочешь вызвать у меня ревность? Поэтому ты все время подкалываешь и мучаешь меня?

— Я так и не пони...

— Он не дамский угодник! — взорвавшись, передразнила она его. — Если ты хочешь сказать, что не строишь глазки, не выступаешь с напыщенным видом, не спрыскиваешь духами бакенбарды, как кое-кто, я могу быть только благодарна тебе. Но можешь ты подумать о своей репутации? Взять хотя бы эту ужасную особу Ренфру. А теперь и маленькая Луиза Тремьян! Подумать только!

— Луиза Тремьян? Эта девочка в голубом? Так ее зовут?

Флора была так изумлена, что лишилась дара речи. Она отпустила ему увесистую пощечину открытой ладонью. Силы у нее было немного, но удар получился хлестким.

Чевиот не шелохнулся. В нем, в котором постоянно жила глупая, но неизбывная ревность к ее покойному мужу, о котором он вообще ничего не знал, вспыхнуло желание отпустить ей ответную пощечину. И, не будь у него заняты обе руки, он так и сделал бы. Флора увидела выражение его глаз и перепугалась.

— Я уже однажды говорил тебе, — он изо всех сил старался сдерживаться, — что я и в глаза не видел мисс Ренфру до сегодняшнего вечера. С чего ты взяла, что это не так?

Флора не обратила внимания на вопрос, проигнорировав его.

— Черт бы ее побрал! — крикнула она, топнув ногой.— Чтоб она провалилась!

Даже эти невинные выражения звучали в устах Флоры столь неуместно, словно она разразилась градом грязных ругательств. Но ее уже понесло.

— Джек, сколько тебе лет? Да, я знаю. И все же — сколько тебе лет?

— Тридцать восемь.

— А мне тридцать один! — сказала Флора таким тоном, словно она была дама более чем средних лет, на пороге старости. Тон ее изменился. — Разве ты не видишь, как на тебя смотрела эта женщина? Сегодня вечером? На лестнице? Когда эти противные молодые люди спешили мимо нее? А она смотрела прямо на тебя и сказала...

— Но она...

Их голоса прозвучали одновременно. Какая-то мысль, которая могла бы помочь ему, скользнула у Чевиота в мозгу, но исчезла в смятении чувств, охвативших его.

— Я всегда сохраняла верность тебе, — сказала Флора.— После всего, что произошло между нами, и ты это знаешь. Ты должен это знать. Нет такого мужчины...

У нее перехватило дыхание, и она смолкла. Но не могла удержаться от того, чтобы не поддразнить его, одарив соблазнительной вызывающей улыбкой.

— Конечно, — добавила она, — кроме моего мужа.

— Да пошел он к черту, провалиться бы ему!

— Джек! — с насмешливым удивлением произнесла она, не в силах скрыть удовлетворения. — Ты же не ревнуешь к Артуру?

— Если тебе угодно, то да.

— Но, дорогой, это же абсурдно! Он...

— Я не хочу ничего больше слышать о нем!

Их голоса были перекрыты нечеловеческим вскриком.

— Ха-ха-ха! — заскрежетал ара, сидящий на перекладине над головой Флоры. Встопорщенный цветной хохол на голове придавал ему сходство с дьяволом, когда он подпрыгивал на насесте, пытаясь взлететь.

Чевиот снова отчетливо осознал, где он находится: в розовом будуаре, и перед ним стоят проблемы, которые необходимо разрешить, но присутствие вечной Евы, обнимавшей его за шею, отвлекало его. Он поставил поднос и бокал с шампанским на черепаховый столик, рядом с плетеным креслом леди Корк.

Но он продолжал держать в руках пистолет, только осторожно переложил его в правую руку, придерживая за спусковой крючок. Огонь в камине почти погас. В комнате похолодало.

— Флора, с этим надо кончать.

— С чем именно?

— Не притворяйся. Ты все прекрасно знаешь. Сядь сюда.

Флора опустилась в плетеное кресло, вцепившись пальцами в его ручки.

— О, Джек, неужели мы в самом деле...

— Да. В самом деле. Ты рассказала мне, что мисс Ренфру одолжила этот пистолет для леди Корк две недели назад. Видала ли ты его или слышала ли о нем за эти две недели до сегодняшнего вечера?