Испанцы выстрелили в третий раз, и снова ядра перелетели «Устрицу». Боцман приказал всем убраться с кормы, и мы с Робертом устроились в камбузе — здесь, под какой-никакой крышей, возникало обманчивое ощущение безопасности. Прямо перед нами, на палубе, расположился Дюпон. Француз, склонный к позерству, вынес из каюты стул и теперь преспокойно сидел на нем с ружьем в руках и шпагой на поясе. Матросы вооружились, и даже нам, юнгам, боцман выдал по сабле.

— Если что случится — вперед не лезьте! — учил Мерфи. — Толку от вас все равно немного. Но и ни шагу назад. Сзади, сами понимаете, только море. И… Что ты ухмыляешься, Джек?

— Да странно как-то, — ответил я. — Вот он, враг, стреляет по нам! Но и попасть не может, и мы, вроде как удираем… Но собираемся драться — странно все!

— Ты не переживай, все случится куда быстрее, чем ты думаешь! Хотя на месте нашего капитана я бы спустил паруса и вступил в переговоры. Не в нашу пользу расклад.

— А ты, значит, согласен драться только когда козыри у тебя?! — весело крикнул нам с палубы остроухий Дюпон. — Как не стыдно, Мерфи!

— Никто не тронет ни команду, ни пассажиров, если корабль сдается! — хмуро отозвался кок. — Люди на карибских островах тоже в цене. И какой резон нам сопротивляться, если мы проигрываем и в пушках, и в людях?

— Ну, у меня резон простой: не хочу, чтобы Моник досталась испанцам! — отрезал Дюпон. — Хватит ныть, старик, а то пожалуюсь вашему капитану. Если он, конечно, еще способен что-то понимать.

Испанцы выстрелили снова, и на этот раз одно из ядер легло совсем недалеко от нашего борта. Я инстинктивно втянул голову в плечи — выходило, что все бесполезно. Пристрелявшись, враги просто уничтожат нашу «Устрицу» на расстоянии.

— Пугают! — успокоил меня Мерфи. — Им нужен наш груз и корабль. Положить пару ядер на палубу — хороший способ объяснить, кто тут главный, но не более того.

Кок высунул голову из камбуза, прикинул расстояние до испанского корабля, посмотрел на солнце и покачал головой. И без слов было понятно: расчет нашего нетрезвого капитана ошибочен, времени до темноты оставалось еще слишком много. Я водил пальцем по широкому лезвию сабли и внутренне содрогался. Спасибо Дюпону, теперь мы с Робом знали, как с этим оружием обращаться. Но представить себе, что я наношу им кому-то страшную рану, я просто не мог.

Так, в напряженном ожидании, прошло еще часа полтора. Испанцы отчего-то перестали стрелять, солнце склонялось все ниже к горизонту. У меня появилась робкая надежда, что все еще обойдется, когда возле камбуза снова оказалась Кристин.

— Все, — сказала она Мерфи. — Я просто чувствую, как испанец крадет у нас ветер. Что собирается делать наш пьянчуга? Завалиться спать?

— Крадет ветер? — я впервые услышал это выражение.

— У них больше парусов. Они зашли нам в корму и ветра «Устрице» теперь будет доставаться все меньше, — пояснил Мерфи и, заткнув за отвороты сапог пару камбузных ножей, вышел на палубу. — Похоже, ты права, моя девочка.

От кормы донесся бессвязный рык, и мы поняли, что бой примем, по сути, без капитана.

— Пушки на корму! — дрожащим голосом перевел распоряжение начальника мистер Гаррис. — Быстрее, парни! Пора им ответить!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Сабли и ножи

Перетащить даже одну пушку на корму — дело нелегкое, а капитан решил разместить там четыре. Помогать пришлось всем. Хорошо еще, что Мерфи сразу посоветовал лафеты не трогать.

— Целиться все равно придется на глазок! — пояснил он. — Просто подложим под стволы досок. Да и стрелять лучше по палубе, а не в ватер-линию. Если повезет, повредим им мачту или хоть такелаж испортим.

Гаррис повернул свое лошадиное лицо к капитану, но тот будто и не слышал разговора. Но боцман Стиве кивнул, и мы сняли пушки с лафетов. Пока мы, переругиваясь, вытаскивали их на палубу, прошло еще несколько минут и, подняв голову, чтобы взглянуть на испанцев, я не сдержал восклицания. Фрегат оказался совсем рядом! Кристин оказалась права и события теперь развивались стремительно.

— Быстрее, они заметили нашу игру! — боцман уже подтаскивал ядра. — Мерфи, ты, говорят, когда-то был канониром?

— Кем я только не был… — старик уже вовсю командовал матросами, направляя лежащие на палубе пушки на испанцев. — Положи ядро, Стиве, я зарядил их заранее! Не болтайтесь под ногами, парни! Они ведь нам ответят, и тут уж начнется веселье!

Я отошел в сторону и оказался рядом с Кристин. Эта девчонка, казалось, не боялась вообще ничего!

— Они заряжают, — спокойно сказала она. — С такого расстояния промахнуться уже не получится. Мерфи, пали или будет поздно!

Я тоже видел, что две пушки на носу испанца уже готовы к выстрелу. Канонирам, казалось, можно заглянуть в глаза, так близко фрегат подошел к нам. Несмотря на опасность, я не мог не любоваться большим кораблем. По сравнению с нашей «Устрицей» он выглядел настоящим красавцем. Только теперь я осознал, что сдаться, возможно, было бы правильным решением. Канониры испанцев поднесли фитили к пушкам, но Мерфи и помогавший ему Моррисон успели выстрелить раньше. Палуба под моими ногами вздрогнула, нашу корму заволокло дымом и теперь я видел лишь верхушки мачт испанца. Полуоглохший от грохота, ослепший от дыма и кашляющий от удушья, я силился понять, удачен ли был выстрел.

— Мы попали или нет?

— Тут бы и ты не промахнулся! — Кристин, щурясь, тоже пыталась хоть что-то рассмотреть. — Попали и, похоже, неплохо, раз испанцы не отвечают! Разорви меня дьяволы, старый Мерфи не растерял сноровку!

— Ты знала его раньше? — я давно это подозревал. — А мсье Клода?

Кристин ничего не ответила и полезла на мачту. Роб, конечно же, поспешил следом, присоединился к ним и я. После того, как развеялся дым от нашего выстрела, ветер понес на нас еще одно облако, теперь с испанского корабля. Но с бизань-мачты мы увидели, что лафеты обеих испанских пушек разбиты, а на баке лежат трое то ли убитых, то ли тяжело раненых. Временная глухота прошла, и я расслышал гневные крики испанцев. Наши матросы ответили им дружной руганью и гиканьем.

— Славный выстрел! — Кристин сорвала с головы шляпку и бросила ее в воздух. — Жаль, что мы так поздно начали! Теперь и из мушкетов они нас достанут, а на корме парням не спрятаться. Эх, надо было одну пушку в каюту к губернаторше затащить — там было бы сподручнее! Но с таким капитаном мы, считай, вовсе без начальника, а Гаррис не в счет.

— Но мы разбили их пушки! — радовался Роб. — Джон, ты когда-нибудь видел такой удачный залп?!

Я лишь пожал плечами, потому что это был первый залп, который я видел. Мерфи и Моррисон, ругаясь, при помощи других матросов снова заряжали отброшенные отдачей пушки. Без лафетов управляться с ними быстро не получалось. Один из наших негромко скулил, сидя на палубе. По всей видимости, в момент выстрела ствол ударил его по ноге.

— А вот это уже совсем весело! — Кристин захохотала и мне стало жутко. — Мерфи, они поднимают черный флаг!

— Слезь оттуда, чертовка! — заорал чумазый кок. — Уйди в трюм, прошу!

Кристин только продолжала смеяться. Я и сам теперь видел, что под королевским испанским флагом теперь развивается черный. О таком я прежде не слышал. Мало того, что у нас не было войны с Испанией и нападать на нас они не имели никакого права, так еще и объявили себя пиратами!

— Там череп! — присмотрелся Роб, который отличался остротой зрения. — Череп и… Что-то вроде песочных часов.

— Это значит: ваше время истекло! — пояснила Кристин. — Мы рассердили их, и капитан испанцев обещает убить нас всех. Что ж, по крайней мере теперь ясно, что сдаваться нет смысла. Мистер Гаррис! — закричала она помощнику капитана, вставшему за штурвал. — Пора что-то делать, или вы хотите, чтобы они ткнулись носом в нашу корму?!

Помощник капитана лишь втянул голову в плечи, но не оглянулся. Стоявший рядом с ним боцман Стиве беспомощно развел руками — он командовать не имел права, а идти против начальства боялся.