Помня о предстоящем вечере и встрече с его многочисленными друзьями, девушка горько произнесла:

— Знаешь, я не горю желанием идти на праздник. Все будут глазеть на меня, а я должна ходить весь вечер с идиотской улыбкой, выражая величайшее удовольствие.

— Ты хорошо проведешь время, — сухо ответил Вождь. — В любом случае, выбора у тебя нет. Билл Джексон специально просил меня познакомить с тобой. Это его величайшее желание.

— Да, но у меня-то нет никакого желания знакомиться с ним, — кисло возразила Лу. — Впрочем, так же как и с другими.

Его лицо помрачнело, но Конрой ответил спокойно:

— Старику Джексону исполняется сегодня сто два года, вечер устраивается в его честь. Он тоже слышал о тебе и хочет увидеть Солли Бьюн, вышедшую из моря, пока еще живет на нашем свете.

— О... — Лу прикусила губу и укоризненно сказала: — Если бы ты сказал мне с самого начала... — И, помолчав, подозрительно спросила: — А кто такая Солли Бьюн?

— Светловолосая девушка из легенды. — Конрой осушил бокал, поставил его на камин и протянул ей небольшую коробочку. — Это подарок старику от нас. Я хочу, чтобы вручила его ты. Джексону будет приятно.

Она подержала коробку в руках.

— А что там?

— Курительная трубка из вереска и фунт его любимого табака.

Лу недоверчиво спросила:

— Сто два года, и все еще курит?

Вождь пожал плечами:

— Не только. За день может уговорить полбутылки виски. Да еще на женщин погладывает, так что не удивляйся, если он вдруг приударит за тобой.

Лу уловила в его глазах веселую искорку и, поджав губы, парировала:

— Ты все шутишь. Давай лучше прекратим разговор на эту тему, а то ведь я могу и передумать.

Солнце скрылось, опустившись в море. На небе зажглись первые звезды, когда Луиза с Конроем подъехали к деревенскому дому собраний. Через дорогу в гавани виднелось множество судов, на верхушках мачт сверкали яркие огни. Из парадной двери вырывался сноп света, доносились шум голосов, смех.

К Луизе опять вернулось беспокойство. Наверняка все уставятся на нее, когда она появится в дверях. А она непременно сделает или скажет какую-нибудь глупость.

Ее нервозность возросла еще больше, когда Вождь обхватил руками ее плечи и, глядя в лицо, жестко сказал:

— Должен предупредить тебя, прежде чем мы войдем. Я хочу, чтобы вечер в честь Джексона прошел успешно. Не подводи меня. Помни постоянно, кем тебя здесь считают, и будь добра соответствовать этой роли.

Лу несколько мгновений смотрела на него, раздумывая, а затем вздохнула, отвела глаза в сторону.

— Постараюсь сделать все, что в моих силах, но не гарантирую. Я не люблю притворяться.

— Ладно, но сегодня постарайся заслужить Оскара. — Его слова прозвучали предостерегающе. Конрой схватил ее за волосы и с силой отвел голову назад, оскалив зубы, словно волк, разглядывающий цыпленка.

— Может быть, тебе нужен поцелуй, чтобы ты лучше исполняла роль?

В ее широко раскрытых зеленых глазах отразилась тревога, и Лу, заикаясь, пробормотала:

— Нет, нет, в этом нет необходимости. Мне не нужно...

Девушка не смогла закончить фразу — он крепко прижал губы к ее губам. Жесткая неспровоцированная атака на ее чувственный рот продолжалась снова и снова при активной поддержке его коварно действующего языка. Наконец бешеный натиск ослаб. Луиза едва держалась на ногах. Сердце отчаянно трепетало. Губы горели от возбуждения. Он отпустил Лу, прерывисто дышащую и ошеломленную.

— Ну, — хрипло сказал Конрой, — у тебя поднялось настроение, или ты хочешь повторить еще раз?

Она не ответила, не понимая, как можно задавать женщине столь бестактный вопрос.

С плутоватой улыбкой Вождь взял ее лицо в ладони.

— Ты, вижу, лишилась языка. Обопрись на мою руку так, чтобы все выглядело естественно. Ну, пошли.

Гости, приветливо улыбаясь, с уважением расступались, давая дорогу своему Вождю. Стараясь выглядеть спокойной и собранной, Лу между тем оглядывала зал. Стол ломился от изобилия разнообразных кушаний и напитков. Со стен и потолка свешивались флаги, а в дальнем конце зала на сцене квартет музыкантов настраивал инструменты. Люди постарше прикладывались к напиткам, тогда как молодежь разгуливала по залу, обмениваясь веселыми репликами. Не узнать почетного гостя было невозможно. Он восседал за большим столом, позади которого находилась невысокая сцена. По обе стороны — почтенные родственники. Остановившись перед старцем, Вождь широко улыбнулся:

— Солли Бьюн пришла выразить вам уважение и пожелать счастья в день вашего рождения, Билл.

Ясными, живыми глазами он внимательно посмотрел на Лу, кивком головы выразив удовлетворение, и улыбнулся.

— Мы... мы принесли вам подарок, мистер Джексон... — Стараясь не выглядеть слишком неловкой и стеснительной, Лу положила перед ним коробочку. Джексон поднес ее руку к губам и, к невероятному удивлению Лу, слегка поцеловал.

Взяв со стола бокал с виски, Конрой поднял его в знак приветствия и произнес тост. Залпом, выпив содержимое, как, по-видимому, требовал обычай, он передал другой бокал Луизе. Воцарившееся молчание и внимательные взгляды гостей вызывали у Луизы болезненное чувство неуверенности, но она умудрилась найти подходящие торжеству слова и, подняв бокал, с достоинством произнесла:

— Я пришла сюда чествовать вас, мистер Джексон. Только мне одной вы оказали честь, поцеловав руку. Я пью за вас, поистине галантного джентльмена, желаю здоровья и долгих лет.

Виски обожгло горло, но Луиза одним глотком осушила бокал под громкие возгласы одобрения.

— Бог мой! — пролепетала Лу когда они отошли в сторону — Мой желудок в огне, мне нехорошо.

Вождь взял ее под руку.

— Не думай об этом. Через пару минут все пройдет. Однако больше ничего не пей, кроме лимонада.

Оркестр заиграл вальс. Конрой обнял Лу за талию, и они закружились в танце, обойдя полный крут под взглядами зала. Вскоре и другие пары присоединились к ним.

— Ты прекрасно танцуешь, — шепнул Конрой. — Быстра на ноги и остра на язык. Твой тост произвел впечатление на Билла. Да ты просто артистка!

— Это не игра, — возразила Лу. — Он и вправду очень симпатичный старик. Я сказала то, что действительно думаю.

Вальс окончился, и сразу же прогремел барабан. Со сцены раздался голос, объявивший неизвестный Луизе танец. Конрой, пожав плечами, подвел ее к столу.

— Посиди пока здесь. Это наша народная кадриль.

Соблазн бросить вызов и утвердить независимость был столь велик, что Луиза решилась на дерзкий поступок.

— Нет, — возразила она. — Ты сам сказал, что я хорошо проведу время. Вот это я и намерена сделать. Поучи-ка меня танцевать!

Конрой удивился.

— Да, но кадриль очень быстрая и сложная...

— Ну и что?

Он почувствовал ее неудержимое упрямство и пожал плечами. На какое-то мгновение, когда раздались первые, неистовствующие звуки музыки, Лу охватило сомнение, но Вождь крепко держал ее за руки, и девушка быстро вошла в волнующий ритм.

Когда Конрой вел ее обратно к столу, Лу, задыхаясь, произнесла:

— Теперь понятно, почему ты посоветовал одеться полегче.

— Да... — Нарочито растягивая слова, Вождь оглядывал ее с головы до ног. — Тебе нужно попрактиковаться. Ты явно не в форме, еле дышишь, ну да для первого раза кадриль сложновата.

Луиза гневно взглянула на него, но прежде, чем сумела достойно парировать, он сменил тему разговора.

— Мы не можем все время танцевать только друг с другом. Надо уделять внимание и гостям, среди которых — весьма почтенные уважаемые дамы. Они очень обидятся, если Вождь не пригласит их на танец. Это тоже наши традиции.

— Не думай, что если я не из вашего клана, то не знаю, как себя вести, — фыркнула Лу. — Не беспокойся. Я вот только еще разок выпью и...

— Делай что хочешь, но будь поосторожней с виски. Не напивайся. У меня на тебя виды. — И многозначительно добавил: — Дома.

Конрой поцеловал ее наспех в щеку и не спеша пошел по залу.