Проснулся Антоний от легкого прикосновения. Выхватив кинжал, он прижал его к горлу неизвестного.

– Тише, это я, Дорн. срывающимся голосом произнесла темная фигура. Говорил я, надо было уходить. Теперь все, началось!

– Что началось? – шепотом спросил римлянин, заинтригованный необычным поведением проводника, крепкого, нетрусливого мужика, трясущегося теперь от страха как жалкий раб перед поркой.

– Смотри сам! Выдохнул Дорн и указал рукой за спину Антония.

Положив руку на рукоять меча, Антоний медленно повернулся в ту сторону, куда указывал проводник. Темная громада храма. Но позвольте, почему из окон идет слабый свет? Он ведь приказал не заходит туда, чтобы не тревожить покой мертвых. Легат приподнялся и грозно спросил: Кто посмел нарушить мой приказ?!

– Прошу тебя, тише! Дорн уже откровенно трясся от ужаса. Никого там из твоих людей нет. Это они…они…

– Кто, они? схватив охотника за плечи и грубо тряхнув Дорна, спросил Антоний.

– Жители города. Последняя литургия… Вот, идет проскомидия, слышишь? Читают часы.

Действительно, из храма доносились голоса, вещающие речитативом. Чтоименно разобрать было нельзя.

– Потом будут причащаться Телом и Кровью Христовыми.

– Что, будут есть чьюто плоть? удивился римлянин, не отрывая взгляда от храма.

– Нет. Будут принимать от священника вино и хлеб. После Таинства, совершенного над этим плодами земли и человеческого труда, Тело и Кровь присутствуют под видом хлеба и вина.

– И как же это происходит? поинтересовался Антоний, не отрывая взгляд от храма. Спросил не от особого интереса, а лишь затем чтобы хоть немного унять дрожь.

– Отвечу тебе так: 'Если же ты отыскиваешь способ, которым это происходит, то тебе достаточно услышать, что с помощью Святого Духа, так же как Святым Духом Господь для Себя и в Себе осуществил плоть от святой Богородицы; и больше мы ничего не знаем, за исключением того, что слово Божие – истинно, и действенно, и всемогуще, а способ – неисследим'.

– Все равно непонятно. Но замечу, ты неплохо разбираешься во всех этих таинствах.

– Когдато я хотел стать монахом. Но не сошлось. Не все то, чего мы хотим, сбывается. Пришлось и мне забросить старые книги и пойти в солдаты. Давно это случилось. задумчиво произнес Дорн. Он уже успокоился и мог здраво рассуждать. Пока, я надеюсь, для нас нет ничего опасного. Скорее всего, мы видим отзвук давно минувших событий. Люди в ожидании неминуемой смерти причащались и просили отпущения грехов. Мы их не беспокоим и они нас не побеспокоят.

– Что ж, я тоже на это надеюсь. Пробормотал легат. С духами много не навоюешь.

Уже весь лагерь не спал. Люди со страхом и беспокойством смотрели на загадочные явления, слушали странную тягучую музыку и торжественные песнопения. Так продолжалось долго время.

– Надеюсь, они не устроят крестный ход, прошептал Дорн. – Не хотелось бы это видеть. Но никто не покинул здания храма. Необычное событие привлекло внимание часовых, стоящих в отдалении, у линии костров, перегораживающих площадь. Они, как и остальные легионеры слушали пение давно умерших певчих и голоса прихожан. Странный звук привлек внимание часового. Он медленно повернул голову. В замке тоже происходили перемены. Его стены и внутренний двор озарились огнями. Но не теплого желтого цвета, а мертвенно синего. Чтото пронзительно заскрипело в надвратной башне и решетка, наполовину перекрывающая проход, дернулась раз, другой, а затем осыпалась трухой. Затрубил рог. Из ворот, на опущенный подвесной мост выехала кавалькада вооруженных всадников. Рысью они проследовали к храму. ' К оружию!' заорал один часовой, за ним вторили остальные. Почти мгновенно легионеры выстроились в каре, опасаясь нападения с флангов. Закрывшись щитами и ощетинившись копьями, они ждали, что предпримут всадники. А выехавший из замка отряд исчез в воздухе у всех прямо на глазах, чтобы появиться за линией костров прямо перед изумленными людьми. Сквозь тела лошадей и всадников были видны и языки огня и темные стены домов на краю площади. 'Тени мертвых!' прошелестело в рядах легионеров. Одни, сжав зубы, направили острия копий в призрачных всадников, другие, закрыв глаза, молились богам. Но тени давно ушедшего не заинтересовались живыми людьми. Их предводитель несколько долгих минут смотрел на купол храма, увенчанный крестом, затем неслышно скомандовал, и призраки беззвучно понеслись прочь от площади по направлению к городским воротам. Легионеры заворожено наблюдали как тают вдали всадники в знакомых доспехах, как скрывается в темноте штандарт неизвестного легиона… Как только духи легионеров прошлого(или будущего?) скрылись из вида, погасли огни в храме, замолкли унылые, едва слышные песнопения, воцарилась тишина, нарушаемая лишь свистом ветра в пустых оконных проемах.

Приказ легата был краток: держаться настороже, не дремать и быть готовым к бою. Это было исполнено, тем более, что после всех ночных происшествий спать никому не хотелось. Люди с нетерпение ждали восхода солнца, чтобы, наконец, покинуть это жуткое место. Вот и рассвет. Быстро перекусив вяленым мясом и запаренным в котлах зерном, легионеры построилась в походный порядок, и двинулись прочь из города. Шли осторожно, с подозрением осматривая каждый встреченный по пути дом. Мыслей как вчера, о том чтобы поикать сокровища, ни у кого уже не возникала. Главное выбраться! Наконецто ворота. Пройдя мертвый город с запада на восток, легион продолжил свой путь. Постепенно привычные с детства каждому человеку деревья сменялись на пришедшие в этот мир вместе с эльфами и успевшими почти повсеместно вытеснить прежних хозяев. И тут явно не обошлось без магии. Высокие подстраивали мир под себя.

Но незнакомые растения не смущали людей. Благодаря походу сквозь проклятые земли, они оторвались, по убеждению Дорна, от возможного преследования, и целый день шли скорым шагом, не опасаясь нападения. К вечеру, совершив стандартный маршбросок легионера, они приблизились горам на целых сорок километров. Ночевать устроились на одной из полян, прямо на мягкой траве после сытного ужина. Охотничьи команды расстарались, добыли десяток, разжиревших и потерявших чувство самосохранения лесных свиней. Так что на ужин был сытный суп, приправленный крупой и лесными травами. Быстро выхлебав свою долю, легионеры сразу же засыпали. Сказывалась безумная ночь в мертвом городе и длительный марш.

Ночное небо всего лишь слегка побледнело, когда лагерь римлян заворочался, пробужденный от ночного сна. Легионеры выбирались изза укреплений и строились в колонны. Заскрипели оси повозок, везущих нехитрый скарб пехоты и единственное орудие легиона. Колонна пехоты потянулась к виднеющейся вдали горной гряде.

А на пути шагающих в неизвестное королевство легионеров, потерявших в складках пространства и времени свой мир, уже стоял заслон из истинных хозяев этого мира, огнем и магией доказавших свое право на владение богатствами земли и управлять жизнями других народов. Первыми их заметили всадники, рыскавшие впереди марширующей колонны. Резко осадив коня, командир дозора вгляделся в открывшуюся ему картину.

Впереди, на невысоком холме рядами стояли зеленокожие великаны, молчаливо ожидающие приказа рвануться на врага, растоптать его, изрубить в мелкие куски, напиться пряно пахнущей крови… За ними колыхалась беспокойная масса менее дисциплинированных городских ополченцев. У них свои причины боятся и ненавидеть людей. Слух о жестоком уничтожении десятков юных дев знатных родов быстро облетел окрестные городки и поместья. Из уст в уста передавались страшные подробности последних минут воспитанниц магической школы. Стараясь щегольнуть своими достоверными сведениями, ополченцы рассказывали о заживо выпотрошенных, зажаренных, съеденных, наконец, девах. Описания жестоких пыток, сотворенных этими чудовищами людьми, чередовались рассказами о красоте, талантах и добродетели погибших. Все сходились во мнении, что такого раньше не случалось и порождения тьмы, к коим без сомнения можно причислить противника, должны быть уничтожены до последнего человека. А сделать это надо быстро и решительно и никто не сомневался, что сделать это им не по силам. Кроме стрелков тут присутствовала и тяжелая пехота варваров – хорнов, которые непобедимы, ну почти, если не считать гномов с их строем. И десяток магов, только одним своим присутствием вселявших уверенность в сердца ратников, собравшихся на благое дело – защиту родного дома от беглых преступников.