Так я собирался ответить ей. Но потом я подумал, подожди-ка секундочку, разве есть закон, обязывающий тебя быть святошей киноиндустрии? Я работал с людьми, которые составляют картотеки подобных случаев. (Правда; спросите Джойс Абер.)
– Ты много снималась в кино? – услышал я свой вопрос. Мне было и впрям интересно узнать ответ.
– Ничего такого, что расширило бы мои возможности, понимаешь, о чём я?
– Мистер Голдман?
Я поднял глаза. Это был помощник спасателя.
– Снова вам. – Он передал мне телефон.
– Уилли? – Услышал я свою жену, и тут же меня охватили дурные предчувствия.
– Да, Хелен?
– У тебя странный голос.
– Что случилось, Хелен?
– Ничего, но…
– Если бы ничего не случилось, ты бы не звонила.
– В чём дело, Уилли?
– Ни в чём. Я пытался мыслить логично. В конце концов, это ты позвонила. Я просто пытался выяснить, почему. – Когда захочу, я могу быть довольно сдержан.
Ничего не выводит меня из себя сильнее, чем когда Хелен так делает. Потому что, понимаете, их-за своего жуткого психиатрического образования она обвиняет меня в том, что я что-то от неё скрываю, лишь в тех случаях, когда я что-то от неё скрываю.
– Хелен, я сейчас на обсуждении сценария; просто скажи уже, в чём дело.
И вот опять. Я лгал своей жене насчет другой женщины, и эта другая женщина знала об этом.
Сэнди Стерлинг в соседнем шезлонге улыбнулась, глядя мне прямо в глаза.
– У Аргоси нет этой книги, ни у кого нет этой книги, пока, Уилли. – Она повесила трубку.
– Снова жена?
Я кивнул и положил телефон на столик рядом с шезлонгом.
– А вы много разговариваете друг с другом.
– Знаю, – ответил я ей. – Просто невозможно писать в таких условиях.
Кажется, она улыбнулась.
Я никак не мог унять биение сердца.
– Глава один. “Невеста”, – сказал мой отец.
Наверное, я резко вздрогнул или что-то такое, потому что она спросила:
– Что?
– Мой отец… – начал я. – Я думал… – начал я. – Ничего, – сказал я в конце концов.
– Расслабься, – сказала она и очень мило мне улыбнулась. На секунду она нежно и успокаивающе накрыла мою руку своей. Я подумал, что неужели она была ещё и понимающей. Красавица, да ещё и понимающая? Такое вообще законно? Хелен не была даже понимающей. Она всегда говорила, что была: – «Я понимаю, почему ты говоришь это, Уилли", – но втайне она выискивала мои неврозы. Нет, полагаю, она была понимающей; она не была сочувствующей. И, конечно, она не была красавицей. Худая, да. Невероятно умная, да.
– Я встретил свою жену во время магистратуры, – сказал я Сэнди Стерлинг. – Она получала степень кандидата наук.
Сэнди Стерлинг испытывала некоторые затруднения, пытаясь угнаться за ходом моих мыслей.
– Мы были совсем детьми. Сколько тебе лет?
– Настоящий возраст или бейсбольный?[5]
Я рассмеялся. Красавица, и понимающая, и с чувством юмора?
– Фехтование. Сражения. Пытки, – сказал мой отец. – Любовь. Ненависть. Месть. Гиганты. Звери всех форм и размеров. Истина. Страсти. Чудеса.
Было 12:35, и я сказал:
– Я сделаю один звонок, ладно?
– Ладно.
– Городская справочная Нью-Йорка, – произнёс я в трубку, и, когда меня соединили, сказал: – Не могли бы вы дать мне названия книжных на Четвертой Авеню, пожалуйста. Их должно быть двадцать. – Четвертая Авеню – это букинистический центр англоговорящей части цивилизованного мира. Пока оператор искала, я повернулся к созданию на соседнем шезлонге и сказал, – моему ребёнку сегодня исполняется десять, и я хотел бы, чтобы он получил эту книгу в подарок от меня, это займет всего секунду.
– Не беспокойся, – сказала Сэнди Стерлинг.
– Я нашла один книжный, который называется «Книжный магазин на Четвертой Авеню», – сказала оператор и дала мне номер.
– А вы не можете найти мне остальные? Они должны быть там все вместе.
– Если вы-ы да-адите мне-е и-их названия, я смогу вам помочь, – протянула она.
– Этот сойдёт, – сказал я и попросил оператора отеля соединить меня. – Послушайте, я звоню из Лос-Лос-Анджелеса– сказал я, – и мне нужна «Принцесса-невеста» С. Моргенштерна.
– Нету. Простите. – ответил парень и, прежде чем я смог сказать «Тогда не могли бы вы дать мне названия остальных книжных в вашем районе», повесил трубку.
– Соедините меня с последним номером ещё раз, – попросил я оператора отеля и, когда парень снова поднял трубку, сказал, – это я звонил вам из Лос-Лос-Анджелесане кладите трубку так быстро.
– Я не понимаю вас, мистер.
– Я заметил. Я бы хотел, поскольку я в Калифорнии, чтобы вы дали мне названия и номера остальных книжных на вашей улице. Может, у них есть эта книга, а тут в Калифорнии нью-йоркские «Жёлтые страницы» не валяются на каждом шагу.
– Они не помогают мне, я не помогаю им. – Он снова бросил трубку.
Я сидел, держа телефон в руке.
– Что это за особенная книга? – спросила Сэнди Стерлинг.
– Неважно, – сказал я и тоже повесил трубку. Потом я сказал, – Нет, важно, – и снова поднял её, и в конце концов дозвонился до своего издательства в Нью-Йорке, Харкорт Брейс Йованович, и, после ещё нескольких в-конце-концов, секретарша моего редактора зачитала мне названия и номера всех книжных магазинов в районе Четвёртой авеню.
– Охотники, – говорил мой отец теперь. – Плохие люди. Хорошие люди. Прекраснейшие женщины. – Он обосновался в моей голове, ссутулившийся и лысый, и щурился, пытаясь читать, пытаясь порадовать, пытаясь поддержать в своем сыне жизнь и не подпустить волков.
Было 1:40, когда я наконец получил полный список и закончил разговор с секретаршей.
После этого я начал обзванивать книжные.
– Послушайте, я звоню из Лос-Лос-Анджелесанасчет книги Моргенштерна, «Принцессы-невесты», и…
– …простите…
– …простите…
Занято.
– …уже много лет…