— А чо с ним?

— Забыть его! И говорить «что».

— Чо за… — и тут же получил «леща» по голове. — Бли–и–и–ин!

— Завтра начнём обучение!

— Какое такое обучение?

— Буду из тебя человека делать.

— Я не хочу человеком!

— Тебя никто не спрашивает! Пойдём, я покажу, где тебе спать.

— Может, мне домой, а? — Но робкая попытка не удалась. Влас схватил бедного Славика за шею и толкнул по направлению к коридору. А потом так и толкал в спину «гостя» до коричневой двери комнаты.

Комната маленькая, в ней широкая кровать, шарообразный торшер, низкий стеклянный столик, кресло–качалка из ротанга с пухлой подстилкой сверху.

— Это комната для гостей… — пояснил сзади Влас.

— А тут гости по доброй воле бывают?

— Одежду выдам завтра. А теперь… ты ложишься спать. Надеюсь, в туалет сходил? Так как я тебя закрою.

— А я из окна вылезу!

— Шестнадцатый этаж.

— Чо–о–о? — И тут же затрещина по макушке.

— И ещё. — Влас вдруг содрал с парня полотенце, и Славик с ужасом только сейчас заметил в левой руке у него хлыст. — Я всегда выполняю то, что обещал.

— А–а–а! Убива–а–ают! — заорал он что есть мочи. Но это ему не помогло. Первый удар обвил огнём бедро справа. Славка развернулся, спасаясь, прыгнул на кровать, и хлыст обжёг ему спину по диагонали, свалил его на упругий матрац. Третий удар оставил красную длинную полосу вдоль левой ягодицы по ноге до колена. — У–у–у… — тихонько завыл вконец протрезвевший гость поневоле.

— Так будет всегда, — отрезал истязатель и направился вон. — Кстати, ты запомнил, как меня зовут?

— Придурок! — ответил в матрац парень, блиставший голым задом и спиной, не поворачивающийся к своему мучителю.

— Эй! Тебе мало, что ли? Как. Меня. Зовут, — угрожающе проговорил человек с хлыстом и уже даже развернул хвостик сего орудия вниз, в боевую готовность… Измученный гость, видимо, уловил опасность, даже не видя расправленного хлыста. Он поджал ноги, перевернулся и забился в угол подальше.

— Влас!

— Молодец, — удовлетворённо даже улыбнулся Влас. — Спи!

Он вышел и тут же щёлкнул замком.

— Влас… — прошептал Славик, прислушиваясь: нет ли шагов или дыхания под дверью. — Влас–пидорас! — тоже удовлетворённо высказался парень, правда намного тише.

Достопочтенная публика! Занимайте места согласно купленным билетам. И-и-и… только у нас — морской котик и морской лев выполняют трюки и перевороты. Водное ревю с песнями, прыжками и шутками! Не пропустите!

========== Номер третий: «На матах» ==========

Утро для Славы началось ужасно: мало того что в блаженное воскресенье тебя будят в семь тридцать, так ещё и делают это немилосердно. Рывком сдирают одеяло и железным голосом наполняют всё пространство:

— Подъём! Живо встал!

Славик начал слепо искать что–нибудь, чем укрыться, ибо голышом слишком сильно чувствовалась прохлада утра и враждебный взгляд со стороны «будильника». Обнаружив только подушку, он засунул свою голову под неё, типа спрятался. Но Влас не намерен жалеть. Он отобрал и подушку, ухватил парня за ногу и потащил с кровати, тот успел зацепиться за край кровати и загундел:

— Я хочу спа–а–ать! Куда? Куда меня тащат? Бля–а–а–а…

— Это один.

— Да хоть сто тридцать восемь с половиной! Чо за хрень?

— Не «чо», а «что». И это два.

Славик не удержался и разжал пальцы и тут же грохнулся на пол. Улёгся плашмя и опять выступил с речью:

— Слово «хрень» вовсе не мат!!! Поэтому с каких ебе… э–э–э… перепугов — «два»? А тот мат, который «один», так я ваще не договорил! — обиженный похлопал ладонью по полу. — Эй, соседи! Тут издеваются над честным человеком! А у меня и так голова болит! И кровать неудобная! Полный пиз… этот… попадец! — Он быстро развернулся и, подняв палец, сообщил: — Это от слова «попал», а не от другого, тоже не матершинного! И ваще, я буду жаловаться!

Последние слова явно демонстрировали, что субъект проснулся. Более того, он трезв и вменяем абсолютно. Влас прекратил физическое воздействие и приказал:

— За мной! — И, не привыкший повторять дважды, он пошёл вон из комнаты. Славик заорал ему в спину:

— А одежда? Где моя одежда? — И так как отвечать ему никто не собирался, он ещё посидел на полу минуту и, обвернувшись одеялом, поплёлся разыскивать своего похитителя по квартире.

Влас находился в большой комнате с аквариумом. Увидев своего «подопечного» в качестве кулька из ватного одеяла, молча показал тому на стул с приготовленной одеждой: спортивный костюм фин–флёровский, уже старенький, но почти не ношенный, новые трусы в запаянном пакетике (как для инфекционных больных), носки серые, синяя майка. Славик тупо уставился на кучку тряпок.

— Размер обуви? — буднично спросил Влас.

— Это чо это? Мне это? А моя одёжа где?

— В мусоропроводе со вчерашнего дня.

— Это как это? Да моя куртень две штуки стоила!

— Копеек?

— Какого хрена? И ваще! Чо я тут делаю–то? Ты кто такой? Фигли меня притаранил?

— Сначала тренировка, а потом пресс–конференция.

— Чо–о–о?

— Не «чо», а «что». И вопрос задан с речевой ошибкой.

— Чо–о–о?

— Переодевайся живо! Хватит разговоров. Иначе… — И Влас выразительно взял со стола свёрнутый в жокейский калачик хлыст.

— Бл… — Славик захлебнулся в слове, вытаращив глаза и отчётливо вспоминая вчерашнее. — А–а–а… что за тренировка?

— Уже лучше. Утренняя пробежка. Одевайся.

И Славик решил, что пробежится. Вдруг получится убежать от этого придурка? Он мгновенно сбросил одеяло и начал судорожно натягивать на тело всё предложенное, при этом беспрестанно болтал:

— Ух ты! Майка как раз! Только не прикольная какая–то, ну чо это? Забубенили бы сюды морду Кобейна или написюху какую–нибудь прикольную. Я однажды ваще угорал, у соседа футболисимус был с надписью: «Нас рать!» Нормально, да? Ну, ты понял? Типа насрать мне! А тут так прили–и–ично, ы–ы–ы… с пробелом. Нас. Пробел. Рать! А на твоей только малюська какая–то, ну–ка: «Саль–вин кле–ин». Не знаю такого! Бл… чо трусы–то в пакете? Не ражорвать, нифифа… Тьфу! Это они под майку? Тоже «Клеин»? Синюшные! И девчачьи! Хотя нет, вроде тут местечко для хуяльни… Ой!

— Это три.

— Да вижу, вижу, мужиканские труселя. Только нормальные мужики семейники носят, а не такие трикотажные тряпочки! Так! Штанюли! Не светлые? Они мне малы! Ну чо это? Позорище! Жопец–то в обтягоне!.. Э–э–э… Понял, тебе нравится… И это такие карманы? Туда даже курево не засунуть! А ты не куришь? Блин… Совсем? Даже с ментолом? Блин… У мене зависимость, не можу без дыма! Я предупредил! Так–с, носки. Чистые? — Славик припал к ним носом. — Чи–и–истые. Тогда ладно… Вот. Я готовый! А ты правда выбросил мою одёжу?

— Правда. Иди, умойся.

— Погодь… А паспортина моя где? Ключ от хаты? Деньги там были! Куча денег!

— Сорок рублей, десять копеек.

— Больше же было… Ты спёр?

— Иди, умывайся. — Влас сама выдержка: даже голос не повышает, смотрит на выспавшееся чучело скорее с любопытством, нежели с раздражением. — Живее давай. Размер обуви какой?

— Сорок размер. А рубликов было бо–о–ольше! Не сорок!

Короче, Славик не умолкал. Власу пришлось–таки запихнуть его в ванную комнату, из которой он тут же заорал, ошпарившись кипятком, ибо нажал не на ту кнопку. Когда же он оттуда вышел, мокрый, с забрызганной майкой и торчащими в разные стороны от влаги волосами, то Влас подопнул ему пару кроссовок.

— Велики на размер, но для тебя сойдёт. Завяжи потуже.

Славик же был доволен. По–видимому, он решил свинтить от богатенького придурка и свинтить в новой одежде.

— А ключик–то мой где всё–таки? Не потерял? Покажь!

Вместо ключа Влас брякнул другой железкой. Наручники. Славик вытаращил глаза и открыл рот. Таких наручников он и в кино не видел. Явно не полицейские: два кольца с замком, соединённые длинной цепочкой, навскидку чуть меньше метра.

— Ты чо? — испуганно попятился Славик от хозяина хором с аквариумом.