— Пошли лучше пива выпьем, — сказал Николай. Сергей не ответил: Валя Молчанова, Лиля и Дима Луконин пересекли зал, направляясь к выходу. Длинный, худощавый Дима поддерживал Лилю за локоть. Проходя мимо, девушка взглянула на Сергея, будто хотела что-то сказать, но лишь улыбнулась. Они не свернули к буфету, как ожидал Сергей, а спустились вниз. Музыканты заиграли вальс, а они все еще не возвращались. Сергей нервничал и все время вертел головой, наблюдая за лестницей, застланной вишневой ковровой дорожкой.
— Проворонил ты свою черноглазую красотку, — заметил Николай. — Не иначе как Дима раскошелился и пригласил их в ресторан. Он любит пыль в глаза пустить. ..
— Ну и духота тут сегодня... — пробормотал Сергей и отпустил немного галстук. — Потопали отсюда?
— В ресторан? — ухмыльнулся Николай.
— Я обещал сегодня пораньше домой вернуться,— сказал Сергей. — Понимаешь, моя бедная мама не спит по ночам, дожидаясь меня... Все думает, думает... Ты не знаешь, о чем наши мамы думают по ночам, когда нас нет дома?..
— Знаю,—-ответил Николай. — Они думают: и зачем только мы появились на свет?
— Действительно, зачем? — сказал Сергей.
4
Лиля открыла глаза и сразу зажмурилась: солнечный зайчик скакнул в лицо. Отодвинувшись к стене, она еще некоторое время лежала и смотрела в потолок. Внезапно вспомнила, что сегодня начинается ее практика в газете, и поспешно взяла с туалетного столика золотые часики с браслеткой. Половина восьмого, а в редакцию к девяти. Правда, Валя Молчанова сказала, что начальство приходит к десяти, но ей, практикантке, в первый же день опаздывать не стоит.
Лиля встала, умылась. Гостиница была не современная: потолки высокие, лепные карнизы, тяжелая медная люстра. У стены полированный шкаф с зеркалом. Сняв ночную рубашку, Лиля остановилась перед зеркалом. Она любила смотреть на себя, хотя и недовольна была своей фигурой. Веки со сна немного припухли. Это скоро пройдет. Рот большой с полными губами, на щеке черная мушка. Самое красивое — это, конечно, глаза. Большие, немного выпуклые и всегда влажные. Лицо широкое, белое, крупный прямой нос. Да, а вот фигура явно подкачала: плечи хотя и красивые, но широкие (правда, говорят, это сейчас современный стиль), шея короткая. Ноги вроде бы и не кривые, но чего-то не хватает. На высоких каблуках еще не так заметно, а без каблуков лучше и на люди не выходи — сразу многие недостатки фигуры бросаются в глаза. Сколько раз мать говорила, чтобы она не горбилась! Это еще со школьной скамьи. Лиля всегда была прилежной ученицей и просиживала над учебниками и тетрадками долгие часы. Недаром она закончила среднюю школу с золотой медалью. Правда, директор школы был папин хороший знакомый... И потом еще постоянные занятия в музыкальной школе. По три-четыре часа за пианино. Однако все недостатки фигуры исчезают, когда Лиля надевает платье, а одевается она всегда со вкусом и по последней моде.
Утро было теплое, солнечное. Наверное, по площади прогулялась поливомоечная машина, потому что асфальт был влажный и блестел. Высоко застывшие в голубой синеве редкие облака отражались в Дятлинке. Отражался и большой каменный мост.
Вспомнился вчерашний разговор с Сергеем Волковым. Ироничный парень! Как он ее поддел с греками... Откуда ей знать, на чем плавали варяги с греками?.
А светлые глаза у него красивые. И умные. И она ему понравилась. Уж это Лиля сразу чувствует. Фотокорреспондент областной газеты... Это, в общем, фигура в редакции. Валя Молчанова хотя и свысока говорила о нем, но, когда он подошел, глаза ее выдали: по-видимому, он ей нравится.
Лиля шла по набережной и немного волновалась. Это ее первая практика, как-то все обойдется? Обычно к практикантам относятся хорошо. Помогают, посылают в командировки, в первую очередь публикуют материалы. Конечно, все это прекрасно, если у человека есть способности к журналистике, а если их нет? Лиля еще не опубликовала ни одного материала в периодической печати, а некоторые студенты с их курса уже успели поработать в газете, кто в штате, а кто внештатно.
Получив золотую медаль, она могла выбрать любой вуз. Собственно, ей было все равно, куда поступать, лишь бы не в технический. Алгебра, геометрия, физика ей всегда давались с трудом. Зато школьные сочинения она писала без единой ошибки. Это в какой-то степени и определило выбор будущей профессии. Приехав в Москву, она сразу попала в шумный, нервный водоворот абитуриентов. Лиле волноваться и нервничать не нужно было: золотая медаль открывала двери всех вузов. Иона, конечно, выбрала МГУ. В длинных коридорах университета Лиля немало наслышалась про факультет журналистики. Абитуриенты толковали о блестящих перспективах этой профессии: командировки по стране и за границу, встречи с разными интересными людьми... Вспомнились кинофильмы, где красотки с фотоаппаратами и магнитофонами брали интервью у знаменитых людей, а потом, как Жаклин Кеннеди, выходили за них замуж. Конкурс на факультет журналистики был самый большой, Лиля подала туда свои документы и после собеседования была принята.
Успехи ее в университете были не столь блестящи, как в школе, и вот наконец первый серьезный экзамен, — производственная практика после третьего курса. Тут-то и станет ясно, может она быть журналисткой или нет.. Тогда в университетских коридорах все говорили о том, что дает интересная профессия журналиста, а о том, что смогут они дать журналистике, никто и не заикался. По простоте душевной каждый считал, что главное — поступить, а там обойдется…
Практические работы по журналистике на кафедре давались ей с трудом. Хорошо, что помогали подруги Одно дело написать в университете курсовую работу, другое — корреспонденцию в газету. В университетской многотиражке проскочила ее заметка. Ее начисто переписал самый талантливый парень на курсе Володя Осипов, так что это не считается.
Правда, Лиля утешала себя тем, что не все журналисты с неба звезды хватают.
Вот о чем думала Лиля Земельская, шагая по солнечной набережной в редакцию. Интересно, увидит ли она сегодня Сергея Волкова? Как-то нехорошо вчера получилось, ушла и ничего не сказала ему... А все Валя Молчанова, это она намекнула Диме, что неплохо было бы поужинать где-нибудь, ну тот и пригласил их в ресторан. Высокий, светловолосый, с тонкими чертами лица, Дима Луконин из кожи лез, чтобы ей понравиться. Болтушка Валя сообщила, что. Дима всем девушкам говорит, будто он инженер, а сам работает часовым мастером в артели инвалидов и вообще известный в городе донжуан. Волочится за каждой приезжей девушкой. После такой аттестации у Лили сразу пропал интерес к Диме. Он проводил ее до гостиницы, попытался завести разговор о высоких материях, но Лиля холодно попрощалась. Дима проявил настойчивость и стал договариваться о новом свидании, но Лиля сказала, что это ни к чему, и чуть не рассмеялась, увидев, какая кислая физиономия стала у местного льва.
На фасаде.невзрачного двухэтажного серого здания издали была заметна черная вывеска под стеклом с названием газеты. Лиля поднялась на второй этаж и вошла в приемную. Белобрысая круглолицая девушка без подбородка вопросительно посмотрела на нее.
— Я из МГУ, — сказала Лиля. — К вам на практику.
— Пройдите к редактору, — приветливо сказала девушка. — Он сейчас один.
Лиля на секунду задержалась у внушительной, обитой черным дерматином двери, вздохнула и вошла в кабинет.
Машенька влетела в фотолабораторию и спросила, где Волков. Художник-ретушер Феликс, не поднимая головы от стола, на котором он царапал скальпелем снимок, проворчал, что Сергей печатает фотографии. Машенька отодвинула тяжелую портьеру и постучала в черную дверь. За дверью кашлянули, скрипнул стул — и снова тишина.
— Редактор вызывает!— громко произнесла в дверь Машенька,
Щелкнул выключатель, звякнул крючок, дверь отворилась, и показался Сергей с мокрым снимком в руке. Глаза его после темноты моргали.