«Чушь собачья».

Кайла никогда бы не предала его. Как бы там ни было и чтобы не произошло в их жизни, в это дерьмо он уж точно не поверит. Кайла не навредила бы ему, не обернулась бы против него...

«В отличие от того, как поступил я».

 Он все еще видел перед собой то выражение, что прочел в ее глазах, когда она осознала, что он выстрелил в нее... предательство.

Она была его единственной семьей. Когда он лежал в госпитале, подсоединенный к тем бесконечно пищащим аппаратам, одурманенный лекарствами, на грани жизни и смерти, Кайла была там каждый божий день. Израненная и перевязанная, она не выпускала его руки и не отходила от него ни на минуту.

− Все будет хорошо, Ион, я обещаю... - раздавался юный голос Кайлы.

 Голос, который он до сих пор слышал по ночам, когда воспоминания о боли и смерти накрывали его с головой.

Ион прочистил горло и хриплым голосом спросил:

 − Что теперь с ней будет?

Лайл повернулся и направился к двери.

− Ну, Ион. Ты действительно думаешь, что я смогу убить человека? Ее?

«Да».

Потому что Лайл мог быть самым безжалостным ублюдком из всех, кого он когда-либо видел. И когда его босс вышел из комнаты, Ион понял... никогда больше все не будет как прежде.

«Мне жаль, Кайла».

* * *

− Он вернется раньше, - сказала Кайла, застегнув пуговицу на брюках и поправив майку. − Лайл не предоставит нам целый час ни в коем случае. Он вернется обратно...

− Сейчас, - вставил Гейдж, так как расслышал шаги в коридоре.

У ее босса была тяжелая поступь, и он двигался вперед слишком нетерпеливо, торопливо преодолевая коридор в своем рвении вернуться обратно.

«Потому что ты хочешь увидеть, как мы истечем кровью».

Кайла повернулась к нему. Ее губы были все еще влажными от его поцелуев, но на ее лице не отражалось ничего, кроме железной решимости. Она была храброй.

− Как только он откроет клетку, наступит время действовать.

До тех пор, пока их не вырубят транквилизатором или же не подстрелят, да, это действительно был план. Не самый лучший, но хоть такой, тем более, что он был единственным на данный момент.

Кайла натянула цепь, обмотав ею кулак.

− Они думают, что это сможет нас удержать.

«Потому что серебро очень дерьмово сказывается на моем виде».

− Но ты можешь терпеть боль.

«Да, я могу».

− Так что серебро - это не слабость. Это наше преимущество, -  она подняла цепь и встретилась с ним взглядом. − Это наше оружие.

«Черт возьми, да, это так».

Потому что Лайл, возможно, не так хорошо справляется с болью, как он. Ублюдок не был альфой, что бы он сам там себе не напридумывал.

Гейдж улыбнулся ей.

− Кто-нибудь говорил тебе... как ты прекрасна, когда планируешь убийство? - в его голосе сквозило уважение.

Ее губы, как ему показалось, приподнялись, но лишь чуть-чуть.

− Только ты.

Заскрежетал металл, когда дверь комнаты, в которой их удерживали, открылась. Лайл шел к ним с самодовольным оскалом на губах, а когда вдохнул воздух, рассмеялся.

− Я так и знал, что ты используешь последний шанс, чтобы трахнуть ее.

Гейдж знал, что парень уловил запах секса на Кайле. Человек не смог бы этого почувствовать, но нюх перевертыша... запросто.

Плечи Кайлы напряглись.

− Ты ошибаешься. Я - та, которой нужен был шанс, чтобы трахнуть его, - язвительный ответ Кайлы поубавил веселье Лайла, и его ухмылка слегка померкла.

«Умница».

Однако затем Лайл вытащил пистолет из набедренной кобуры.

 - В нем вовсе не транквилизатор, Кайла, дорогая моя. И ты знаешь, что я один из лучших стрелков. В конце концов, я учил тебя, не так ли?

Кайла опустила руку и выпустила цепь, от чего та провисла между ней и Гейджем.

− Значит вот, как мы поступим, - Лайл подходил все ближе к клетке. − Я открою клетку и ты, Кайла, выйдешь. Я освобожу тебя, и если ты или твой волк попытаются наброситься на меня... - он поднял пистолет и направил его на неё, - ты получишь пулю в голову. Прямо между этих красивых золотых глазок. А Гейдж потом сможет выть на твое холодное мертвое тело. Все ясно?

Ярость и страх охватили Гейджа. Он боялся, что парень может выкинуть какое-то дерьмо типа этого...

− Так значит, ты выпустишь меня отсюда. А что потом? - потребовала Кайла, и Гейдж чуял лишь праведный гнев, мощными потоками исходивший от нее, абсолютно никакого страха. − Позволишь мне свободно вальсировать из этого места?

Лайл рассмеялся.

− Конечно же, нет, моя дорогая. Я собираюсь пытать тебя на глазах у твоего волка до тех пор, пока ты не сломаешься, - он встретился взглядом с Гейджа сквозь прутья решетки. − Или пока не сломается он.

− Я не сломаюсь! - резко оборвала Кайла, и ее глаза яростно сверкнули.

− Все ломаются, рано или поздно.

Лайл снисходительно улыбнулся и набрал код разблокировки на клавишах панели управления. Затем просканировал свой большой палец левой руки, и Гейдж услышал мягкий щелчок и жужжание. Лайл сделал шаг назад и, прицелившись в голову Кайлы, продолжил:

− А теперь открой дверь и выйди. Тогда я сниму с тебя цепь.

Чтобы забава мучением могла начаться.

Кайла посмотрела назад на Гейджа.

− Я не боюсь боли, - уверенно заявила девушка.

− Все это говорят, -  вставил Лайл, − сперва, - и довольно хохотнул.

Гейдж выпустил когти. Он хотел порвать этого сукина сына на маленькие кусочки. И он так и сделает, как только пистолет не будет направлен в голову Кайлы.

Девушка не спеша вышла из клетки и поскольку цепь соединяла их, Гейдж мог беспрепятственно следовать за ней, на некотором расстоянии. Он ступал очень медленно и аккуратно, не сводя глаз с Лайла и пистолета.

− Остановись здесь, Гейдж, этого будет достаточно, - приказал Лайл, и Гейдж мог уловить запах пота парня.

«Отлично. Этот мудак боится. Он и должен».

Лайл опустил левую руку и, отстегнув от пояса связку ключей, поднял ее вверх. Однако его правая рука...  он не опускал ее, приближая пистолет все ближе к лицу Кайлы.

− Теперь будь хорошей девочкой, - сказал он, − и разомкни ваши наручники. Затем опусти цепь и кинь ее обратно в клетку.

Пальцы Кайлы онемели, когда она потянулась за ключами. Гейдж не мог видеть ее лицо, но он догадался, что она напряжена, как натянутая струна, по идеально ровной линии ее спины. Он ненавидел смотреть, как тот пистолет прижимается к ее голове. Ненавидел...

Спуск пистолетного курка показался Гейджу сродни взрыву атомной бомбы, эхом прокатившемуся по камере.

Лайл сделал это. Он нажал на курок.

 Гейдж ощутил, как первая волна превращения молниеносно пронзила все его тело, словно копьем. Адский взрыв раздирающей на куски боли прогремел внутри него, когда его волк в безумной ослепляющей ярости сорвался с цепи и высвободился из удерживавших его пут.

Он припал к полу, приземлившись на четвереньки, когда его руки превратились в лапы. Все его кости хрустели и ломались, тело обрастало шерстью, показались острые клыки, а глаза запылали жаждой убийства. Их чернота была, словно омут, а неоновая радужка придавала еще более смертоносное выражение. Человек не мог контролировать зверя на этот раз. Его мысли спутались и, оскалившись, он грозно зарычал.

«Пистолет. Кайла. Выстрел».

В нем было слишком много ярости, слишком много боли и гнева, слишком...

Довольный смех Лайла эхом отозвался у него в голове.

− Не волнуйся, первый выстрел был холостым, - пробасил парень, ухмыляясь.

Гейджу с трудом удалось приподнять голову, преодолевая вспышки боли, пронзавшие его тело одна за другой. Слишком много ненависти зажглось у него внутри, чтобы он смог выпустить этого ублюдка из поля зрения.

«Лайл мог убить ее».

− Хотя второй... таким не окажется, - пообещал тот и крепче сжал оружие в руке, все еще нацеленное в голову Кайлы. − Так что, будь хорошим песиком и сиди в клетке, иначе действительно вынудишь меня вышибить ей мозги.