Все еще тяжело дыша, она прекратила вырываться. Не выпуская ее, он сдвинул одежду, которая шуршала по ее обнаженной коже. Все ее тело покрылось мурашками, и она задрожала, когда он опустился на колени позади нее Ощущение его теплых губ на ее левом плече заставило. ее пульс ускориться до предела.

— А что, у меня есть выбор? Ты гораздо сильнее меня. У тебя есть власть. — В ее хриплом голосе прозвучала горечь.

Он тут же отпустил ее запястья и нежно откинул в сторону копну волос, целуя ее между лопаток.

— Да, у тебя всегда будет выбор, со мной и моими братьями. Мы никогда не заставим тебя делать то, чего ты не хочешь. Но я хочу тебе сказать сейчас, красавица, что мы с братьями так много для тебя хотим сделать.

Легкое прикосновение горячего влажного языка к ее коже быстро расплавило ее разум и сопротивление. Проклятье, разве не она хотела соблазнить его? Она знала, что речь идет не только о нем, но и обо всех четверых.

— Я... я все еще п-питомец рыбьей морды.

— Мы не хотим, чтобы ты об этом беспокоилась. Позволь нам самим позаботиться о деталях и тебе.

Ее охватил трепет надежды, она повернулась в его объятиях, и его голова оказалась у ее большой груди. Зей не сводил с ее груди глаз, и она наблюдала, как он облизывает губы, словно собака, пускающая слюну на жаркое из говядины. Неожиданный смешок вырвался от такого бреда. Мужчины оставались мужчинами, независимо от того, из какого уголка вселенной они пришли.

— Ты спасешь меня от рыбьей морды? — Он с трудом отвел взор от ее груди и встретился с ней взглядом.

— Демос-мужчины дорожат своими женщинами, а не порабощают их. Все, что мы можем обещать, — держать тебя в безопасности. Может быть, пока этого достаточно? Я знаю, что у тебя нет для этого причин, но прошу тебя довериться.

Он скользнул ладонями вверх по ее бедрам, словно обрисовывая руками ее тело, и ей стало еще труднее думать о том, почему она должна сказать «нет». Пойти на риск с четырьмя мускулистыми, пусть и более сексуальными, чем грех, демос-мужчинами или остаться с рыбьей мордой?

— Хорошо, я доверюсь.

По-мальчишески радостная улыбка, осветившая его лицо, лишила ее остатков дыхания. О боже, ни одно существо в галактике не должно быть таким сексуальным. Этим демос-братьям следует иметь при себе яркие мигающие предупреждающие знаки.

— Рыженькая малышка, ты даже не представляешь, как приятно от тебя это слышать. — Он снова опустил взгляд на ее грудь. — Твои грудные холмики.

— Мои груди?

— Гру-у-ди, — он попробовал произнести это слово на своем языке. — Мне нравится это слово, груди.

О боже мой!
— А разве у демос-женщин их нет?

— Их холмы — маленькие выступы на горизонте, а твои — вершины величественной красоты.

Руби расхохоталась. Его ухмылка стала шире, и он придвинулся, чтобы взять каждую грудь в свои руки, взвешивая их, стискивая в ладонях.
— У них есть функция на твоем теле?

Святые угодники! Разве он не понимает, как приятно ощущать его руки на ее груди?

— Э-э... кроме того, что мужчины смотрят на них и играют с ними, о-они наполняются молоком для к-кормления детей, когда женщины их р-рожают.

— Удивительно. По твоей реакции и сильному аромату возбуждения я бы сказал, очень чувствительные?

— О боже, да! — выдохнула она.

Он провел большими пальцами по ее соскам, и она застонала, положив руку ему на плечо, чтобы удержаться на дрожащих ногах.
— А тут выходит молоко? — его взор сосредоточился на ее затвердевших бледно-розовых сосках.

— Да, но только после того, как женщина родит.

— Если я их поцелую, это доставит тебе удовольствие?

— Да, о боже, да! — Если бы он немедленно не стал сосать ее соски, то она стукнула бы его по голове.

Он был как ребенок, изучающий новую игрушку, и она задавалась вопросом, сколько же еще ему потребуется инструкций.

Хорошо, что Руби жадно читала книги, в том числе и о женской чувственности, а не пользовалась своим опытом или, скорее, досадным отсутствием такового. Все мужчины, с которыми она когда-либо встречалась и занималась сексом, никогда даже не пытались найти клитор, не говоря уже о том, чтобы знать, что такое эрогенная зона.

Руби улыбнулась. Если они собирались заняться сексом, почему бы не обучить его нескольким основам, перед тем как он пойдет дальше?

— О, ладно, небольшой урок по анатомии от Руби. Все мое тело чувствительно, особенно когда стимулируется прикосновениями, поцелуями и сосанием. Но некоторые части тела более чувствительны, чем другие, например: моя грудь, между ног, клитор.

— Кли-и-тор?

«Черт, неужели у их женщин нет клитора? Неудивительно, что требуются все четверо мужчин, чтобы довести демос— женщину до оргазма».

— Чувствительный бутончик в самой интимной части моего тела.
Одной рукой Зей провел по ее пухлому животу, спускаясь сквозь завитки волос. Раздвинул ее внешние половые губки и толстым пальцем скользнул по ее влажным складкам. Руби вздрогнула, когда его палец соприкоснулся с ее клитором.

— Я никогда не видел, чтобы женщина была такой чувствительной и отзывчивой. Нам доставит удовольствие находить все способы доставлять тебе наслаждения.

«О боже, я точно обречена».

У нее подогнулись колени, но Зей ее поймал. Он притянул Руби к себе на колени, раздвинув ноги, чтобы она села по обе стороны от его бедер, открывая ее для своей исследующей руки. Другой рукой поддерживал ее за спину, удерживая на месте.

Руби застонала, когда он пальцем кружил по ее клитору. Посмотрела вниз сквозь полуприкрытые веки и увидела, как его глаза расширились от удивления.

— Кли-и-тор, или то, что мы называем клий, — женское место наслаждения, но он находится глубоко внутри тела женщины демос, не так открыто и доступно. Чем больше я узнаю о тебе, рыженькая, тем сильнее мне хочется обладать тобой.

Тебе нужно, чтобы я дотронулся до него, чтобы возбудить тебя до пика наслаждения? — Он тер пальцем прямо ее бугорок снова и снова, с каждым разом все сильнее, подталкивая ее к грани оргазма.

— Мм, ох, да-а-а. — Она положила руки ему на плечи, крепко сжала в кулаках его форменный мундир, цепляясь за него изо всех сил.

— Сколько человеческих мужчин нужно, чтобы довести тебя до пика?

Она растерянно моргнула и вздохнула, когда он убрал руку. Зей поднес пальцы к носу, закрыл глаза, чтобы вдохнуть, а потом сунул их в рот, посасывая ее соки.

— Проклятые ледяные равнины, ты так хороша на вкус. — Он открыл глаза и встретился с ней взглядом.

Разум Руби изо всех сил пытался подобрать слова, чтобы ответить на его вопрос. В таком открытом и уязвимом положении она не могла не ответить ему ничего, кроме правды.

— Я... я не знаю. За всю мою жизнь у меня было всего несколько любовников, и ни один из них никогда не доводил меня до моего, э-э, пика. — Она почувствовала жаркий румянец на щеках и попыталась подавить неловкость от того, что ей пришлось говорить об этом.

Он соблазнительно усмехнулся, и расчетливый вызов вспыхнул в расплавленной глубине его взгляда. О боже, она с трудом сглотнула. Он пошевелился, и она удивленно вскрикнула, когда он поднял ее, положил обратно на ее койку и придвинулся к ней.

— Значит, мы будем первыми. — Он обхватил ладонями ее лицо и коснулся губами ее губ. — И последними.

Он не дал ей времени обдумать его странные слова; она вдохнула мускусный аромат стоящего перед ней мужчины. Зей прижался губами к ее губам, рассеивая остатки ее разума и сопротивления.